Квартира была темная и тесная, меньше трехсот квадратных футов, и вся просматривалась от двери. Справа мини-кухня, встроенная в стенной шкаф. Рядом уборная — едва ли больше, чем в самолетах. На полу — под узким окном, врезанным почти под потолком, — матрац. Грязно-белые стены, на полу серый линолеум. Лампочка без абажура распространяла свет, похожий на грязную воду.
Кенни велел мне запереть дверь, когда закончу. Времени понадобилось немного. Но, кроме пыли и запаха мазута, я ничего не обнаружил. Когда я выходил, Кенни снова сидел за столом, рассматривая мотор и выдыхая дым. Я не потрудился попрощаться.
Я сел в прокатную машину, выехал со стоянки «Ван Винкль корт» и двинулся обратно к шоссе номер 9. Ярдов через пятьдесят остановился. В снегу на другой стороне улицы было углубление — видимо, оттуда выкопали машину. Я круто развернул «ниссан» и загнал его в снежную пещеру. Вытащил и настроил бинокль. Уже почти стемнело, но фонари вокруг «Ван Винкль корт» давали достаточно света. Я разглядел этого лживого ублюдка Кенни, когда тот поднялся по лестнице из подвала.
Как актер Кенни не уступал Джину Вернеру. Он не попытался выведать, кто я, откуда знаю Джейми или что мне от него надо, и ни разу не послал меня. Реплика насчет дружка в Буффало по фальши равнялась разве что удивлению, которое Кенни изобразил, когда я упомянул девушку Джейми. А главное, Кенни слишком уж охотно разрешил мне осмотреть квартиру. Он хотел, чтобы у меня создалось впечатление, будто Джейми уехал, я же решил, что Пупс где-то неподалеку и Кенни знает где. Я приоткрыл окна, погасил свет в машине, выключил двигатель и застегнул парку до подбородка.
Вечерело. К «Ван Винкль корт» все чаще подъезжали машины, все больше огней загоралось в облицованных под кирпич будках, однако к ведущей в подвал лестнице никто не подходил. Я ждал, смотрел… и вспоминал разговор с Недом.
Он удивился (с моего последнего звонка прошло восемнадцать месяцев), но по тону понял: я звоню не просто поболтать. Молча выслушал мои слова о том, что Дэвид вовлечен в расследование убийства, что жертва — женщина, с которой у Дэвида была сексуальная связь, что Дэвид — или Стефани — может стать подозреваемым в ее смерти и что, если дойдет до ареста, пресса сожрет нас живьем.
Новости потрясли Неда — да и могло ли быть иначе? Однако наш старшенький поднялся на самый верх в «Клейн и сыновьях» не за умение паниковать или делать глупости; не дрогнул он и теперь. Нед задавал вопросы по существу, не давил, если я не хотел отвечать, и не заставлял гадать, если я не знал ответа. Судя по звукам, он все время что-то торопливо записывал. Спросил об адвокатах и вроде немного расслабился, когда услышал, что Дэвида представляет Майк Метц.
— Как Дэвид?
— Поэтому я и звоню. Мне надо ехать, но его нельзя оставлять одного. Он пил.
— Стеф дома нет?
— Нет, и я не знаю, когда она приедет. И приедет ли.
— О Господи. — Нед вздохнул. — Я пришлю Лиз.
Нед положил трубку, а через час приехала моя старшая сестра. Я встретил ее в передней. Черное пальто надето на черный костюм, белокурые волосы зачесаны назад. Высокая, так что даже на низких каблуках одного роста со мной. В прищуренных зеленых глазах неуверенность. Обычная холодная невозмутимость покинула ее, и красивое энергичное лицо было искажено беспокойством, больше похожим на гнев. Лиз теперь так походила на мать, что мне стало не по себе.
— Где он? — спросила сестра хриплым шепотом.
— Спит на софе. Если повезет, поспит еще какое-то время.
— И что мне с ним делать, когда проснется?
Я пожал плечами:
— Посиди с ним. Дай поесть. Следи, чтобы он не наделал глупостей.
Лиз покачала головой:
— Легко сказать — следи. Он удивится, увидев меня?
— Вероятно.
— И разозлится?
— Определенно.
Лиз снова покачала головой.
— Превосходно. Нед сказал, что он пил.
Я кивнул.
— Не позволяй ему пить.
— Я должна как-то удержать его?
— Сделай все, что можешь.
Я надел пальто, и Лиз схватила меня за руку:
— Боже мой, Джонни, это мелодраматично даже для тебя. Ни единого слова больше года, и вдруг ты оказываешься замешан в убийстве — да еще в компании не с кем-нибудь, а с Дэвидом. Что, черт побери, проис…
Я не дал ей договорить.
— Всякое бывает, сестренка. В данный момент я стараюсь, чтобы с Дэвидом не случилось худшего. — Я попытался отнять руку, но Лиз не отпускала.
— «Всякое бывает» — не объяснение. Как Дэвида угораздило вляпаться в… во все это?
— В двух словах не объяснить, — ответил я, — а может быть, и вообще не объяснить. Попробуй спросить самого Дэвида, когда он проснется.
На ведущей в подвал лестнице что-то шевельнулось, и я схватился за бинокль. Мелькнуло оранжевое: Кенни Хейген и его большая парка осторожно шли по дорожке. Он что-то держал под мышкой, и я не сразу разобрал, что именно. Оказалось, две вещи: упаковку «Мальборо» и коробку пончиков. Кенни миновал два дома с южной стороны, спустился по лестнице и выловил из кармана кольцо с ключами. Повозился с замком и вошел. Пробыл внутри двадцать минут (я засек время) и вышел уже с пустыми руками.
Кенни уже спускался по лестнице в свой подвал, когда помятый коричневый «форд» проехал мимо меня и вполз на парковку «Ван Винкля». Из машины вышли двое, и мне не нужен был бинокль, чтобы узнать решительно выпяченный живот Маккью и короткие белокурые волосы Вайнс. Оба направились прямо к дому Кенни Хейгена. Полчаса спустя Вайнс вышла одна. Села в «форд», завела двигатель, но никуда не поехала. Через минуту-другую окна запотели, и Вайнс превратилась в туманный силуэт.
Вайнс просидела так минут пятнадцать и вышла, когда рядом с ней остановилась тэрритаунская патрульная машина. Оттуда вылез коп в форме и пожал ей руку, а еще через минуту подъехал дешевый седан. В нем обнаружился высокий парень, возможно, один из копов, явившихся утром к Дэвиду. Он поговорил с Вайнс и тэрритаунским копом, и все трое пошли к подвалу Кенни. А потом высокий парень наклонил голову и что-то сказал Вайнс. Она остановилась, повернулась, парень указал на мою машину, и Вайнс пошла, а потом и побежала в мою сторону.
Я завел двигатель, поставил переключатель передач на задний ход, молясь, чтобы никто не шел по улице. «Ниссан» вилял и скользил, когда я выбирался из укрытия на дорогу. Вайнс бежала через парковку «Ван Винкль корт». Она расстегнула пальто и шарила за пазухой. Я включил дальний свет. Она заслонила глаза, и я нажал на газ. Одно жуткое мгновение колеса выли и крутились, из-под них веером летел грязный снеге песком. Потом машина вздрогнула, развернулась, и я исчез.
Майку я позвонил из Соу-Милл.
— Вряд ли она разглядела меня, но если разглядела, то я довольно скоро об этом узнаю.