Темная тень выступила из угла комнаты и подошла к постели. Это не была игра света и тени, потому что фигура заслонила от нее часы, проходя мимо них. Морган хотела было заорать, но не смогла. Она снова стала напуганным ребенком — если шелохнуться или подать голос, чудище тебя съест. Ее единственный шанс был в том, чтобы молчать и не двигаться под одеялом.
Тень заколебалась в изголовье ее кровати. Ей показалось, что она различает темное лицо и длинные волосы, но видно было плохо. Может, это Джеймс? Надежда умерла, едва появившись. Уж конечно, он бы что-нибудь сказал, будь это он.
Морган оставалась в напряжении, не зная, что ей делать. Тень склонилась над ее лицом, и она почувствовала на своей щеке ее теплое дыхание. И тут случилось нечто абсолютно неожиданное.
Губы решительно коснулись ее лица. Они покрывали поцелуями ее щеки, пока искали губы лежащей женщины.
Морган была так шокирована, что не смогла сразу отреагировать. Это точно был мужчина. Она чувствовала ямочку на его подбородке. Он добрался до ее рта до того, как она пришла в себя от удивления.
Морган пыталась его оттолкнуть, но он был слишком силен. Он чуть отстранился и прошептал: «Тсс! Тебе это может понравиться ». Она открыла рот, чтобы возразить, но его язык уже мягко скользнул внутрь ее рта, двигаясь нежно и страстно. Кто бы это ни был, целоваться он умел. Ее оторопь уступила место неожиданному удовольствию.
Он, видимо, почувствовал, что она расслабилась, и отнял губы от ее рта, продвигаясь по линии подбородка к нежной коже ее шеи. Морган было так хорошо, что она не противилась происходящему, но ей нужно было знать, кто это. Если это Гэри, гадкий рыжий пигмей, владелец гостиницы, ее стошнит.
— Кто это? — прошептала она, не в силах придумать более коварный вопрос.
— Не будем все портить разговорами.
Ответ прозвучал нечетко, потому что его губы целовали ей ложбинку за ухом. Это было великолепно. Ее тело откликнулось, и тут она осознала, что голос ей знаком.
— Подожди. Я хочу знать, кто ты. — Морган не собиралась позволить все, что угодно, этому типу, не зная, кто он такой. — Оставь меня сейчас же, не то я закричу и перебужу весь дом.
— Нет, ты не станешь кричать, — сказал он ей на ушко. — Мы же не хотим разбудить Элиз.
От изумления она наконец-то узнала голос:
— Эшвин? Это ты?
— Конечно. А кого ты ждала?
Она попыталась ответить, но он закрыл ей рот поцелуем снова прижимая ее к кровати. Его рука скользнула к вырезу ее ночной рубашки и стала ласкать ей грудь. Головокружение и алкоголь замедлили ее мысли, но тело ее знало, чего хочет. Она выгнулась, подставляя грудь его рукам.
Что она творит?
— Я всегда хотел тебя, Морган, — прошептал он. И снова рот Эшвина сомкнулся с ее ртом, язык ласкал ее губы. — После всего, что случилось, — он яростно поцеловал ее, — я теперь это знаю.
— Но... — Она пыталась заговорить, едва не задыхаясь в его неистовых объятиях. Его пальцы сжимали ее сосок, от чего по ее телу волнами прокатывались боль и наслаждение. Связные мысли отступали. — Что ты здесь делаешь? А как же Элиз? — Она снова его оттолкнула, и это стоило ей многих усилий. Разве не этого она хотела в далекие времена после колледжа?
— Тише, тогда нам удастся провести эту ночь вместе. — Он забрался на край кровати, уперевшись в ее бедро твердой выпуклостью. — Я расскажу ей завтра.
— Но она здесь совсем близко. — Все происходило слишком быстро. — Я не могу с ней так поступить.
— Если ты не будешь шуметь, она никогда ничего не узнает.
Рука Эшвина очертила контур ее живота под одеялом. Пальцы на миг остановились в ямке ее пупка — и тут же заскользили дальше вниз.
— Я сделал неверный выбор в ту ночь, когда ты пришла ко мне тогда, еще в университете. Я всегда сожалел об этом.
Он откинул одеяло и поднял вверх подол ее рубашки, пальцы скользнули по лобку и тут же двинулись дальше, вниз.
Морган едва не застонала. Она сделала робкую попытку остановить его, но он только отвел ее руку.
— Ты говоришь одно, а тело твое — другое. — Кончик его пальца скользил между половых губ, уже влажный, и ей до боли хотелось еще.
— Прошу тебя. Нам нельзя этого делать.
Ее протест прозвучал слабо даже для нее самой. Эшвин не обратил на него внимания, палец его замер у самого ее лона, дразня ее, он описывал им легкие круги. Страстное влечение прогнало туман хмельного сна, не дававшего ей ясно мыслить, но мозг включался не так быстро.
Зачем он это делает? Это совсем на него не похоже. Что, если на самом деле это не Эшвин? Где Эрик и Гордон? Она не могла отчетливо видеть его лицо. Что, если это был просто кто-то с похожим голосом? После всего, что она пережила, невозможного почти не осталось.
— Стой! — прошипела она. Ее голос прозвучал громче, чем она хотела. Элиз заворочалась. — Остановись. Я не стану этого делать. — Уже мягче, тише, но более настойчиво.
— Я знаю, чего ты хочешь, Морган.
Он отнял руку и стал расстегивать ремень. После этого она услышала легко узнаваемый звук расстегиваемой молнии.
— Нет! Не смей! — Она попыталась отодвинуться от него, но он лег на нее сверху, и его превосходящий вес пригвоздил ее к постели.
— Не объясняй, что мне делать, — сказал он сквозь стиснутые зубы.
Он раздвинул ей ноги своими коленями, в то же время высвобождая член. Его пенис коснулся ее бедра, и Эшвин подвинулся выше, к ней. Ей хотелось крикнуть, но если это и вправду Эшвин, Элиз просто не переживет.
Нет. Действовать нужно иначе.
Морган направила свое сознание, как иглу, в его разум, целясь в незащищенную часть мозга, отвечающую за прикосновение. Снаряд устремился к цели, но разбился о темную стену, защищающую его сознание. Он срикошетил в нее, усеяв ее мозг осколками боли.
Что-то сидело внутри Эшвина, контролируя его, как тогда — Ричарда, только битва за этот разум была уже проиграна. Если она не проникнет за эту стену, ей его не остановить а на такое проникновение нужно время, если оно вообще возможно.
От отчаяния Морган закричала, призывая Элиз. У нее не было другого выбора.
Эшвин не сделал попытки утихомирить ее, сфокусировав свое внимание на удовлетворении своей страсти. Морган по-прежнему боролась с ним, когда зажегся свет, на время ослепив их всех. Наконец-то Эшвин остановился и взглянул вверх. Элиз стояла возле выключателя, сонно моргая. В глазах ее мелькнул ужас, когда она увидела двоих любовников в объятиях друг друга. Это точно был Эшвин, но Морган могла разглядеть и кого-то другого в глубине темных глаз.
Эшвин скатился с кровати и застегнул брюки. Одна из тесемок ночной рубашки Морган была оторвана, ее темный сосок блестел от его слюны. Морган потянула на себя одеяло, чтобы прикрыть наготу, краснея от стыда.