— Что?
— Я говорю, этот подонок очень четко выстроил свою схему. Ни единой трещинки.
Тим согнул указательный палец и соединил его с большим, а потом посмотрел на Медведя сквозь образовавшееся колечко:
— Нам нужно найти вот такую дырочку. Этого будет достаточно.
Медведь собрал свои документы и поднялся:
— А что, если он не оставил такой лазейки?
Тим купил сандвич и засел в компьютерном центре. Настроение у него было не ахти. Один из ребят, работающих на задержаниях, выставил на всеобщее обозрение свежий синяк. Тим даже не поинтересовался, откуда он у него.
Рэкли позвонил Дрей по сотовому. Она как раз патрулировала улицы с Маком. У нее наконец-то прошло желудочное расстройство, виной которому явились несвежие суши, и Дрей мечтала о хорошем стейке. Врач сказал ей пару дней посидеть на диетическом питании. Но при их работе это было практически невозможно — ей просто негде было взять диетическое питание в патруле. Дрей сказала, что чертова машина Тима перекрыла весь гараж, и она не могла нормально выехать. Так она извинялась за свою вчерашнюю реакцию на слова Тима о «хрупком телосложении» Ли. Рэк ответил, что с его нехрупким телосложением он мог поместиться только в «хаммере».
Тим позвонил в департамент шерифа и попросил аналитика пробить Скейта Дэниелса по описанию внешности. Предположительный возраст тридцать пять лет. Тим сказал аналитику смотреть всех, кто зарегистрирован в округе Лос-Анджелес. Через десять минут фотография и данные единственного подходящего по описанию человека пришли Тиму на электронный ящик. С фотографии на Тима смотрело лицо Скейта, но вид у него был более дикий, чем в жизни. Что-то — может быть, Программа — стало для Скейта сдерживающим фактором, привело его в чувство. Дальше Тим посмотрел сведения, имеющиеся на Скейта в базах данных ФБР и Социального страхования. И тут вдруг Тим наткнулся на очень интересную запись:
23.03. Дэниелса остановили за превышение скорости на перекрестке Шестой и Хим. Он ехал на красном «мустанге», номер 9КУТ683. В машине был пассажир Рэндел Кейн.
Еще немного постучав по клавиатуре, Тим выудил из компьютера описания криминального прошлого Рэндела и Скейта и распечатал их.
Оба они совершали многочисленные правонарушения и близко познакомились с верхушкой айсберга карательной системы, но ничего серьезного на них не было. У них были многочисленные обвинения, начиная от вооруженного ограбления и заканчивая нарушением общественного порядка и сексуальными домогательствами. Их много раз судили, они подавали кучу прошений о помиловании и отработали множество часов на общественных работах. Погрязшие в преступлениях, но свободные от уголовного преследования в настоящее время, Рэндел и Скейт были идеальными вышибалами для Беттерса. Как и все связанные с ним люди, они не давали никакого повода для дальнейшего расследования, поскольку не совершали правонарушений, по крайней мере, в последнее время.
Вдруг где-то рядом с Тимом раздался дикий грохот. Он резко поднял голову. Прямо перед ним за перегородкой из пуленепробиваемого стекла выл огромный заключенный. Гуеррера заломил ему руку за спину и швырнул в коридор, где преступника тут же скрутили трое офицеров.
Гуеррера вытер тонкую струйку крови, стекающую из носа и предупредил:
— Только попробуй еще раз отколоть такой номер, ублюдок, и я тебе яйца оторву.
Тим закончил с архивными данными, а потом позвонил психиатру доктору Глену Бедерману, эксперту по сектам, извинившись за то, что беспокоит его по домашнему телефону.
— Откуда вы узнали мой номер? Его нет ни в одном справочнике. — Пауза. — Ну ладно. Глупый вопрос. Чем могу помочь?
— Имя Терренс Беттерс вам что-нибудь говорит?
— Нет. А должно?
Тим рассказал ему об обстоятельствах, при которых он познакомился с этим человеком. На середине своего рассказа он услышал, как скрипнул стул, на который опустился Бедерман. Когда Тим закончил, психиатр издал какой-то сдавленный звук, выражающий крайнее изумление:
— Никогда не слышал, чтобы кто-то столь плохо подготовленный, как вы, без последствий для себя прошел двадцатичетырехчасовую индуктивную сессию. — Он вздохнул. — Я рад, что вы не натянули бедной девочке мешок на голову и не утащили ее оттуда силой, но должен сказать, вы поступили очень опрометчиво, отправившись на эту встречу.
— Я собираюсь сделать кое-что похуже. Я еду работать под прикрытием к ним на три дня. Мне очень хотелось бы перед этим встретиться с вами. Это возможно?
— Теперь уж я обязательно встречусь с вами, хотя бы из любопытства. У меня завтра назначено несколько встреч дома. В десять часов вас устроит? — В его голосе послышалась ирония. — Уверен, вы сами сможете узнать адрес.
Тим поблагодарил его и повесил трубку. Он сложил распечатки в карман и вышел. Гуеррера сидел на корточках в коридоре, пытаясь отдышаться. Попутно он осторожно разминал руки. Услышав шаги Тима, Гуеррера поднял голову и подмигнул:
— Привет, Рэк.
— Ты что, не получил предупреждение?
Гуеррера эффектно приподнял бровь — наверняка, долго тренировался. Потом его лицо расслабилось, и он рассмеялся:
— А, о том, что с тобой лучше не разговаривать. Они распространили информационную видеозапись. В ней говорится, как нужно по-скотски вести себя с тобой, если вдруг доведется встретиться у автомата с водой. И тому подобная чушь.
Он пошевелил рукой и поморщился. У него был выбит плечевой сустав, в этом месте кожа слегка провисала. Тим присел, и Гуеррера после секундного колебания протянул ему руку. Тим взял его за запястье и осторожно потянул. Сустав встал на место. Гуеррера со свистом выдохнул, потом снова засмеялся. Лоб у него блестел от пота:
— Спасибо, приятель.
Тим хлопнул его по здоровому плечу и поднялся. Потом повернулся и пошел по коридору, но Гуеррера его окликнул:
— Ты не думай, что они на тебя просто так ярятся. Они в тебя верили, а теперь чувствуют себя так, как будто их предали.
Тим кивнул, обдумал его слова и спросил:
— А ты?
Гуеррера пожал плечами:
— Ты участвовал в первой перестрелке, в которую я угодил на службе. На одном из рейдов. Ты проделывал тогда такие штуки, которые не показывали даже в боевиках. Я наблюдал за тобой, и у меня тряслись руки. А ты был абсолютно спокоен. — Он медленно повернул запястье в одну сторону, в другую. — Ты научил меня всему, приятель, без слов. По-моему, от того, что я буду злиться на тебя, ничего хорошего не будет.
Джени трясла ее за плечо:
— Эй, слушай! Проснись же!
Ли села в кровати. По давней привычке, от которой девушка так и не избавилась, она сонно взглянула на тумбочку в поисках часов. Но их там, естественно, не было. Судя по сероватому свету за окном, было около шести утра. Хотя сам ТД редко появлялся на завтраке, он считал, что завтрак должен быть ранним. Как Про должны были успевать поспать между этим ранним завтраком и ночной работой над собственным ростом, оставалось за пределами понимания Ли. У нее было столько дел и она так уставала, что времени подумать о столкновении с Томом Альтманом, или кем бы он там ни был, совсем не было.