Садистские фантазии. Интересно, как далеко они могут завести его в реальной жизни?
— Мне нравится, как ты работаешь с цветом, — пространно прокомментировала она. — Тона сепии и табака прекрасно передают настроение…
— Спасибо, — гордо воскликнул он. — Кажется, на этом снимке мне удалось передать текстуру кожи. — Он слегка глотал слова, от чего «текстура» прозвучала как «тестура». Но он даже не потрудился исправиться.
Полиция не случайно заинтересовалась Тони. Именно он выбирал место для съемки на пляже Ла-Перуз и мог знать о дружбе Макейди и Кэтрин. К тому же у него была явная склонность к половым извращениям. Макейди решила, что ей нужно знать о нем как можно больше.
Обозрев стильно развешанные фотографии садомазохистского толка, которые составляли основную часть экспозиции, она присела с ним за один из столиков. Со свежим пивом в руке Тони громко разглагольствовал о том, что полицейские «начнут понимать толк в искусстве, когда у них что-нибудь зашевелится между ног».
— Тони, я помню, ты о чем-то спорил с детективом после того, как нашли тело Кэтрин. Он еще держал в руках твою фотокамеру. В чем там было дело? — как бы между прочим спросила она.
— Тот еще козел. Детектив Уинн…
— Флинн?
— Да, точно. Этот кретин изъял у меня всю пленку в качестве вещдока. Клиент был в ярости.
— Ты серьезно? Зачем ему понадобилась пленка?
Тони, похоже, до сих пор переживал случившееся.
— Если б я знал. — Лицо его дернулось. — Чертов ублюдок.
Что ты скрываешь, Тони?
— Они до сих пор не оставили тебя в покое?
— Не-а. — И он сменил тему. — Так ты из Канады, а?
— А. Хорошо схохмил. — Если бы она брала по доллару за каждую шутку по поводу канадского сленга, она бы разбогатела. — Так ты часто виделся с Кэтрин до того, как она… умерла?
— Не-а. Ты здесь одна или с кем-нибудь?
Макейди чувствовала, что он подводит ее к главному.
— Одна, — честно ответила она.
— Хм, — пробормотал он. Она видела, что в его замутненном алкоголем сознании что-то щелкнуло. — Может, как-нибудь сделаем пробную фотосъемку? Снимки — какие захочешь: лицо, тело, что угодно.
— Нет. У меня сейчас полно снимков. Но все равно спасибо. — Макейди отодвинулась от столика. — Мне пора, мм… завтра съемка рано утром.
— Хочешь, сходим вместе куда-нибудь? Может…
Она резко перебила его:
— У меня есть близкий друг.
— Мы могли бы просто выпить по чашке кофе или что-нибудь в этом роде, — настаивал он.
Она уже встала и направилась к выходу, бросив на прощание: «Нет, спасибо». И расслышала, как он крикнул ей вслед:
— Я не убивал эту глупую сучку, будь она неладна!
Обернувшись, она смерила его тяжелым взглядом и прошипела: «Я ухожу». Она с трудом стала пробираться сквозь толпу. За спиной раздался возглас Тони:
— Извини, Макейли! Я не то хотел сказать! Извини!
— Меня зовут Макейди, тупица, — пробормотала она, расталкивая танцующие тела. — Ма-кейди.
Она почти выбежала из дверей клуба и с наслаждением окунулась в ночную прохладу. Промозглый ветер, носившийся по улицам, принес долгожданное облегчение.
* * *
В начале третьего ночи такси доставило Макейди к апартаментам на Кэмпбелл-Парэйд. Она расплатилась с таксистом, не забыв про чаевые, и вышла из машины, все еще переживая из-за циничной реплики Тони. Она слишком устала, чтобы рассуждать здраво. Сказывалась то ли разница во времени, то ли чересчур позднее возвращение, но она чувствовала себя, словно старая игрушка, у которой разрядились батарейки.
Открывая дверь подъезда, она ощутила отвратительный запах застоявшегося дыма, которым пропитались ее волосы. Вконец измотанная, она еле поднялась по ступенькам, радуясь хотя бы тому, что ее ждет теплая постель.
Постой-ка, я ведь не оставляла в квартире свет.
Макейди попятилась, едва не свалившись с лестничной площадки, и застыла, прислонившись к стене. В ее квартире кто-то был. Она даже слышала какое-то движение. Она прикрыла рот рукой, словно заглушая собственное дыхание. И прислушалась.
Определенно, там кто-то был.
Убийца.
Кто он? Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что встречаться с ним в одиночку ей совсем не хочется, и она на цыпочках спустилась по скрипучей лестнице, стараясь не шуметь. Что, если он все-таки услышал ее шаги? Что он с ней сделает? Он рассчитывал, что ее не будет дома в это время или что она будет спать?
Макейди побежала.
Она вырвалась на улицу и бросилась к телефонной будке. Добежав до нее, она решила, что находится слишком близко от дома, и понеслась дальше.
Оказавшись в будке на самой окраине Бонди-бич, Мак нервно набрала номер мобильного телефона детектива Флинна. Не хотелось тратить время на объяснения с дежурным оператором службы «О», а может, ей просто доставило удовольствие разбудить Флинна в столь неурочный час. Как бы то ни было, уже после второго гудка трубку сняли. Какое-то мгновение на другом конце провода царило молчание, а потом просочился хриплый сонный голос.
— Флинн.
— Детектив Флинн, извините, что разбудила. — Или нет, не так. — У меня ЧП. Скажите, ваши люди ведь не вернулись ко мне с повторным обыском?
— Что? Нет. — Он сделал паузу. — Это Макейди, я угадал?
— Да. Я так и подумала, что они не станут приходить в такое время, — сморозила она глупость. — Короче, кто-то ворвался ко мне в квартиру. Сейчас они там.
Он, казалось, окончательно проснулся.
— Где вы? С вами все в порядке?
— Да. Я не заходила в квартиру. Но там горел свет, когда я вернулась несколько минут тому назад. Я побежала к телефону на улице.
— Правильно сделали. Скажите, где вы находитесь, и я сейчас же пришлю к вам кого-нибудь.
Мак объяснила, где ее найти, и повесила трубку. Прислонившись к стене будки, она тихо сползла вниз и села на холодный бетонный пол. На ее черных чулках зияла дыра. Табачный дым, казалось, въелся под ногти и в кожу.
Через несколько минут подкатила патрульная машина. За рулем сидела женщина-полицейский с коротко стриженными волосами и тонкими губами. Ее напарником был крепкий молодой офицер с круглым лицом любителя мясной пиццы. Он производил впечатление высокого силача, и в данных обстоятельствах это придало Мак уверенности. Она забралась на заднее сиденье машины, и офицеры спросили у нее, что случилось. Она кратко обрисовала ситуацию и упомянула о том, что она вовлечена в дело об убийстве Гербер.
Макейди огляделась по сторонам. Улицы были пустынными, что неудивительно в два часа ночи в понедельник, да еще зимой. Когда машина подкатила к подъезду, в окнах ее квартиры все еще горел свет.