- Тогда завтра сразу по прибытии я перезваниваю тебе, и мы стрелкуемся. Я думаю, буду где-то в первой половине дня. Договорились?
- Угу.
- Ну до завтра.
Надо сказать, безоговорочная эта победа ни малейшего удовлетворения мне не принесла. Наоборот - захотелось выблевать всю граппу на головы так и не втюхавших никому свои цветы и ругающихся теперь между собой пакистанцев.
Firenze по-итальянски и есть Флоренция: я жил, оказывается, на Флорентийской улице - навязчивый какой-то символизм. С боем взяли город Рим, город весь прошли и последней улицы название прочли… Хотя когда поезд выбирался из толчеи вокзальных путей и справа показалось большое желтое здание с огромной надписью по фасаду: АТАС - мне трудно было не понять это буквально…
Тоскана, видимо, и впрямь совершенно идиллический край: в окне летели высокие зеленые холмы (к горизонту - невысокие горы), вертикали кипарисов, параллельные полоски виноградников, терракотовые городки, почти над каждым из которых торчала церковная колокольня, мутные - тоже сплошь зеленые - реки…
Всего через два часа я был на флорентийском вокзале Санта-Мария Новелла. Поезд шел дальше, на Венецию - через Болонью, кстати. Еще не покинув вокзала, я набрал Антона…
И ведь не скажешь, что я не был готов к услышанному - но когда абонент попросту не ответил, я осознал вдруг, что опять не имею понятия, как поступать дальше. Пугая Шатурина полицией, я ведь сам толком не знал (не задумывался), угрожаю ему всерьез или только на понт беру… Во всяком случае сейчас я не очень представлял, как действительно заявляюсь в ментовку: да вот хотя бы вокзальную…
В городе было жарко и - мне показалось - как-то сонно, несмотря на общеитальянские раздражители: роение туристов, раскованность расовых меньшинств, трескотню скутеров. Санта-Мария дель Фьоре подавляла количеством граней, абсид, скульптур, мраморным разноцветием и невозможностью толком разглядеть (из-за тесноты окружающих улиц-площадей) «яйцо, снесенное Брунеллески». На Borgo di Greci соотечественники озабоченно тасовали огромные листы картона с аляповатыми видами Флоренции: «Так, три у нас уже есть - надо еще четвертую…» В траттории немногословный харизматический официант (хозяин?) порекомендовал лить оливковое масло и сыпать тертый сыр в «крестьянский» суп-пюре из хлеба и овощей; и хотя все было превкусно - в особенности ризотто с морскими гадами, - я, глядя на настенные «музейные» полочки с шотландским виски невообразимой выдержки, почти всерьез прикидывал: не плюнуть ли на обед и не смыться ли по-тихому с парой пузырей…
Когда запиликала «Сонька», я поспорил сам с собой (Майя? Антон? Виктор?), без большой уверенности поставил на Антона - и попал пальцем в небо: номер высветился неизвестный, а голос (мужской и вроде бы молодой), хотя и говорил по-русски, был совершенно мне незнаком.
- Юрий? - вежливо-напористо - Здравствуйте. Меня зовут Сергей Мирский. Я друг Антона Шатурина. Это он мне дал ваш телефон и рассказал, как вы познакомились…
- Чем могу быть полезен?
За каким это хреном он про меня рассказывал?..
- Мы с Антоном договорились о встрече. Но Антон пропал. Не знаете ли вы, случайно, где он может быть сейчас?
Все это начинало потихоньку отдавать абсурдистской комедией. Смешно вот только не было.
- Интересно, - говорю. - Я тоже договорился с ним о встрече. И тоже не встретился.
- Я прошу прощения, вы сейчас в Болонье?
- Я сейчас во Флоренции.
- Но с Антоном вы собирались встретиться в Болонье?
- Да нет, во Флоренции.
Ну вот, существует, оказывается, как минимум один человек, понимающий в происходящем даже меньше меня…
- И встреча была назначена - на?..
- А почему это вас так интересует?
- Простите еще раз. Я просто изложу вкратце ситуацию, если вы не против. Три… то есть четыре дня назад со мной связался Антон - сказал, что попал в очень нехорошую ситуацию, и попросил о помощи. Я сейчас живу в Болонье, но в этот момент был в отъезде, вообще не в Италии. Мы договорились, что он будет ждать меня тут. Последний раз я связывался с ним вчера утром - предупредил, что вынужден буду задержаться на день. Сегодня я прилетел, позвонил на мобильный номер, что он оставил, - и он не ответил. Я позвонил в его гостиницу - там мне сказали, что и Антон, и Майя, его жена, уже уехали, причем не выписавшись… Поскольку он с самого начала сообщил - по «мылу», - что у него серьезные проблемы, а когда мы созванивались, он был явно на нервах, я боюсь, что с ним что-нибудь произошло. Поэтому, если вы что-то сможете мне сказать, я буду очень вам обязан…
Четыре дня назад… Я попытался вспомнить, что было четыре дня назад. Кажется, я как раз в Неаполь приехал, удрав от Шатуриных…
- Видите ли, Сергей… Сказать я вам могу очень немногое - и поверьте мне, ясности это не прибавит. Сразу признаюсь, что понимаю не больше вашего - и нравится мне все тоже ничуть не больше, хотя, вероятно, по несколько иным причинам… Что до Антона, то последний раз я с ним разговаривал вчера, приблизительно в одиннадцать вечера. Он мне сказал, что находится во Флоренции… не сразу признался… так сказать, под давлением… И договорились мы о том, что я сегодня приезжаю во Флоренцию - я был в Риме - и звоню ему на мобильный. Я приехал, позвонил, и он опять-таки не ответил… Кстати, а в какой связи Антон упоминал обо мне?
- Хм… Боюсь, это долго объяснять. И, боюсь, не по телефону.
- Ну, вы понимаете причины моего любопытства… Кстати, известно ли вам что-нибудь о Майе?
- О Майе?
- У Антона вышла некая размолвка с Майей…
- Н-нет, об этом я не знаю. Слушайте, Юрий, я думаю, нам лучше встретиться очно. Я смогу быть во Флоренции буквально через пару-тройку часов.
- Только хоть вы не пропадайте, что ли…
- Н-да… - Он невесело хмыкнул. - Мне сейчас трудно сказать, на какой поезд я успею, - давайте по приезде я перезвоню вам. Если что - звоните мне сами на этот номер.
Когда Сергей не объявился ни через пару часов, ни через тройку, я воспринял это как должное и даже перезванивать не стал - ясно ведь, что не ответит… Я как-то даже уже начал приноравливаться к правилам данной игры. Бредовая, но вполне в духе происходящего мысль пришла вдруг в голову: все это - какой-то шизоидный спектакль, затеянный ради того, чтобы протащить меня по строго определенному маршруту. Хоть мне и было велено выбирать каждый следующий пункт исходя из собственных прихотей, до сих пор (если вдуматься!) ни одну из «отработанных» точек я не выбрал сам. Ну, кроме Стамбула. Но ведь Афины мне «подсказал» сумасшедший старик с Аликовыми шариками, на острова впрямую зазвала Майя, она же обмолвилась насчет Неаполя, она же так или иначе вытащила меня в Рим, а здесь я благодаря Антону…
Здесь - это на мосту Святой Троицы, на выступающем далеко за парапет быке, на острой его оконечности: я сидел, свесив ноги по разные стороны острия, сандалил сигарету за сигаретой, глядел на застроенный домиками Понте Веккио, освещенный догорающим за моей спиной закатом, - на розовые вспышки заката в его окнах и голубоватые вспышки «пингвиньих» фотиков над его парапетом… на ренессансное небо над и идиотские разноязыкие граффити подо мной… на морщинистую буровато-зеленую воду Арно и два параллельных золотистых блика в ней… Брошенный в эту воду бычок, несмотря на видимое течение, неподвижно стоял на поверхности. Я завороженно следил за ним - как вдруг за спиной взвыла сирена, «скорая» пронеслась по мосту, свернула на набережную левого берега, погнала к Веккио… и сразу же зазвонил телефон.