— Сиди спокойно.
— Убийца просто невероятно удачливый, — задумчиво сказал Ингвар. — Если это один и тот же человек, который выбирает жертвы из списка норвежских знаменитостей, он или очень хорошо все спланировал, или родился в рубашке.
— Необязательно, — сказала Ингер Йоханне, ровняя ему виски.
— Обязательно, — уверенно возразил он. — Он еще раз пришел на место преступления и покинул его незамеченным. Пока кажется, что дело обстоит так, а мы задействовали тридцать человек из Аскера и Бэрума в обширной операции, они обходили каждый дом. Следов на месте преступления много, и они настолько четкие, что дают довольно точную картину нескольких предшествующих убийству минут. Убийца ждал в лесу, дал Вегарду Крогу пойти по тропинке, пошел за ним, заставил его обернуться, чтобы потом ударить. Но... — Машинка задела кожу. — Осторожней! Я же просил не под ноль!
— Все будет хорошо. Что ты говорил?
— Пока что мы все равно ничего о нем не знаем. Никаких органических следов. Нельзя даже определить его вес по размеру ноги, можно только сказать, что убийца не легковес. И везучий.
Она выключила машинку и постояла немного у него за спиной, задумавшись.
— Необязательно везучий. Хватило бы ума и осторожности. Все жертвы известные люди, и удивительно то, что... — Она замолчала.
Оба ее ребенка крепко спали. Соседи снизу затихли. Ни из сада, ни с улицы не раздавалось ни звука. Никаких кошек. Никаких машин или пьяных подростков, бредущих с вечеринки. И в доме было тихо, новая пристройка наконец-то осела, и пол больше не скрипел по ночам. Даже Король Америки спал совершенно бесшумно.
— Я была сегодня у Лине, — сказала она наконец. — У нас Интернет такой медленный, а у Лине выделенная линия. И мне понадобилось всего несколько минут, чтобы понять вот такую нехитрую вещь. — Она отложила машинку и села перед ним на корточки. — Известные люди действительно находятся на виду. — Она поставила локти ему на колени. — В буквальном смысле слова! Сайт Вибекке Хайнербак, как ни странно, не обновлялся после ее смерти...
— Ну, у ее семьи были другие проблемы, — заметил Ингвар.
— Да я понимаю, — быстро сказала она. — Но вот о мальчишнике деверя...
— Будущего деверя.
— Дай мне договорить. Об этом мальчишнике было написано на ее сайте со ссылкой на сайт Тронда. Там читателю предлагали подробную программу! Кто угодно мог узнать, что Вибекке Хайнербак, скорее всего, придет домой одна в тот вечер. То, что она рано ложится, тоже известно, потому что она несколько раз говорила об этом в интервью.
— Я, если честно, не понимаю, к чему ты ведешь. Моя прическа теперь, наверное, выглядит довольно странно.
— Все будет хорошо. — Она снова зашла ему за спину и включила машинку. — Фиона Хелле тоже щедро делилась подробностями своей частной жизни. Она сообщила всем на свете, что остается одна по вторникам. Вегард Крог вел интернет-дневник — он явно считал, что очень интересен миру. Вчера он поведал, что ему придется поужинать у матери, потому что он должен ей денег. Этот воинственный тип был на самом деле редкостный...
— Что ты делаешь! — воскликнул Ингвар и отдернул голову. — Я же просил!
— Ой! — удивилась Ингер Йоханне, рассматривая результаты своей задумчивости. — Да, здесь получилось коротковато. Подожди. — Она несколько раз быстро провела машинкой от шеи ко лбу. — Ну вот, — оценивающе произнесла она. — Теперь, во всяком случае, все ровно. Отличная летняя стрижка!
— В феврале? Дай я посмотрю.
Она нехотя протянула ему зеркало. Выражение его лица переменилось с недоверчивого на отчаянное.
— Моя голова похожа на корку на круглом хлебе! — ужаснулся он. — Я же просил не срезать все!
— Я и не срезала, — твердо сказала она. — Ты выглядишь прекрасно. Ну а теперь нам нужно сосредоточиться.
— Я похож на лейтенанта Тео Коджека из сериала «Детектив»!
— Думаешь, они много врут? — не обращая внимания на его недовольство, спросила она, сметая волосы на совок.
— Кто? — отвлекся он.
— Знаменитости.
— Врут?
— Ну да. Когда у них берут интервью.
— Ну...
— Некоторые это признают. Или хвастаются — это как посмотреть. Если они в данном случае говорят правду, я хорошо их понимаю. Они создают псевдожизнь, за которой все желающие могут следить, и сохраняют настоящую для себя самих.
— Ты только что сказала, что они выкладывают свою жизнь на сайты.
— Фрагменты жизни. Безопасные факты. Надо полагать, это делает ложь более правдоподобной. Я не знаю. Может, я просто говорю какую-то чепуху.
Она собрала волосы в пакет, завязала его узлом и выбросила в мусорное ведро. Ингвар застыл в молчаливой задумчивости с полотенцем вокруг шеи. Зеркало лежало на полу стеклом вниз. Из маленького пореза за ухом выступила кровь. Ингер Йоханне взяла один из грязных слюнявчиков Рагнхилль и прижала его к ранке.
— Извини, — прошептала она. — Я задумалась.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что этот убийца вовсе не обязательно везучий сукин сын? — спросил Ингвар.
— Обычное убийство не требует особого планирования, — сказала она. — Если только, конечно, человек не относится к наиболее очевидным подозреваемым. Если бы я хотела убить кого-то, о ком все знают, что у меня есть причины желать ему зла, я должна была бы готовиться к этому. Например, обеспечить себе алиби. Это главная задача.
— И сложная, — кивнул Ингвар. — Поэтому только немногие с этим справляются.
— Именно. Взять ограбление банка... там можно говорить о планировании! Деньги защищены гораздо лучше людей! Удачное ограбление — это всегда точный расчет, большая предварительная работа; нужно оружие, сложные приборы, инструменты... А люди... — Она положила руки ему на макушку, щетина приятно покалывала ладони. — Люди такие уязвимые. Один удар по голове. Нож в сердце или толчок с лестницы. Странно, что убийства не происходят чаще.
— Для добросердечной женщины, которая только что стала матерью, ты рисуешь невероятно мрачные картины, — сказал он, поднимаясь. — Ты действительно так думаешь?
— Да. Я уже об этом говорила недавно. Когда здесь был Зигмунд. Что самый ужасный сценарий — это появление убийцы, у которого нет мотивов. Если его не поймают на месте преступления или он не окажется чрезвычайно неумелым, его никогда не найдут.
— Я совершенно не согласен, — возмутился Ингвар, выплюнул волос и попытался почесать спину. — Убийство тоже требует планирования. И опыта.
Ингер Йоханне взглянула на бутылку, там оставалось вино. Она налила себе бокал.
— С этим я согласна, — кивнула она. — Человек должен обладать определенными знаниями — но не больше. Например, для этих убийств не нужно было много снаряжения. Ни одну из трех жертв не застрелили: приобретение огнестрельного оружия связано с определенными трудностями, и оно оставляет следы, которые могут привести к убийце. И еще: человек может передумать в самый последний момент. Если что-то пойдет не так, если случится что-то непредвиденное, он может дождаться другого удобного момента — ведь ему не нужно ни с кем договариваться. И это огромное преимущество. Что знает один человек, не знает никто, что знают двое, знают все.