– И раз он чинит свою любимую обувь, а не покупает новую, значит, он небогат, – догадалась я. – Но как ты узнал про машину, на которой он ездит?
– Наверное, в парке остались следы протекторов? – предположила Алка.
Денис покачал головой.
– И тут все элементарно, Ватсоны! Обратите внимание, характерная поперечная черта, выдающая запаянную трещину на подошве, присутствует на отпечатке левого ботинка, но на правом ничего такого нет. Такой дефект – трещина на левой подошве при полной сохранности правой – очень часто возникает у профессиональных водителей автотранспортных средств с механической коробкой передач из-за езды по пробкам. Слишком часто и активно им приходится давить на педаль сцепления, понимаете?
– В принципе, понимаю, и рада, что мои туфли в безопасности, – ответила Трошкина, у которой машинка с автоматической коробкой. – О! Я вас оставлю на минутку, хорошо? Мне надо кое-что узнать, пока не поздно.
– Куда это она? – Денис проводил взглядом Алку, резво поскакавшую вниз по лестнице, и нагло шлепнул меня по заду, задвигая в квартиру. – А с тобой, милая, у нас будет долгий разговор. Давай, выкладывай все с самого начала. Каким боком ваша теплая компания – ты, Зяма и Алка – вновь оказались замешаны в криминальную историю?
И я выложила все, что знала, потому как поняла, что самодеятельность пора прекращать.
Загадочное и пугающее исчезновение Зямы требовало подключения к расследованию и спасательной операции профессиональных сыщиков и рыцарей – истребителей разбойников и драконов.
Впрочем, я не собиралась устраняться от дел, а майор Кулебякин в спешке забыл истребовать с меня соответствующую страшную клятву.
Трошкина прибежала, когда Денис уже ушел, а я вернулась домой и села ужинать. Папуля приготовил баранину в мятном соусе и на сладкое – шоколадное фондю с парниковой клубникой.
– А что у меня есть! – с порога возбужденно объявила Алка.
– Хороший аппетит и чистые руки? – предположил открывший ей папуля тоном, не подразумевающим отрицательного ответа.
– И это тоже, – согласилась Трошкина и послушно заняла местечко за столом.
Под присмотром папули, который бдительно следил, чтобы едоки не пренебрегали пряной подливкой с каперсами, мы съели баранину и перешли к десерту. На этой стадии контролировать нас необходимости не было: зная девичьи вкусы, папуля понимал, что клубнике с шоколадом не избежать тотального уничтожения, и оставил нас в кухне одних.
– Так вот, у меня есть важная информация! – на всякий случай понизив голос, доложила Алка. – Я ходила к тете Маше, спросила, какие автомобили стояли сегодня у нас во дворе.
– Умно, – коротко прокомментировала я прежде, чем заткнуть себе рот очередной глазированной клубничиной.
Сложные тети-Машины взаимоотношения с автовладельцами, паркующими свои машины в нашем дворе, общеизвестны. Как правило, это позиционная война, лишь в случае с дядей Митей перетекшая в прямое столкновение, но разведдеятельность у тети Маши поставлена хорошо. Все свое свободное время она проводит у окна и неизменно в курсе всех маневров.
– Тетя Маша видела сегодня чужую «десятку» – серого цвета, в госномере есть буквы «Б» и «Е». Она запомнила, потому что при виде этого «БЕ» сказала: «Вот баран тупой!»
– Кому сказала? – автоматически уточнила я, вдумчиво купая в расплавленном шоколаде очередную ягоду.
– Коту своему, Пусе, – Трошкина торопливо зачавкала. – И фто инферефно: эта мафива… Извини. Так вот, что интересно: эта самая машина укатила со двора вслед за Зяминой! А «десятка», прошу заметить, это недорогой отечественный автомобиль с механической коробкой!
– А фофифеля… Прости. А водителя серой «десятки» тетя Маша не разглядела?
Трошкина, успевшая закупориться клубничиной, помотала головой.
– Фнаеф фто… Знаешь, что я думаю? – я рассеянно облизнула палец. – Я думаю, надо выяснить, не видал ли кто серую «десятку» с бараньим словом в госномере на паркинге торгового центра «Магеллан»!
– Оифно, – согласилась Алка.
– Фо?
– Логично, говорю, вот что! Звони Денису, у него больше возможностей получить необходимую информацию. Полиция может даже запись с камер наблюдения запросить, а мимо них в «Магеллане» и муха не пролетит! Если серая «десятка» там была, ее увидят.
– И водителя ее увидят! – обрадовалась я такому простому решению. – И Зяму, кстати, тоже могут увидеть, не испарился же он с эскалатора!
Воодушевленная, я позвонила Денису, поделилась с ним тети-Машиными наблюдениями и нашими с Алкой соображениями, но вместо спасибо услышала: «Не учи ученого!», обиделась и сказала:
– Нет, не хочу я быть майоршей Кулебякиной!
Правда, не Денису сказала, а Алке.
– Не хочешь – не надо, – легко согласилась она. – Подожди, пока он станет генералом. Может, это улучшит его манеры и характер, такой хмурый и замкнутый… Признаться, меня даже удивило, что Денис поделился с нами важной информацией о том, что найден труп Поливанко! Я, право, не ожидала, что наш суровый друг выдаст тайну следствия.
– Возможно, это уже не тайна? Посиди-ка…
Я сбегала к мамуле, которая самоотверженно мозолила пальцы о клавиатуру, зарабатывая на пропитание семьи очередной гонорар, и отвлекла ее от работы над рукописью вопросом:
– Ма, сегодня по телику про трупы ничего не было?
– «Возвращение живых мертвецов» на БТС, «От заката до рассвета-2» на Третьем и сериал «Морг» на Рекс-ТВ, – не отрывая взгляда от монитора, ответила профессионально подкованная мамуля.
– А в новостях?
– На чердаке Мариинского театра девять месяцев висело тело самоубийцы.
– А в местных новостях?
Мамуля прекратила стучать по клавишам и приспустила очки на нос:
– Детка, какие именно трупы тебя интересуют?
Я поняла, что криминогенная обстановка в регионе напряженная и есть из чего выбирать.
– Утопленники.
– А! – мамуля кивнула. – Под Геленджиком утонул пьяный турист из Якутии.
– Он купался в море в начале марта?! – изумилась я.
– Он же из Якутии, – мамуля пожала плечами. – Должно быть, привык расталкивать льдины и белых медведей.
– А в других наших водоемах никто не тонул?
– Как в воду смотришь, – похвалила меня мамуля. – В реке нашли тело объявленного в розыск преступника с очень подходящей для утопленника фамилией, как же его… Намочилко? Водянашко?
Мамуля азартно включилась в игру «Вспоминай-ка». Я могла бы подсказать ей правильную фамилию, но не хотела лишать родительницу удовольствия.
У мамули своеобразная манера запоминать имена собственные – по созвучию. Армянское имя своего стоматолога Арташеса Мортиросовича она запоминала, повторяя слова «артишок» и «мортира»… и потом долго называла беднягу Спаржак Матрасович.