Современное административное здание находилось в центре территории, окруженной высокими деревьями. Том вошел внутрь. Тысячи студентов учились в этом втором по величине вузе страны. На переднем плане здесь стоял иудаизм, который должен был в сочетании с современной наукой открыть всем студентам ворота в прошлое, настоящее и будущее страны и человечества в целом. Постоянно возрастающее число студентов полностью подтверждало правоту концепции, которой придерживалось руководство университета.
Том отметился в приемной и сел на скамейку в коридоре. Ему пришлось немного подождать, пока появится декан Еруд. На ученом был черный смокинг, белая рубашка и аккуратно сидящий галстук-бабочка.
— Извините, господин Штайн, — сказал он Тому. — У меня действительно очень напряженный график. Представители прессы уже прибыли. Давайте решим все вопросы как можно быстрее.
— Меня это полностью устраивает, — согласился Том.
— Конечно, то, что произошло на раскопках, — просто ужасно. Я никак не могу в это поверить.
— Профессор Хоук и Джина Андреотти никак не замешаны в сомнительных делах, господин декан. Полиция ошибается. Я, правда, не знаю, как это можно доказать. Но за профессора я ручаюсь.
— Мне жаль, — ответил декан Еруд. — К сожалению, в чужую душу не заглянешь. Я тоже глубоко уважаю профессора как порядочного человека и прекрасного ученого. Но я не берусь подвергать сомнению результат расследований нашей полиции.
Том кивнул. Еруд откашлялся и провел его в кабинет, находившийся напротив приемной.
— Присаживайтесь. Что привело вас ко мне, господин Штайн?
— Раскопки пока что приостановлены, но мы еще не получили деньги за свою работу, — объяснил Том.
Декан Еруд поморщился.
— Но это невозможно: мы перевели зарплату всего персонала профессору Рафулю. И он закрыл договора с работниками, насколько мне известно.
Том кивнул, соглашаясь.
— К сожалению, профессор уехал.
— Да, да, к сожалению, я не знаю, где он сейчас находится. Со мной он не связывался.
— Он не говорил вам, что отправился в Германию, чтобы проанализировать свитки? — почти между прочим спросил Том.
— В Германию, говорите?
— На юг Германии, — подтвердил Том. — Я думал, вы в курсе.
Декан задумчиво рассматривал ногти.
— Он не сообщил мне, что собирается делать.
— Вы должны понять: в конце концов, речь идет о зарплате — моей и моих коллег. Жизнь нелегка, если жить без денег.
— Само собой разумеется.
— Нам задолжали двадцать тысяч долларов, — продолжал Том. — Это не маленькая сумма.
— Я понимаю, но я не знаю, как вам помочь. Мы уже закрыли смету на проведение раскопок и перевели остаток суммы. К сожалению, бюджет нашего университета невелик. Вам следовало бы обсудить этот вопрос с профессором Рафулем.
— Да я бы с радостью, если бы я только знал, как его найти.
Декан посмотрел на часы над дверью и встал.
— К сожалению, я не располагаю временем и не имею представления, где вы можете найти профессора.
— Но вы могли бы сказать мне, по крайней мере, куда профессор мог направиться. Ведь у него должны быть там знакомые.
Декан отодвинул стул.
— Мне жаль, но я не могу вам помочь. Насколько я помню, в Мюнхенском университете когда-то работал профессор древней истории. Хаим Рафуль несколько раз встречался с ним перед началом раскопок. Это где-то в Альпах.
— Возможно, вы помните, как его зовут? — спросил Том.
Профессор поспешил к двери.
— Я только знаю, что он когда-то преподавал в Мюнхенском университете, но имени его не помню.
Декан Еруд открыл дверь. Том встал, подошел к нему и протянул руку.
— Большое спасибо, господин декан, пусть вы и не смогли помочь мне.
Декан раздвинул губы в неестественной улыбке.
— Как только Рафуль объявится, я позабочусь о том, чтобы вы получили свою зарплату.
— Благодарю вас.
Том еще немного постоял в коридоре. Декан Еруд поспешил прочь. Том и не подозревал, насколько ценна та информация, которую он узнал от декана.
Иерусалим, Центр цифровых данных…
Рядом с горой Скопус, в кампусе университета в восточной части Иерусалима, находился еврейский Центр цифровых данных, интернет-возможности которого были гораздо выше обычных и где хранились и обрабатывались бесчисленные статьи, монографии и отчеты об исследованиях из институтов и университетов всего мира. Это был необходимый источник знаний для студентов, профессоров и научных сотрудников, которым Мошав и Яара также часто пользовались в прошлом.
После того как Том поехал на машине в Тель-Авив, Мошав и Яара тоже отправились в путь, но на такси. Жан Коломбар вновь предпочел остаться в отеле.
Информационный центр представлял собой один огромный зал, заставленный бесчисленными столами с компьютерами. В зале было немало студентов, которые сидели за мониторами или разговаривали друг с другом. Многие были одеты в черные костюмы и шляпы традиционных сионистских групп.
После проверки документов Яара и Мошав — как занимающиеся наукой археологи, они обладали правом доступа в центр — нашли свободный стол с компьютером в относительно спокойном уголке большого зала. Здесь же можно было распечатать все нужные файлы.
— Что лучше ввести в строку поиска? — спросила Яара, активировав терминал и введя свой логин.
— «Хаим Рафуль», естественно!
— Это я и сама бы придумала, — заметила Яара, впечатала имя Рафуля в поле поиска и нажала клавишу «ввод». Окошко на экране сообщило о том, что поиск начат. Прошло некоторое время, прежде чем появился перечень существующих файлов, в которых упоминалось имя «Хаим Рафуль».
— Их слишком много, — простонал Мошав. В целом в базе данных было зарегистрировано более трех тысяч заголовков.
— Я могу поставить еще несколько фильтров, — предложила Яара.
— Как насчет указания «Германия»?
Яара вызвала опцию расширенного поиска и вписала «Германия» в одно из свободных полей.
Matching… [29]
Число файлов сократилось до шестисот, причем у двадцати из них ключевые слова стояли в заголовке.
— Смотри-ка, работа о рыцарях Храма, — сказала Яара. — Это никак нельзя считать случайностью.
Она щелкнула на имени документа. Это оказалась почти стостраничная статья профессора о деятельности первых рыцарей Храма в Святой земле, написанная почти десять лет назад.