Сейчас существуют две полные копии: у Орсины и у Эммануила. За двести пятьдесят лет, прикинул Лео, на свет появилось примерно с десяток поколений Ривьера; где-то существует тайник, скрытый от посторонних. А что, если хранитель умрет до свадьбы наследника или наследницы? Очевидно, имеется система, по которой наследник и будущий хранитель тайны сможет отыскать книгу.
Прочесть современное издание может каждый — хватило б терпения. Возможно, книга была выпущена как часть системы, содержащая необходимые подсказки? Нужно суметь их применить. Только члену семьи Ривьера известно, есть ли такие подсказки.
Если копии хранятся в усадьбе, то дело — труба: ни барон, ни прислуга, ни секретарь, ни тем более полиция не дадут обыскать дом.
«Трактат и палаццо идут рука об руку…» — вспомнились слова Орсины. Наверное, последние ее слова… Сердце Лео наполнилось болью и нетерпением. Наверное, последние ее слова…
Лео едва не потерял ход мысли, но вовремя ухватил ниточку вместе с подсказкой от интуиции: надо искать в Пещере Меркурия, где прежде искала Орсина, пройти по ее следам в сердце палаццо Ривьера.
Между тем блуждания по лабиринту рабочего квартала Санта-Марта закончились, и Лео переулками вышел к каналу Гвидекка. Он зашел перекусить в одно из кафе и встретил на набережной первые лучи рассвета. Лео пытался вспомнить все, что знает о палаццо Ривьера. Прислуги там не держат — только индийская чета следит за дворцом. Орсина как-то рассказывала: «Они как верные собаки, преданные хозяину, который их кормит. Единственное, что их заботит, — скопить достаточно денег и перевезти из Индии своих детей. Найджел сумел завоевать их доверие. Им, наверное, скучно — дом месяцами пустует. Ума не приложу, чем они занимаются».
«Пока барона нет, супруги-индийцы спят до обеда, — решил Лео, — и этим можно воспользоваться». Лео ускорил шаг, уходя в глубь города вдоль одного из каналов.
Редкие прохожие спешили на работу. Возле неоклассического фасада церкви Сан-Барнаба остановилась плавучая лавка зеленщика — лодка, нагруженная фруктами и овощами. Из церкви вышел монах, пересек площадь и отпер главные ворота. Лео с удивлением заметил, что к лодке зеленщика подошли двое покупателей-индийцев. Похоже, прислуга палаццо — ранние пташки.
Лео присел за столик открытого кафе, так чтобы видеть лодку-лавку и покупателей: мужчина делал покупки, а женщина стояла в сторонке (наверное, плохо говорила по-итальянски). Муж передал ей сумку с продуктами и пошел по набережной к зеленой калитке в стене, поверх которой виднелись ветви гигантского явора.
«Задний ход в палаццо Ривьера», — догадался Лео. Он заметил, что индиец не пользуется ключом, — значит, дверь не запирается. Наверное, слуга решил, что в столь ранний час опасности нет… если, конечно, поблизости не притаился грабитель, который ждет удобной возможности.
«Пока достаточно», — решил Лео. Долго задерживаться не следует, иначе его запомнят и возникнут подозрения. Никто не подошел обслужить его, он встал из-за столика и направился к ближайшей остановке водного трамвайчика.
Остаток дня Лео спал и планировал предстоящее вторжение во дворец.
На следующее утро без четверти семь он с рюкзаком на спине сошел с вапоретто на той же самой остановке и укрылся в тени церкви. Зеленая калитка распахнулась, индиец с сумкой в руках направился к лодке торговца. Жены с ним не было. «Вряд ли супруга стоит под дверью и ждет возвращения мужа», — подумал Лео, поднаторев в искусстве делать логические выводы.
За десять секунд Лео пересек узкий канал, вошел в калитку.
Он оказался в темном коридоре, справа была дверь из матового стекла. Если в доме всего двое, несложно обследовать дворец и остаться незамеченным. Теоретически. Что до Пещеры Меркурия… если судить по описанию Орсины, она может быть где угодно, даже на другой планете.
Оглядевшись, Лео юркнул за стеклянную дверь и прикрыл ее за собой.
Когда глаза привыкли к темноте, он понял, что попал во внутренний дворик. В слабом утреннем свете виднелась величественная лестница; под ней, на козлах, будто гробы, покоились немые обитатели первого этажа — две гондолы. Тут же стоял древний пожарный насос. Лео едва успел укрыться за ним, как во двор вошел индиец с покупками и поднялся по другой лестнице. Звуки шагов стихли, тишину нарушал только плеск воды из настенного фонтана. Лео стал разглядывать пол: через равные промежутки на нем был выложен фамильный герб — Древо жизни, из-под корней которого вытекала река (по значению фамилии Ривьера [42] ). Весьма благоприятный знак для любого, кто собирается исследовать дом.
В Вашингтоне, начитавшись Юнга, Лео перелопатил еще множество необычной литературы в библиотеке. Ему попалась небольшая книжица Виктора Эмиля Мишеля, который упоминал, что семейные гербы создавались на основе астрологических вычислений и воплощали в себе направление, указанное предками потомкам. В символах жили тайна и судьба аристократических семей. Веками Древо жизни Ривьера росло и цвело, а корни его омывались водами реки. В последние годы на долю Древа выпало много несчастий — оно страдает; похоже, река пересохла. Лео во всем видел дурные предзнаменования: без воды Древо умрет. По иронии судьбы, палаццо выстроили у моря: морская вода не дает жизни ни деревьям, ни людям.
Похолодало. Лео почти не спал, но отдыхать было некогда. Что делать дальше? Прислуга наверняка не появляется на первом этаже, если только там не нужно прислуживать хозяевам. У слуг свои комнаты на верхних этажах, поэтому индиец и не воспользовался главной лестницей. А ведь мог, никто бы слова против не сказал.
Лео решил пойти официальным путем. Он заметил лепнину на перилах: фигурки — копии скульптур в поместье Ривьера, только в виде озорных младенцев. Может, это символ того, что Великий труд [43] — детская игра?
Лео отнюдь не ощущал восторженного задора оттого, что ему удалось тайно пробраться в палаццо. Напротив, он чувствовал гнетущую ответственность.
Бальный зал, окна которого выходили на три стороны света, кроме востока, был погружен во мрак. «Кладовую без окон» искать следовало не там. Если б Орсина подробнее описала… В то время было не до архитектуры. Оставшийся в памяти Лео образ напоминал заброшенное крыло дворца. Только сейчас Лео понял, насколько обманчиво воображение. В любом случае надо осмотреть первый этаж, пока никого нет.
Лео внезапно осознал, что действует хладнокровно, совсем как герой книги Чезаре делла Ривьеры. Не было ни трепета, ни дрожи от того, что он без спросу забрался в чужой дом. Однако не время гордиться собой.
Двери были настежь раскрыты, чтобы зал проветривался. Жаль, что Лео не турист, а дом не музей, где можно бродить, рассматривая экспонаты. Паркет скрипел под ногами, когда Лео на цыпочках переходил из комнаты в комнату. Он увидел спальню Найджела и Орсины, ее детскую, комнату Анжелы и роскошный зал с видом на Гранд-канал.