— Я познакомился с классным адвокатом, когда учился здесь в Школе управления бизнесом. Она до сих пор время от времени меня выручает.
Лорейн широко распахнула глаза:
— Да что ты? Я обожаю бизнес. И многие мои приятели тоже. Мы завтра будем обсуждать много всего, что очень поможет тебе в карьере.
Джули теперь была за спиной у Тима. Джули и Лорейн очень ловко развели их с Шанной так, что теперь они друг друга не видели.
Заставили дичь разделиться, чтобы потом легче было загнать ее в угол.
Лорейн кивнула на здание Центра:
— Я тебе сочувствую. Похоже, у тебя сейчас дела не очень. — Она опять легонько погладила его руку. От нее приятно пахло, накрашенные помадой губы влажно блестели, она умело покачивала торсом, так что грудь зазывно колыхалась под откровенным вырезом футболки. Поскольку девушки подошли вдвоем, в откровенном заигрывании Лорейн не чувствовалось агрессии, так что студенту колледжа против нее было не устоять.
В кампусах всегда полно всяких подонков: насильников, извращенцев, мошенников. Но эти девочки обезоруживали своей кажущейся беззащитностью и неспособностью навредить.
Тим услышал, как у него за спиной Джули сказала:
— У тебя стрижка просто класс.
— Спасибо, я совсем недавно ее сделала.
Последовала какая-то шутка, сказанная вполголоса, и Джули с Шанной захихикали. Тиму хотелось повернуться и посмотреть, но Лорейн ни на секунду не сводила с него требовательного взгляда. Девушки действовали очень похоже, и все же Лорейн была жестче, а нити манипуляции заметнее.
Джули приманивала, Лорейн загоняла в ловушку.
— Может, тебе нужно выговориться? Хочешь, расскажи о своих проблемах.
Тим закусил нижнюю губу, словно раздумывая, стоит ли говорить:
— Мне все еще тяжело об этом говорить, но я… э-э, развелся несколько месяцев назад…
— Да, тебе, наверное, тяжело пришлось.
— Это уж точно. Да к тому же на работе столько всего навалилось. Я основал свою небольшую компанию несколько лет назад, и мы очень быстро наращивали темп. И вот совсем недавно разместили свои акции на бирже. Это здорово, но чтобы сделать это, пришлось попотеть. И я теперь не знаю, чем мне заниматься дальше.
— Акции на бирже? Да ты ведь еще такой молодой! И уже успел создать такую компанию! Ну ты даешь! — она тепло улыбнулась. — Как тебя зовут? Я хочу запомнить твою фамилию, чтобы узнать ее, когда увижу в «Уолл Стрит Джорнал».
Тим припомнил последнее вымышленное имя, которым он пользовался:
— Том Альтман.
— Мы бы очень хотели видеть у нас завтра такого человека, как ты. Придешь?
— А что там будет?
— Просто соберется много классных людей, будем общаться и стараться найти способы стать лучше. Для тебя ведь это важно?
— Не знаю, — Тим покачал головой, — звучит немного странно.
— Могу побиться об заклад, что ты не добился бы размещения акций своей компании на бирже, если бы думал стандартными клише.
— Нет. Для того чтобы это сделать, мне пришлось придумать, как засовывать квадратные детали в круглые отверстия.
Том Альтман. Идеальный Нео.
Лорейн сказала:
— Ну вот видишь.
— Эй! — Шанна, поднявшись на цыпочки, заглядывала ему через плечо. — Что скажешь? Ты пойдешь? Я пойду, если ты пойдешь.
Джули усмехнулась:
— Это будет очень увлекательно, Том, — даже обрабатывая Шанну, она услышала, как его зовут. — Ну так как?
— Хорошо, — согласился он. — Я приду посмотреть, что там будет.
Лорейн и Джули радостно завизжали:
— Отлично! Обещаем, вы не пожалеете.
Джули записала адрес на листке и протянула его Тиму. Лорейн предложила подвезти Шанну до общежития. Когда они вышли на стоянку, Тим застыл на месте. Его старенькая «акура» была неподходящей машиной для Тома Альтмана, да и для судебного исполнителя тоже. По правде говоря, это был настоящий старый драндулет, который Тим год назад отрыл на помойке, когда ему нужна была незаметная машина.
Девушки пошли к «Рэйндж Роверу». Он был новехонький, номерных знаков вообще не было.
Джули оглянулась:
— Тебя подвезти до твоей машины?
— Нет. Я, кажется, забыл ключи в Центре, — соврал Тим.
Ли все утро провела, начищая ботинки Учителя с еще одной Лилией, полной тихой девушкой Нэнси. Для того чтобы быть Лилией, нужно было быть девственницей. В коттедж Учителя вообще допускались только девственницы. В комнате на полках стояло больше сотни пар обуви, принадлежащей ТД. Рядом с каждой парой лежала своя баночка крема. К двери был прикреплен листок с инструкциями: чистить круговыми движениями против часовой стрелки, не накладывать слишком много крема, отворачиваться от обуви, если чихаешь.
Ли находила монотонность этого занятия успокаивающей, как и обещал Учитель.
Нэнси старательно натирала очередную пару, но получалось у нее не очень. Она сказала Ли:
— Доктор ТД говорит, что я испытываю потребность приводить мужчин в ярость. Он говорит, что это видно по моему поведению.
— Поведению?
— Ну да. Я все время нарушаю правила. Он говорит, что я мстительная. Я не поддаюсь власти мужчины. У меня пока недостаточно сил, чтобы включиться в Программу.
Они продолжали методично начищать обувь. Ли предупредила Нэнси:
— Нужно делать круговые движения в другую сторону. Вот так. Для нас большая честь тренироваться на вещах ТД.
— Знаю, знаю. Черт! Прости. — У Нэнси задрожали губы. — Слишком сильное давление. Я не могу думать. Мне все постоянно говорят, что я делаю не так.
Ли ответила автоматически, не думая:
— Ты должна сама делать выбор. Ты же знаешь, что только ты в ответе за свои действия.
Нэнси расплакалась:
— Если я допущу еще один прокол, меня выгонят. Я не знаю, что буду делать без доктора ТД, без Программы.
— Ты становишься жертвой, только если сама этого хочешь, — Ли взяла очередную пару. — Нэнси, прекрати плакать.
Нэнси всхлипнула и вытерла слезы. Ли вдруг подумала, что она сочувствует Нэнси. Ее плохо прокрашенные волосы были стандартной попыткой измениться, но мир никак на это изменение не отреагировал. Нэнси никогда ничего не достигнет, пока не перестанет настраивать себя на неудачу. Она не сможет почерпнуть силы из зеркал и ожиданий других людей.
Нэнси тронула плечо Ли, оставив на нем черный жирный след:
— Прости. Ты права. Я просто расклеилась. — Она попыталась улыбнуться, но губы у нее дрожали.