— Дэниел, почему ты не хочешь сказать, что выжил после взрыва на яхте?
— По той же причине, что и ты. Не забыла, мы ведь были там вместе? А так как Чены готовы на все, лишь бы заполучить Джона Мина…
Когда они оказались на пригорке, солнце ударило в лобовое стекло, осветив разноцветные пятна из раздавленных насекомых, но Дэниел не включил дворники, наверное потому, что они размазывали грязь по стеклу и совсем не улучшали видимость.
— Я решил не высовываться. Не хочу, чтобы Табби…
Джорджия поняла его. Ченам ничего не стоит похитить ребенка, если сочтут, что это им на пользу.
— Как она?
— В детском саду ударила деревянной ложкой малыша по голове, потому что он хотел отобрать у нее желтый карандаш. Или она поумнеет и будет делиться с другими детьми, или у нас начнутся неприятности. Бедная бабушка, вот кому достается. Ей уже восемьдесят, и годы все больше дают о себе знать… Господи, если со мной что-нибудь случится, для социальной службы наступит счастливый день… — Лицо у него помрачнело. — Они заберут у меня Табби и отдадут ее чужим людям, в какую-нибудь жуткую приемную семью…
— Ничего с тобой не случится, — твердо произнесла Джорджия.
Он окинул ее коротким взглядом, сказавшим ей, что она ничего не понимает, поэтому Джорджия постаралась переменить тему и спросила, куда, по его мнению, делся Ли. Затем Дэниел поехал в полицейский участок, находившийся на выезде из Налгарры. Это было низкое здание со сверкавшей на солнце железной крышей.
Когда Дэниел поставил машину на ручник и заглушил мотор, мимо них медленно, словно разыскивая место на стоянке, проехал автомобиль. Водитель как будто случайно нажал на клаксон, но стоило Дэниелу поднять голову, как он прибавил скорость.
Дэниел отстегнул ремень и отвернулся, чтобы открыть дверцу. Джорджия же бездумно смотрела вслед автомобилю, пока он дважды не посветил фарами, а затем погасил их. Серебристый «мицубиси» с тонированными окошками встал возле выезда со стоянки, показывая, что собирается повернуть налево, но не двинулся с места. Из окошка рядом с водительским местом высунулась рука и стряхнула пепел с длинной тонкой сигары.
Неужели Ли, подумала Джорджия. Ли?
Он пытается подать мне знак, оставаясь невидимым.
— Эй, в чем дело?
Дэниел уже вышел из машины и теперь удивленно смотрел на Джорджию. Серебристый «мицубиси» оказался вне сферы его внимания.
— Что-то неважно себя чувствую, — ответила Джорджия, не покривив душой. Сердце у нее билось громко, как копыта лошади по гравию, и она чувствовала, что ее заливает пот.
— Зайдешь в дамскую комнату? Или тебе принести воды?
Дэниел заботливо подталкивал ее к полицейскому участку.
— В дамскую комнату, — пролепетала Джорджия.
— Вот сюда. Ради бога, Джорджия. Ты же столько времени провела на плоту… С тобой ничего не случится?
Он провел ее по длинному коридору, потом свернул налево, потом направо. Толкнул дверь, на которой было написано «Только для сотрудников».
— Я оставлю тебя, или ты…
— Оставь.
— Я буду снаружи.
Как только дверь за ним закрылась, Джорджия резко развернулась. Две кабинки, одна раковина. Маленькое окошко высоко в стене. Она бросилась к окну и открыла его. Вполне широкое, но как забраться на такую высоту? Джорджия вновь оглядела комнату и заметила пластиковое ведро в углу, наполовину заполненное использованной бумагой. Она метнулась к нему, перевернула и перенесла к окну. Едва поставив на него ногу и собравшись опереться локтями на подоконник, Джорджия услышала, как Дэниел стучит в дверь:
— Джорджия! Как ты?
— Ничего, неплохо… Просто у меня месячные. Подожди пять минут, хорошо?
— Извини, пожалуйста! Конечно, конечно.
Оттолкнувшись от ведра, Джорджия подтянулась и перегнулась через подоконник, который пребольно врезался ей в грудь, потом в живот. Все же она одолела окно и, буквально повиснув снаружи, внимательно огляделась, но не увидела ничего, кроме гравия, пары колючих кустов и нескольких кучек мусора на земле. Она было попыталась развернуться, чтобы упасть на ноги, но ей не хватило места. Придется головой вперед.
Видя землю, Джорджия понимала, что высота невелика, не больше двух метров, но в ту минуту ей было все равно, два метра или двадцать метров, она пожалела, что не ходила на курсы парашютистов и не знала, как правильно приземляться, чтобы ничего себе не сломать и не упасть на лицо.
Джорджия медлила, теряя драгоценные минуты. Была не была. Она подалась вперед и почувствовала, как ноги скользят по подоконнику.
Но пока еще она могла повернуть обратно. Джорджия провела рукой по стене, ища, за что бы зацепиться, но ничего не нашла. Вдалеке она услышала гудок. Долгий и громкий.
Ли. Зовет ее. Он спас маму? Где она?
Закрыв голову руками, в точности как в самолете, когда он падал, она сильно оттолкнулась, чтобы освободить колени. Остальное сделала гравитация.
Ноги болят, словно их ободрали. И вот уже Джорджия, сильно ударившись правым плечом, оказалась на земле. Наверное, на какое-то время она потеряла сознание. Потом почувствовала гравий под щекой и боль в ногах. Однако боль совсем не та, как когда ей резали палец, и эта мысль придала Джорджии сил.
Она поднялась, проверила, как и что с ней и что творится вокруг. Справа виднелась полицейская машина, и Джорджия поспешила вдоль здания, наклоняясь под окнами, чтобы не попасть на глаза кому не надо. Помедлила на краю стоянки. Укрыться негде. Бежать напрямик на другую сторону и будь что будет или воспользоваться более длинным путем, зато укрытым кустами?
Она решила идти в открытую. В конце концов, что полицейские могут с ней сделать? Предъявят претензии за бег по двору без должных предосторожностей?
— Эй, вы, там!
Она повернулась налево и увидела светящиеся фонари заднего вида на «мицубиси», колеса которого крутились в ее сторону. Джорджия бросилась к дверце возле пассажирского места, которая мгновенно распахнулась, и буквально влетела внутрь. Взвизгнув на горячем асфальте, автомобиль покатил вперед. Джорджия схватилась за ручку и захлопнула дверцу.
— А ты не спешила, — сказал Ли.
Не сводя взгляда с дороги, он открыл бардачок, достал пачку салфеток и протянул ее Джорджии.
— У тебя кровь на щеке.
Джорджия взяла салфетки.
— Не спешила? Это ты не спешил! Где моя мама? Ты сказал, что позвонишь мне, и не позвонил. Где она?
В ожидании какого-нибудь ничего не значащего ответа, может быть извинения, Джорджия приготовилась пригвоздить Ли к позорному столбу за то, что он обманул ее, когда она безоглядно ему доверилась, но он перехватил инициативу, заявив:
— Мы как раз сейчас туда едем.