— О боже правый, — простонал Поррик. — Отправь меня в ад, чтоб мне больше не слышать этой самобичующей бредятины.
Эшвин даже вздрогнул от неожиданности. Ирландец все так же лежал на боку, но пламя плясало в его светлых глазах.
— Ты проснулся! — Не самое толковое его замечание, но ничего более умного ему в его оторопелом состоянии в голову не шло.
— Похоже на то, черт побери мою невезучесть.
— Что с тобой случилось? Что это была за тварь, вытекшая из твоего тела?
Поррик закрыл глаза от явной боли, а после ответил:
— Это долго рассказывать, и мне сейчас не хочется это делать. Где мы? — Он придвинулся поближе к огню — сплошь трясущиеся лохмотья да хилая плоть.
Эшвин помешал угли в костре и подкинул дров так, что костер разгорелся не на шутку.
— Где-то в сосновом бору. Ниже колодца.
— А как мы сюда попали?
— Я принес тебя, но дальше идти не могу. Совсем вымотался.
— Ты нес меня всю дорогу с горы?
Эшвин кивнул.
— Как ты разжег огонь? — Поррик говорил мягко, но не отводил глаз от лица Эшвина ни на минуту.
— Я наплевал на дружеский совет, гласящий, что дары могут быть опасны. — Эшвин устало улыбнулся.
— Ну тогда ладно. — Поррик кивнул. — Думаю, я смогу это пережить.
Они какое-то время молчали, глядя на огонь и пытаясь согреться.
— Все это похоже на новый Руклин, — пробормотал Поррик.
— Руклин? Что это? — спросил Эшвин, готовый к чему угодно, лишь бы не думать о холоде.
— Руклин — это крупнейшее поражение нашего ордена — в отблесках пламени было видно, как ожесточилось лицо Поррика. — Догадываюсь, что Гордон не рассказывал вам об этом.
— Нет. А должен был?
— Наверное. Но его драгоценные клятвы никогда ему не позволят. — Поррик плюнул в огонь. — Ты спас мне жизнь, так что, полагаю, заслужил право узнать, насколько все может быть плохо.
Ирландец наклонился к огню, глядя в самое сердце костра.
— Те развалины, что вы нашли в Гримвитской впадине, — это все, что осталось от Руклинского собора. Монахи, защищавшие собор, предпочли сжечь его дотла вместе с собою, чем позволить ему перейти не в те руки.
— Почему? — спросил пораженный Эшвин. Поррик продолжал, будто и не слышал вопроса:
— Шел одна тысяча триста восьмой год. Почти год минул с тех пор, как рыцари-тамплиеры во Франции были окружены, разбиты и подвергнуты пыткам. Столько времени потребовалось слугам Суровости, чтобы понять, что Священная реликвия никогда не была во Франции. Нет, она была спрятана в недрах скромного собора на границе Йоркширской равнины, о котором почти никто не слышал. Ах, какая самонадеянность. — Поррик покачал головой.
— Чья самонадеянность? Слуг Суровости?
— Нет, ордена Просветляющего Восхода. — Поррик пнул землю носком ботинка. — Они считали, что могут привезти ее из Леванта, из Святой земли, и уследить за ней. Выбрать пятерых лучших монахов, назвать их каббалой — и все небесные врата распахнутся перед ними. Идиоты!
— Поррик, я не понимаю. Что распахнется? Тот бросил на Эшвина хитрый взгляд:
— Теперь уж ты скоро это узнаешь. Дело в том, что орден вмешался в то, во что не следовало вмешиваться. За считанные месяцы силы завоевателей пересекли канал, но все, что обнаружили слуги Суровости, — это пепел и тела праведников. Примерно двадцать лет спустя черная чума выкосила всю Европу.
— Ты хочешь сказать, что эти события взаимосвязаны?
— Я хочу сказать, что опасность катастрофы трудно переоценить. — Поррик взял палку и помешал тлеющие угли; на лице его застыло мрачное выражение.
— Что с тобой происходило после фермерского дома? Мы все думали, ты погиб.
— Если бы! — Поррик вздохнул, и, кажется, его гнев утих. — Я предпочел бы об этом не говорить. Раны еще... свежи. Ты знаешь, о чем я.
— Ага. — Эшвин не хотел быть слишком настойчивым. — Я просто хотел знать, против чего мы боремся, вот и все.
Впервые Эшвин признал, что они с Порриком по одну сторону баррикад. Тот одобрительно посмотрел на Эшвина, этот прорыв от него явно не укрылся.
— На нас напали твари, каких я никогда не видывал, — сказал Поррик, снова обращаясь к костру. — Гордон попытался сдержать их, но ему не хватило времени, чтобы призвать силу Бене-Элохим. Поэтому я использовал таинство Шаддай эль-Чаи, чтобы вынуть из небытия меч и дать ему время завершить ритуал. Глупый был поступок, право. Автомат был бы намного полезнее, но мы не всегда можем контролировать импульс сотворения. — Поррик ткнул палкой в угли. — В общем, я убил одного, но он свалился на меня, и мне никак не удавалось освободиться. Полагаю, все остальные спаслись, потому что ты до сих пор жив.
— С трудом, — ответил Эшвин мрачно. — Мы забрались в подвал и составили пентаграмму. Мы поддерживали ее, сколько могли, а потом... я, видно, отключился, потому что в следующий миг для меня уже настало утро. И Марджи... она погибла. Правда, мистер Чизвик выжил.
— Марджи принесла себя в жертву, — сказал Поррик срывающимся голосом. Он ткнул палкой в костер, будто сделал выпад мечом. — Она знала, что ей не хватит сил, чтобы заменить Джеймса.
— Мистер Чизвик сказал то нее самое. — Эшвин замялся. — Мне искренне жаль. Она настоящий борец и сражалась до конца.
— Да, это правда. — Поррик вздохнул. — Было бы лучше, если бы я тоже погиб. Тогда бы они не смогли использовать меня.
— Они? — Эшвин наклонился к самому огню и потер руки.
— Падшие.
— Падшие? Это кто такие?
Поррик не без труда сел и сгорбился над огнем. Мерцающий свет отбрасывал тени на его лицо, невозможно было сказать, какая часть была в грязи, а какая — в синяках.
— Согласно древнейшим верованиям, — начал Поррик, — Падшими стали пять архангелов, коих выделял Айн Соф, пока они не были низвергнуты. Их тела заточены в Аваддоне, седьмом круге Шеола, или ада, пользуясь общеупотребительным названием. Они могут свободно облетать грешную землю в бестелесном обличье и, при определенных обстоятельствах, вселяться в тела людей. В этом мире они — Повелители Суровости.
— Они что, демоны, ты это хочешь сказать?
— Если ты поклонник вашей Библии, то да, похоже на то. Они ненавидят жизнь, потому что их собственную у них отняли. Верь мне, пока один из них был внутри меня, я понял, что их ненависть к нам не имеет пределов. Он... пытал меня. — Лицо Поррика скривилось под грузом воспоминаний, и Эшвину стало стыдно за то, что он поднял эту тему.
— Тагирирон, один из Падших, нашел меня, — продолжил Поррик. — Он хотел забрать Морган, но не смог до нее добраться, наверное, потому, что вы активировали пентаграмму, и он решил убить меня. Гамалиэль, еще один Падший, вмешался...