— Это шутка в стиле «Ист-эндеров»? Ты опять, Хендрикс, смеешься своим шуткам?
— Но кто-то же из нас должен смеяться.
— Отлично, я надеялся, что это немного поднимет тебе настроение. Полагаю, тебе все еще необходима поддержка. Ты ведь и вправду многое переживаешь в себе.
Раньше, когда Торн звонил Хендриксу, тот с явной неохотой распространялся о своих отношениях с Брендоном. Вот и сегодня он, казалось, был готов говорить о чем угодно, только не об этом.
Том услышал неразборчивое бормотание, приглушенное «Ты понимаешь», и Хендрикс поскорее сменил тему разговора.
— Как спина?
Торн потер икру.
— Пожалуй, это все из-за моей чертовой ноги, а не из-за самой спины.
— Я же говорил тебе — такое впечатление, что у тебя межпозвоночная грыжа. Тебе действительно нужно обратиться к врачу.
— Сейчас времени нет.
— Это фантомная боль в ноге — понимаешь? Диск давит на седалищный нерв, и он командует ноге, чтобы она болела, хотя с ней на самом деле все в порядке.
— Подожди… — Торн залпом допил пиво. Поскольку прошло уже немало времени, оно наконец приобрело некий привкус. — Думаю, это все-таки мозг дает команду.
— Некоторые части тела кричат громче остальных, — сказал Хендрикс. — И уж точно, одна-две живут своей собственной жизнью.
В кухню вошел кот, помурлыкал, но Том не обратил на него внимания.
Он сидел, размышляя над тем, что хотя «часть тела» — та, о которой говорил Хендрикс, — по крайней мере, у него некоторое время подавлялась, за пару последних дней стала заявлять о себе все громче и громче.
На третий день работы по делу о похищении Том Торн проснулся с первыми петухами — покрытое тучами небо только начинало сереть.
Ночью темп жизни замедлялся, собирать необходимую информацию в это время становилось и дольше, и труднее. И не имело значения, насколько важным делом ты занимаешься, что обнаружены трупы или существует реальная угроза жизни и здоровью похищенного преступниками человека. Дело просто в том, что большинство людей, по крайней мере из числа обычных граждан, стремится закончить работу в пять часов. Встретить хоть малую толику понимания после пяти часов вечера было практически нереально. Возможность получения важного для дела допуска к любой частной или защищенной базе данных — в управлении местной жилищно-строительной ассоциации, крупнейшем банке «Барклейс», компании цифрового спутникового вещания или сотовой связи «Вирджин мобайл» — чистая лотерея в то время, когда автострады, ведущие к деловому центру города, оставались пустыми. Часто не удавалось даже добиться, чтобы человек, которому настолько не повезло, что он сидел за пультом круглосуточной службы спасения, зафиксировал номер звонившего абонента. Или выяснил имя придурка, который посреди ночи всех поднял на уши.
В результате сотрудникам отдела понадобилось четыре часа, чтобы выяснить адрес их главного подозреваемого, и то сделать это удалось, в конечном счете, лишь благодаря любви Конрада Аллена к автомобилям.
Через поисковую систему удаленного доступа полицейские добрались до архивов в Майл-энде и разузнали подробности первого ареста Аллена в 2002 году. Пробив номер его машины по компьютеру, они установили, что автомобиль был продан еще в прошлом году. Студент, который его приобрел (и который еще не спал, оттачивая свое мастерство в компьютерных играх), вспомнил Конрада. Вспомнил, как тот довольно подробно описывал, какую хочет купить себе следующую машину. Еще через час полицейские разбудили владельца небольшой фирмы по торговле автомобилями в Вуд-Грине, попросили его одеться и проводить их в свой, мягко говоря, неубранный кабинет, где он нехотя порылся в кипе, опять же мягко говоря, кое-как составленных записей. Торговец стремился поскорее отделаться от них и вернуться в постель. Взглянув на снимок, он смутно припомнил Аллена и «сногсшибательную цыпочку-блондинку», которая была с ним, когда он пришел в автосалон. Машину дилер помнил лучше: был готов описать практически каждую деталь сверкающего как алмаз «форда-скорпио», его 24-вольтовый клиновидный шестицилиндровый двигатель объемом 2900 куб. см фирмы «Косуорти» и, что важнее всего, — адрес, по которому его доставили после того, как покупатель выложил тысячу двести фунтов наличными.
Торговец ничего не знал о «пассате» — ни о черном, ни о синем, ни о каком-нибудь другом — поэтому в отделе решили, что машина, которую видели у школы, скорее всего, принадлежит подружке Конрада. Или, быть может, он решил, что дни лихого мальчишества уже позади, и поменял «скорпио» на что-то более солидное.
Как только информация была получена, сотрудники отдела тут же включили «полный вперед». Первый шаг — установить наблюдение. Ранним утром — слава Богу, пока проводилась эта часть операции, было темно — специальная бригада разведотдела установила одну небольшую телекамеру на фонарном столбе напротив агентства по продаже недвижимости как раз на выезде с Боу-роуд, а другую — с тыльной стороны здания, чтобы просматривался черный ход. Камеры тут же начали транслировать изображение, которое передавалось как в центральное управление, так и на мобильный телефон группы технической поддержки. Сотрудники этой группы, в свою очередь, оценивали и ретранслировали изображение, находясь в оснащенном по последнему слову техники фургоне в паре кварталов от самого здания. Более же десятка сотрудников отдела по расследованию похищений были рассредоточены по периметру: в пустых зданиях, неприметных машинах, просто на улице. Помимо них, в боевую готовность были приведены группа спецназа, специалист по переговорам с похитителями, служба «скорой медицинской помощи» и группа захвата из 19-го отделения СО. Теперь все они ждали приказа.
К тому моменту, как Торну удалось забежать перекусить в ближайшую пиццерию, он почти четыре часа провел в машине с тем же, что и вчера, сотрудником из седьмого отдела, у которого в заднице засело шило…
Торн со своим подносом подошел к столику, подвинул чашку кофе и тарелку к женщине, сидевшей напротив.
— Сколько с меня? — спросила она.
Торн взял верхний бутерброд с яйцом и ветчиной и потянулся за кетчупом.
— Сперва послушаем, что ты накопала.
Он удивился, когда с утра позвонила Кэрол Чемберлен и спросила, когда они могут встретиться. Если Кэрол не работала в Ярде над каким-нибудь архивным делом, ее невозможно было оторвать от мужа и вытянуть из дома в Уэртинге — эту ее особенность Торн в шутку называл «эвтаназией на море». Чемберлен объяснила, что после их вчерашнего разговора она целый вечер наводила справки по телефону и приехала в город вечерним поездом. Она рассказала, что поужинала с одним старинным другом, а ночевать осталась у другого.
— Старинные друзья? — удивился Торн.
— Один — старший инспектор, с которым мы несколько лет проработали в «убойном отделе», второй — сержант, с которым мы ушли в отставку в одно время. Оба — хорошие ребята. Оба — как говорится, полезные знакомства.