Я вел мотоцикл два часа, и за это время мы со Сьюзан не сказали ни единого слова.
– Ты будешь со мной разговаривать? – наконец спросила она.
Я не ответил.
– Остановись. Мне надо в туалет.
Впереди раскинулся плоский участок, а за ним – вырубленная в сосняке просека. Речушка в этом месте уходила в трубу. Я переехал на другую сторону, остановился среди пней и заглушил мотор.
Еще немного посидел за рулем и слез с мотоцикла. Сьюзан последовала моему примеру, но за куст не пошла, а вместо этого потянулась, поставила ногу на пень и закурила.
– Пол, скажи что-нибудь.
– Мне нечего сказать.
– Скажи, что я сделала хорошую работу.
– Ты сделала хорошую работу.
– Спасибо. Нельзя было позволить им нас остановить.
– Ты это уже говорила.
– Если бы ты не проморгал поворот, ничего бы не произошло.
– Извини. Сплоховал.
Сьюзан смотрела, как вился дымок с кончика ее сигареты.
– Правда в том, что я безумно тебя люблю.
– Как мне воспринимать: это хорошая новость или плохая?
Сьюзан проигнорировала мои слова.
– И еще правда в том, что мной будут очень недовольны, если решат, что это в самом деле так.
– Я бы тоже расстроился, если бы поверил, что это так.
– Пожалуйста, не говори этого.
– Так тебе надо за куст или нет?
– Нет, нам надо поговорить.
– Не надо.
– Надо. – Она взглянула на меня. – Хорошо. Я работаю на ЦРУ, но на самом деле служу в Американо-азиатской корпорации. Так что ни один из нас не работает на правительство напрямую. Никто не хотел, чтобы ты меня бросил, поэтому тебе так настоятельно советовали от меня избавиться. Они желали, чтобы ты мне верил. А я, да, должна была приглядывать за тобой. – Сьюзан улыбнулась. – Я твой ангел-хранитель. Все правда, – продолжала она, – я была связана с Биллом. Он в самом деле шеф местного отделения ЦРУ. И будь уверен, там просто с ума сойдут, если обнаружат, что я тебе об этом рассказала. И еще: мне не приказывали ложиться с тобой в постель. Моя инициатива. Решила, так проще работать. Но потом я в тебя влюбилась. Теперь ко мне относятся с недоверием, считают, что мы с тобой спим и нравимся друг другу. Но мне наплевать.
Она посмотрела на меня и продолжала:
– Я не представляю, что такого знает или видел этот Тран Ван Вин, но в курсе твоего задания, хотя мне не сообщили название деревни. Боссы не хотели, чтобы я держала его в голове. После того как ты в воскресенье встретился с Анхом, я в четыре часа тоже виделась с ним. Он мне все рассказал, кроме названия деревни. Его должен знать только ты. Он сказал, что ты ему понравился и он считает, что ты справишься с делом. Я ничего не пропустила?
– Семья Фам?
– Совершенно верно. Встреча перед собором была подстроена. Мотоцикл заранее куплен. А ты прошел экзамен на вождение, когда мы ездили в Кучи. Я виделась с Фам Кван Уеном, когда в прошлый раз была в Хюэ, – добавила она. – Ему можно доверять.
– Чего нельзя сказать о тебе.
Сьюзан заметно расстроилась.
– Хорошо, не верь. Но можешь спрашивать все, что угодно. Клянусь, что буду говорить чистую правду.
– Ты уже клялась в Сайгоне, Нячанге и Хюэ. И еще клялась, что не взяла с собой оружие.
– Оно мне было нужно. Нам нужно. На всякий случай. Вроде того, что случилось.
– И еще пистолет тебе нужен, чтобы вышибить мозги из головы Тран Ван Вина? – спросил я.
Сьюзан не ответила.
– Почему его хотят убить?
– Клянусь, не знаю. Но мы это выясним. Я уверена, что он жив, – добавила она.
– Значит, ты согласилась убить человека, не представляя, зачем это надо?
– Ты тоже убивал людей, не представляя зачем.
– Эти люди пытались убить меня.
Сьюзан пристально посмотрела на меня.
– Сколько из них реально пытались тебя убить?
– Все. Не старайся перевалить ответственность на меня. Я был солдатом, а не убийцей.
– Я не стараюсь.
Я хотел послать ее к черту, но тогда бы она мне припомнила долину Ашау и всю прочую муру, которую я сдуру ей рассказал.
– Знаешь, Пол, я понимаю, что ты сердишься... но это не такое уж хладнокровное и нечестное убийство, как может показаться на первый взгляд...
– Снова пудришь мне мозги.
– Подожди, дай договорить. Мне сказали, что выбрали тебя, потому что ты хороший профессионал. Но еще потому, что твой босс много о тебе думает. Он хочет восстановить твою карьеру или по крайней мере сделать так, чтобы она достойно завершилась.
– Например, чтобы меня укокошили? Достойный конец.
– И еще он считает, что возвращение во Вьетнам пойдет тебе на пользу. Тебе... и отношениям с... твоей девушкой. Не будь таким циничным. Люди о тебе заботятся.
– Знаешь, если бы я пообедал, меня бы точно выворотило.
Сьюзан сделала ко мне шаг.
– Мне хочется думать, что во всем, что мы делаем, есть человеческий смысл... я хотела сказать, делаем в качестве американцев. Мы не плохие люди, хотя время от времени совершаем плохие поступки. Но совершаем их с надеждой, что плохие поступки нужны ради хорошей цели. В другой стране к этому малому подослали бы пару убийц, и делу конец. Но мы работаем не так. Нам требуется убедиться, что это именно он. Что он видел или знает нечто, чего ему не следует знать. И что с его знанием нельзя обойтись никаким иным способом. – Она пристально посмотрела мне в глаза. – Я не собираюсь вышибать Тран Ван Вину мозги. Мы можем взять его в Ханой.
– Ты кончила?
– Да.
– Можно ехать дальше?
– Нет, пока ты не скажешь, что веришь, что я тебя люблю. На все остальное мне наплевать. Если пожелаешь, давай развернемся и покатим прямо в Ханой. Скажи, чего ты хочешь сам и чего хочешь от меня?
Я немного помолчал и ответил:
– Вот чего я хочу: найти этого парня и выяснить, черт возьми, в чем тут дело. – Я встретился с ней взглядом. – А от тебя хочу, чтобы ты возвращалась восвояси: в Сайгон, в Ханой, в Вашингтон – к дьяволу!
Сьюзан долго не сводила с меня глаз. Потом запустила руку под куртку и вытащила пистолет. Я смотрел на "кольт" сорок пятого калибра – всегда трудно отвести от оружия взгляд, – а в маленькой руке он казался еще больше.
Она повернула пистолет рукояткой ко мне. Я взял. В другую ладонь она вложила две запасные обоймы. Вынула рюкзак из седельной сумки и закинула за спину. Сжала мне голову ладонями и крепко поцеловала в губы. А потом перешла на другую сторону дороги. Стояла и больше не смотрела в мою сторону – ждала попутку в сторону Ханоя. Вот показался внедорожник с двумя вьетнамцами. Сьюзан подняла руку. Машина притормозила и свернула на обочину.