– В прошлом он всегда приезжал один. Почему он вдруг вздумал привозить помощника?

– Герр Беккер вот-вот получит сто миллионов долларов, Клаус. Если на свете есть человек, которому он может доверять, то это гном из Цюриха.

Охранник направился к двери.

– Клаус?

– Да, герр Фогель?

– Возможно, ты прав. Позвони-ка нашим друзьям в Цюрихе, проверь, слышал ли кто-нибудь из них об адвокате по имени Оскар Ланге.

Часом позже запись разговора с телефона Беккера пошла по надежной трансмиссии из конторы «Беккер-унд-Пуль» в Цюрихе на конспиративную квартиру в Мюнхене. Они прослушали запись один раз, затем снова, затем в третий раз. Эдриану Картеру она не понравилась.

– Вы понимаете, что Радек, положив телефонную трубку на рычаг, тотчас снова снял ее и позвонил в Цюрих, проверяя Оскара Ланге. Надеюсь, вы это учли.

Шамрона, казалось, разочаровал Картер.

– Вы что, думаете, Эдриан, мы никогда прежде не делали ничего подобного? Мы – малые дети, которым надо все подсказывать?

Картер поднес спичку к трубке и выдохнул дым в ожидании отклика на свои слова.

– Вы когда-нибудь слышали такое слово sayan? – спросил Шамрон. – Или sayanim?

Картер кивнул, не вынимая трубки изо рта.

– Ваши маленькие волонтеры-помощники, – сказал он. – Клерки в отелях, которые дают вам номера без регистрации. Агенты по аренде машин, которые дают вам машины без записи. Доктора, которые лечат ваших агентов, когда они бывают ранены и это может вызвать трудные вопросы. Банкиры, которые дают вам срочные кредиты.

Шамрон кивнул.

– Мы – маленькая разведслужба: всего тысяча двести сотрудников. Мы никогда не могли бы делать то, что мы делаем, без помощи sayanim. Они – одна из положительных черт диаспоры, это моя личная армия маленьких волонтеров-помощников.

– А Оскар Ланге?

– Он цюрихский адвокат по налогам и недвижимости. Он также втихую еврей. И не рекламирует этого в Цюрихе. Года два-три назад я пригласил Оскара поужинать в маленький, тихий ресторанчик на озере и прибавил его к моему списку помощников. На прошлой неделе я попросил его об услуге. Я хотел одолжить его паспорт и его кабинет и попросил его исчезнуть на пару недель. Когда я сказал ему, зачем мне это нужно, он охотно согласился помочь. Он даже хотел сам поехать в Вену и помочь захватить Радека.

– Надеюсь, он в надежном месте?

– Можно так сказать, Эдриан. Он в этот момент находится на конспиративной квартире в Иерусалиме.

Шамрон протянул руку к плейеру, нажал на «Перемотку», затем на «Стоп», затем на «Пуск».

«Как насчет пятницы?»

«Пятница вполне подходит, только это будет в конце дня. У меня утром встреча, которую я не могу перенести».

«Скажем, в четыре часа?»

«Лучше будет в пять, герр Фогель».

«Хорошо, в пятницу, в пять часов».

Стоп.

* * *

Мордехай Ривлин на другое утро выехал из конспиративной квартиры и вернулся в Израиль рейсом компании «Эль-Аль» с «няней» из Конторы, сидевшим рядом с ним. Габриель оставался на месте до четверга, когда в семь часов вечера фургон «фольксваген» с двумя парами лыж на крыше остановился перед квартирой и водитель дважды нажал на клаксон. Габриель сунул свою «беретту» за пояс брюк. Картер пожелал ему удачи; Шамрон поцеловал его в щеку и отправил в путь.

Шамрон раздвинул занавеси и выглянул на темную улицу. Габриель появился из прохода и подошел к окошку водителя. После минуты переговоров дверца открылась и появилась хорошенькая женщина. Кьяра. Она обошла фургон спереди и ненадолго появилась в свете фар, прежде чем залезть на сиденье для пассажира.

Фургон отъехал от тротуара. Шамрон проследил за ним взглядом, пока малиновые хвостовые огни не исчезли за углом. Он не сдвинулся с места. Ожидание. Вечное ожидание. Внезапно он увидел в окне мужчину, прикованного к кровати, с темными очками на глазах, хотя вместо Эйхманна это был Габриель. Картер протянул Шамрону чашку с чаем. Шамрон щелкнул зажигалкой – облачко дыма затуманило стекло.

34

Цюрих

В пятницу, ровно в четыре минуты второго, Конрад Беккер и Узи Навот вышли из конторы компании «Беккер-унд-Пуль». Наблюдатель Конторы позвонил Залману, сидевшему на противоположной стороне Тальштрассе в сером «фиате», сообщил время, а также погоду – дождь лил как из ведра – и передал все это Шамрону в Мюнхен, на конспиративную квартиру. Беккер был одет как для похорон: в сером полосатом костюме и черном галстуке. А Навот, подражая Оскару Ланге в его манере одеваться, был в блейзере от Армани и соответствующей ярко-голубой рубашке и галстуке. Беккер вызвал такси, чтобы ехать в аэропорт. Шамрон предпочел бы частную машину с водителем из Конторы, но Беккер всегда ездил в аэропорт на такси, и Габриель хотел, чтобы его привычки не нарушались. Так что это было обычное городское такси с иммигрантом-турком за рулем, которое и вывезло их из центра Цюриха и провезло по затянутой туманом приречной долине в аэропорт «Клотен», а наблюдатель Шамрона следовал за ними.

Вскоре они столкнулись с первой накладкой. Над Цюрихом появился холодный фронт, превратив дождь в крупу и ледышки и вынудив начальство в аэропорту «Клотен» временно прекратить полеты. Рейс 1578 швейцарских международных воздушных сообщений, направлявшийся в Вену, был вовремя загружен, затем застыл неподвижно на бетонированной полосе. Шамрон и Эдриан Картер, следившие за ситуацией по компьютерам в мюнхенской конспиративной квартире, стали обсуждать, что делать. Надо ли сказать Беккеру, чтобы он позвонил Радеку и предупредил об отсрочке? Что, если у Радека есть другие планы и он решит отменить встречу и перенесет ее на другое время? Команды и машины находились на старте, готовые двинуться в путь. Временная задержка может поставить под угрозу безопасность операции. Ждем, посоветовал Шамрон, и они стали ждать.

К 2.30 погода улучшилась. «Клотен» снова открыли, и рейс 1578 занял свое место в веренице самолетов в конце взлетно-посадочной полосы. Шамрон сделал подсчеты. Лететь до Вены меньше девяноста минут. Если они вскоре взлетят, то все равно вовремя будут в Вене. В 2.45 самолет взлетел, и сложная ситуация рассосалась. Шамрон передал команде приема в венском аэропорту «Швехат», что пакет находится в пути.

Из-за бури над Альпами полет в Вену оказался куда более тряским, чем хотелось бы Беккеру. Стремясь успокоить нервы, он выпил три бутылочки «Столичной» и дважды ходил в туалет – все это было отмечено Залманом, сидевшим на три ряда позади него. А Навот, олицетворение сосредоточенности и спокойствия, смотрел из окошка на черные тучи и не притрагивался к своей минеральной воде.

Они приземлились в «Швехате» через несколько минут после четырех, в грязно-серых сумерках. Залман тенью следовал за ними по аэропорту в направлении таможни. Беккер еще раз сходил в туалет. И Навот еле заметным движением глаз велел Залману последовать за ним. Воспользовавшись уборной, банкир целых три минуты провертелся перед зеркалом – слишком уж долго, подумал Залман, для человека, у которого почти нет волос. Наблюдатель подумал даже пнуть Беккера в щиколотку, чтобы он сдвинулся с места, потом решил: пусть делает как знает. В конце-то концов, он ведь всего лишь любитель, действующий под принуждением.