— Пока нет, — ответил Грин. — Откровенно говоря, в письмах нет ничего особенного. Если только они не зашифрованы, конечно.

— А вот тут можете не сомневаться! Вряд ли мама стала бы писать какой-то незнакомке во Флориду, а тем более зашифровывать письма. Она и номер телефона запоминала с трудом.

— Знаю, Боб. Вся переписка состоит из обмена советами по садоводству. Все, как ты и говоришь, без тайн.

— О чем еще они писали? — смущенно спросил Чандлер.

— Ничего интересного, — признался Грин.

Они встали из-за стола и обменялись рукопожатиями. Правда, Реймонд не спешил отпускать руку Боба.

— Что случилось? — забеспокоился тот. — Понимаешь, мне не дает покоя один вопрос. Делия ни разу не упомянула, что хочет купить новые спальные принадлежности?

— Какие принадлежности?

— Просто интересно, сколько у нее было одеял, — Около восьми.

— А есть среди них пуховое?

Роберт явно удивился странному вопросу.

— Рей, я не держу в голове весь список постельного белья матери. Зачем тебе это? — Да так, забудь! — отмахнулся Грин, похлопал Чандлера по плечу и направился к своему «ленд-крузеру».

В автомобиле он набрал номер Спира:

—Я к тебе с просьбой! Поговори опять со своими компьютерными гениями! — Потом Реймонд подробно объяснил Говарду, что хочет узнать.

На парковке возле участка Грина поджидала Хейзел.

— Ну, что узнал?

— Ничего нового. Правда, Боб признался, что у его матери никогда не было пухового одеяла, — сообщил Реймонд, вытаскивая сигарету из новой пачки.

— Постой-ка! Значит, сначала Спир угощает тебя сигареткой, а теперь ты покупаешь целую пачку?

— Они помогают шевелить мозгами!

— Тогда угости и даму сигареткой, — попросила Хейзел, а Рей уставился на нее, удивленно подняв брови. — Может, у меня извилины тоже забегают в поисках разумного решения!

Грин прикурил вторую сигарету от первой и передал ее боссу.

— Только не вздумай глубоко затягиваться!

Так они и курили на парковочной стоянке, напоминая подростков, спрятавшихся от зорких глаз директора и смолящих свои первые сигареты на заднем дворике школы.

— Рей, если ты первый скажешь, что до смерти перепугался, я тоже признаюсь в этом грехе.

— Черт, ничего подобного раньше не видел!

— Знаешь, за четыре года работы в Кехоэ-Гленн мне посчастливилось увидеть только два убийства и еще пять — в Порт-Дандасе. Все семь расследований не заняли и часа! Бог мой, шесть из них произошли на бытовой почве; какое тут следствие, и без него все ясно! А теперь два убийства за неделю, и мы не имеем ни малейшего представления, где сейчас убийца. Возможно, он уже в Техасе, а мы ни сном ни духом!

— Он может быть где угодно!

— Создается впечатление, что убийца верит в свою неуязвимость.

— Как ты думаешь, сколько человек он уже убил?

Рей, сам того не ведая, задал вопрос, ответ на который приводил Хейзел в ужас. Делия Чандлер и Майкл Алмер наверняка не первые жертвы убийцы. Какие они по счету? Пятые и шестые или двадцатые и двадцать первые? Она рассеянно провела рукой по волосам.

— Остается лишь теряться в догадках. Возможно, убийца только начал свой страшный путь или уже завершает. Может статься, он вошел в раж и выслеживает очередную жертву, пока мы топчемся на месте и не предпринимаем никаких действий. Та Ронда из Флориды скорей всего победила в конкурсе по вязанию на одном из сайтов, где Делия с ней и познакомилась. Как только Говард найдет адрес, мы обязательно с ней свяжемся.

Хейзел раздавила сигарету каблуком.

— Хочу тебя спросить кое о чем, — обратился к ней Рей. — Боб сказал, что Эмили не сильно расстроилась из-за смерти Делии. Что он имел в виду?

«Вот и еще один несведущий!» — подумала она, а вслух сказала:

— Мой отец крутил роман с Делией Чандлер. Это продолжалось около пяти лет.

Пока изумленный Грин соображал, как отреагировать на подобное откровение, Хейзел развернулась и направилась к участку.

Глава 8

15 ноября, понедельник, 21:00

Дом встретил Хейзел темнотой. С верхнего этажа тихо лилась музыка. Эмили всегда засыпает под радио Си-би-си-2, и сейчас дочь различила звуки сонаты Баха, доносившиеся из-за закрытой двери маминой спальни. Кухня сияла чистотой, но в холодильнике Хейзел обнаружила тарелку с холодным цыпленком. Слава Богу, про нее не забыли! Усевшись за маленький столик, она в полном одиночестве приступила к поздней трапезе и стала неторопливо отделять руками небольшие кусочки мяса.

От последних событий у нее шла кругом голова. При мысли об убийствах сразу возникал ряд вопросов, ответы на которые еще предстояло найти. Известные полиции факты ассоциировались у Хейзел с расплывчатым отражением прибрежных деревьев в мерцающей ряби озера. Предстоит долгая изнуряющая работа, прежде чем неясные формы примут четкие очертания.

Итак, убиты двое: женщина и мужчина. Между убитыми и убийцей заключен своего рода договор. Каковы его условия? Так ли хотели закончить жизненный путь подписавшие его жертвы? Действительно ли они решились переступить черту и отрезать все пути к отступлению?

С годами, свыкаясь с собственными недугами, Хейзел порой ловила себя на мысли о спасительной миссии смерти. Бывают моменты, когда даже самые мужественные люди, не склонные считать смерть панацеей от всех бед, воспринимают ее как закономерную точку в бренном существовании, после которой нет ни страданий, ни слез, ни злобы. Это не просто прекращение физиологических процессов в клетках и тканях, а прекращение существования, освобождение от суеты. В такие дни, как сегодня, Хейзел думала о предстоящей кончине как о своего рода перемене в образе жизни, когда не нужно думать, делать выбор, принимать решения и ждать, какой получится результат.

Боли в спине причиняли Хейзел невыносимые страдания. Она с трудом встала со стула и поднялась вверх по лестнице, в спальню, с твердым намерением принять перкосет. Таблеток оставалось совсем мало. Пустую облатку от лекарства она положила на прикроватный столик как напоминание, что надо снова заказать спасительные белые шарики. Утром из аптеки наверняка позвонят доктору Пассу, чтобы удостовериться в продлении рецепта для мисс Микаллеф. Хейзел постоянно раздражало, что таблеток в упаковке только четырнадцать и из-за этого приходится дважды в месяц обращаться к доктору за рецептом. С другой стороны, понятно, что такое сильное наркотическое средство, одна таблетка которого полностью устраняет нестерпимую боль, должно выдаваться под строгим контролем врача. Хейзел спустилась вниз на кухню и запила таблетку стаканом молока. «Ну давай, милая, действуй поскорее! — подумала она. — Найди и хоть на время затупи эти проклятые острые шипы!»