Внезапно в конце туннеля забрезжил свет.
Я лихорадочно соображал, что делать, как поступать.
Судьба растерялась и просила указаний, и я, поставив на кон мою вторую линию жизни, сомкнул пальцы на рукоятке пистолета.
В два прыжка я очутился у перекошенной двери трейлера.
Шерри-Ли ахнула, когда я схватил Брэда за сальные длинные патлы, оттянул его голову назад и приставил дуло своей пушки к уязвимому местечку за ухом, где основание черепа переходит в шею.
Наверное, у меня здорово подскочило давление, потому что перед глазами замельтешили красные круги.
Кажется, я что-то кричал, потом вмазал Брэду рукояткой в висок, рассек кожу и измазал пальцы его кровью.
Затем послышался тихий, благодаря глушителю, хлопок, и сразу вслед за выстрелом раздался грохот: пуля угодила в коллекцию стопочек Шерри-Ли и, изрядно проредив их ряды, застряла в противоположной стене.
На миг сопротивление Брэда ослабло, и я ослабил свою хватку, но он тут же саданул меня локтем по губам. И тогда я вмазал ему по черепу, понимая шестым чувством, что я утратил инициативу.
«Хеклер-и-кох» опять кашлянул, и в трейлере погас свет. Когда луч лазерного прицела прорезал темноту, я наотмашь ударил его в челюсть, отчего он сразу обмяк.
– Беги! – крикнул я Шерри-Ли, зыркая в темноте в надежде вырвать из руки Брэда пистолет. Но Брэд успел отползти, и я понял, что теряю время. Я вскочил, схватил саквояж, выронил собственный пистолет и вытолкал Шерри-Ли на улицу.
– Ключи от машины! – крикнул я, крепко держа ее за руку. – Где ключи от твоей машины?
– Там, в доме, – крикнула она в ответ. – Где-то на полу.
Я повернулся, собираясь вернуться в трейлер, но передумал, когда дверь пронзила пуля.
– К черту ключи! Бежим!
Я потащил ее к ограде через весь участок, мимо разрушенного жилища Бендеров. Над проволочной сеткой мельтешили красные огоньки лазерного прицела, который находился в шести сантиметрах от указательного пальца Брэда. Когда он, шатаясь, вывалился из двери, мы юркнули в калитку, взметнув с сырой земли тучи москитов. Узкая белесая тропинка терялась в густых мангровых зарослях.
– Взять их, Клинтон! – гаркнул Брэд во все горло.
– Все получилось бестолково и глупо! – вздохнула Шерри-Ли, хлопая москитов у себя на руках. – Почему бы тебе просто не пристрелить его?
– Не могу, – признался я.
– Тогда отдай мне пистолет.
– Я его обронил в трейлере.
Она недоверчиво покачала головой.
– Сюда, тупая псина! – проорал Брэд. – Даже я знаю, куда они двинули!
– Ну и что дальше? – спросила Шерри-Ли после паузы.
Я стоял и смотрел на болото. Напор и предприимчивость, проявленные мною в первые секунды нашего спонтанного побега, куда-то испарились.
Шерри-Ли тяжело вздохнула.
– Давай сюда, – кивнула она на заросли шуршащей травы в человеческий рост. – Пройдем немного в ту сторону, а потом, сделав крюк, вернемся к ограде.
– Годится! – согласился я.
Мы углубились в колючие заросли. Спустя минут пять за спиной послышался лай – Клинтон, похоже, взял наш след.
Наше продвижение замедляла болотная жижа до лодыжек, а шуршание острой меч-травы приглушало угрозы, выкрикиваемые Брэдом и нам, и своей гончей.
Мы выбрались из густых зарослей на поблескивающую темную поляну, сплошь покрытую хохолками какой-то растительности.
Вдалеке виднелся мачтовый лес, а прямо за ним – огни побережья Форт-Майерс-Бич.
До рукотворного убежища было рукой подать – и вместе с тем оно было опасно недостижимо. Я сторонился густых зарослей и все время пригибался, опасаясь словить пулю, выпущенную мне в спину с помощью лазерного прицела.
– Следуй за мной! – крикнула Шерри-Ли, легко и грациозно перепрыгивающая с кочки на кочку.
– Я лучше понизу, – ответил я, переводя дыхание.
Внезапно я действительно ухнул вниз, да еще как!
Я погрузился по пояс в черную жижу. Еще через секунду меня засосало по грудь. В ноздри ударил ядовитый болотный газ, на изумрудной поверхности трясины стали вздуваться пузыри.
– Не двигайся! – крикнула Шерри-Ли, приближаясь ко мне с величайшей осторожностью, как сапер по минному полю. – Замри!
Я кивнул, и трясина сразу засосала меня еще на пару сантиметров.
– Я тебя вытащу, – крикнула Шерри-Ли, озираясь по сторонам в поисках чего-либо, что помогло бы ей меня вытянуть из трясины.
Сумка с золотом наполовину затонула, ее широкая часть затрудняла дальнейшее погружение в трясину.
Когда Шерри-Ли опустилась на колени и протянула мне руку, выражение ее лица, отражающее ее внутреннее состояние, подтвердило самые худшие мои опасения.
– Потихонечку, милый, цепляйся за меня и выбирайся.
Чтобы услышать эти слова, я готов был тонуть всю ночь, но, когда я протянул к ней руку, я увидел, что по зарослям мечется крошечное красное пятно. Оно исчезло, но вскоре заплясало на груди у Шерри-Ли. Я отдернул руку.
– Беги! – крикнул я. – Сматывайся! Быстрее!
Пятно переместилось ей на плечо, на какой-то миг исчезло, а затем появилось у нее на шее.
– Заткнись, Марти! Давай руку!
– Мне уже крышка, идиотка! – завопил я. – Тебе ни за что меня не вытянуть! Убегай, пока этот маньяк не вогнал в тебя пулю!
На лице у Шерри-Ли появилось выражение наивного изумления, когда она увидела на своей руке красный огонек лазерного прицела.
– Все равно погибать, так уж лучше я один, чем мы оба! – прошипел я. – Подумай об Энджи!
Шерри-Ли исчезла в зарослях, оставив после себя лишь грустную улыбку. Я пожал плечами и тут же провалился еще глубже, гадая, не пляшет ли сейчас красный огонек у меня на затылке. Если у Брэда есть хоть капелька мозгов, он пристрелит меня без лишних слов. Мой труп опустится на дно болота, а он сбежит с саквояжем, полным золота. Тогда ему останется прикончить всего лишь единственную свидетельницу.
Я всегда боялся, что, когда забрезжит конец жизни, проявлю малодушие. Полагал, что стану глотать слезы, думая о том, сколько еще не успел сделать и сколько всего натворил. Я всегда знал, что костлявая с косой явится, посвистывая, именно тогда, когда я соберусь начать новую жизнь, будто она все время до этого поджидала за углом, когда я завяжу с выпивкой и забью последний косячок. Я страшился проявления слабоволия больше, чем самой смерти, но сейчас, пробуя смерть на вкус, как пациент, вышедший из кабинета стоматолога трогает одеревеневшим после новокаина языком только что запломбированный зуб, я не ощущал ничего, кроме оцепенения.
Я услышал всплески его шагов. Потом Брэд, крякнув, похоже, упал…