— Пожалуйста, Владимир, мне и так тяжело. Давай отложим наши выяснения на потом?
— Эх, всыпал бы я тебе, — почти мечтательно проговорил Панин.
— Оставь свои вульгаризмы, — возмутилась баронесса. — В конце концов, нас тут могут подслушивать.
— Кто? — удивился кузен.
— Чекисты, кто еще? Ты не представляешь, как они меня запугивали.
— Зачем ты им нужна?
— Ну как ты не понимаешь? — Эмилия перешла на шепот. — Они боятся, что я их выведу на чистую воду. И им придется отвечать за убийство Александра.
— Как же ты их собралась выводить на чистую воду?
— Ты, конечно, уверен, что я круглая дура и ни на что не способна?
— Ну, есть такие подозрения, причем не лишенные определенных оснований, — признался кузен.
— Так вот, — торжественно объявила Эмилия, не обращая внимания на колкости брата, — я знаю, у кого архив Каратаевых.
— Да? У кого?
— У некоего Кардашева, — шепот Эмилии стал почти неразличимым.
— А он что, чекист? — уточнил Панин.
— Да нет, — отмахнулась баронесса с досадой. — Хотя вполне может быть. Он заманил Александра в Россию, взял деньги за архив и убил его, чтобы замести следы.
— Так Ройбах приезжал, чтобы выкупить архив Каратаевых у Кардашева? — переспросил граф.
— Ну конечно, — подтвердила Эмилия. — Я вчера звонила этому Кардашеву и сказала ему, что он очень пожалеет, если не отдаст нам архив.
— Да ты с ума сошла! — вскричал Панин. — Зачем ты ему звонила? Боже мой, ты хочешь, чтобы нас всех отсюда отправили в цинковых гробах? Вот что, дорогая, если ты хочешь, чтобы я тебе помог, будь любезна не предпринимать ничего без моего согласия. А лучше вообще ничего не предпринимай. Ты уже сделала все, что могла. Это ясно?
— Ну вот, ты опять начинаешь злиться. — Голос баронессы опять стал плаксивым. — Неужели нельзя воздержаться хотя бы до похорон Александра?
— Когда придет Перье? — спросил Панин, не обращая внимания на слезы сестры.
— Он должен быть с минуты на минуту.
Перье появился в сопровождении Резникова и следователя прокуратуры по особо важным делам Арсения Синельникова. Видимо, в прокуратуре убийство Ройбаха взяли под особый контроль. Представившись, следователь достал папку и маленький диктофон:
— Госпожа фон Ройбах, мне необходимо допросить вас по факту убийства вашего мужа барона фон Ройбаха. Мы были бы вам очень признательны, если бы вы сочли возможным предоставить нам сведения, необходимые для следствия.
— Его убили чекисты, разве это не понятно?
— Да, мадам, конечно, мы проверяем эту версию тоже, — невозмутимо подтвердил следователь.
Баронесса гордо взглянула на Панина. Надо отдать графу должное, на его лице не дрогнул ни один мускул.
— Какова была цель приезда господина Ройбаха в Россию?
— Барон был чрезвычайно сентиментальный человек. Его тянуло в страну, где родились его предки. Он всегда считал себя русским. Разговаривал по-русски практически без акцента, хотя никогда не жил в России.
— Вы тоже говорите по-русски превосходно, — сделал комплимент Синельников.
— Ну, я неудивительно, у нас в доме всегда говорили по-русски. А Александр вырос в немецкой семье. Его мать по-русски говорила еле-еле, хотя и родилась в России, вернее, в Риге.
— Это правда, что барон Ройбах что-то искал в России?
— Да, он интересовался бумагами из архива Каратаевых. По-моему, сейчас в России не запрещено интересоваться прошлым своей семьи?
— Нет-нет, конечно, не запрещено. Вы знаете, зачем он ездил во Псков?
— А он ездил во Псков? — растерялась Эмилия.
— Да, он приехал из Пскова в воскресенье утром, накануне убийства, — подтвердил следователь.
— Я не знала, что он собирается во Псков, он мне ничего об этом не сказал. Хотя постойте, он, наверное, ездил в Нелюдово. Да, конечно, он ездил в Нелюдово. Это поместье Самариных недалеко от Пскова.
— Какое отношение Самарины имеют к вам и вашему мужу? — продолжил допрос Синельников.
— Ну, и Каратаевы, и Ройбахи находились с Самариными в родстве.
— Значит, о поездке во Псков до отъезда Ройбаха из Брюсселя вам ничего не было известно?
— Нет, если бы он собирался в Нелюдово, он бы мне обязательно сказал.
— Значит, он получил какие-то сведения здесь, в России, на основании которых принял решение о поездке?
— Да, я думаю, что так, — подтвердила баронесса.
— Находясь в Брюсселе, имел ли Ройбах какие-нибудь контакты с кем-нибудь из России по поводу бумаг, которые его интересовали?
— Он звонил Доминику. — Баронесса кивнула в сторону Перье.
— Кому-нибудь еще?
Эмилия неуверенно посмотрела на Панина.
— Да-да, расскажи про Кардашева. После твоего звонка они все равно уже все знают, — перешел на французский Панин.
— Ему звонил человек из Москвы и предложил купить архив.
— Когда это было? — заинтересовался следователь.
— Месяца два назад.
— Он назвал себя?
— Да, его зовут Кардашев.
Следователь переглянулся с Резниковым.
— Он что-нибудь еще говорил Ройбаху? Предлагал какие-нибудь вещи, ценности?
— Нет, разговор шел только об архиве.
— У Ройбаха были при себе наличные деньги, мадам?
— Ну, была какая-то мелочь на расходы. За гостиницу он заплатил еще в Брюсселе.
— А чем он собирался расплачиваться за бумаги?
— Чеками.
— Вот бумажник с кредитками и личные вещи покойного, которые мы нашли в номере после убийства. Посмотрите, что-нибудь пропало?
— Да нет, все на месте. Я вообще-то его не собирала. Кредитные карты, паспорт, права, билет. Вроде все на месте. Да, чеков нет.
— Хорошо. Вещи пока останутся у нас, мы вам их перешлем через посольство.
— У вас есть подозреваемые?
— О подозреваемых еще рано говорить, мадам. Мы считаем, что убийство связано с поисками Ройбаха. Кто-то, видимо, решил, что он нашел, что искал. Если бы вы нам помогли понять, что искал ваш муж в России, это бы существенно помогло следствию.
— Он меня не посвящал в свои планы.
— Пожалуйста, взгляните на эту фотографию. — Следователь вытащил из портфеля цветное фото четырех кинжалов, переданных Перье. — Узнаете ли вы эти вещи?
— Нет, — растерянно ответила баронесса, — может, Владимир что-то знает, он лучше разбирается в подобных вещах.