— Молодец. Не верьте никому.
Кофе был горячий и крепкий.
— Что это за гостиница?
— «Луксор».
— Мне в вино подсыпали какую-то дрянь, так ведь?
— Думаю, что да. Полагаю, кто-то подсунул вам веревку.
— Чтобы повеситься?
— Рогипнол.
И опять в голове у меня застучало. Так можно и с ума сойти.
— Это наркотик, которым пользуются насильники?
— Да. Кому-то понадобилось вывести вас из строя.
Я сразу связала отравление с электронными шантажистами и с истечением срока, назначенного Джесси. У меня запульсировало правое веко.
— Джакарта, мне не до шуточек. Если это были вы, то так и скажите.
Она взяла другой стаканчик кофе.
— Поймите наконец. Я не намерена вредить вам. Я на вашей стороне.
— Почему? — Я отпила кофе. — Где Харли?
— В казино. — Джакарта подошла к окну и помолчала. — Харли бывала здесь и раньше.
— Да, семейная традиция. Ее отец…
— Играл по-крупному. Она мне рассказывала.
Харли бежит от чего-то. И отнюдь не от неразделенной любви.
— Это она вам сказала?
— Вы знаете, о чем я веду речь. Вам только нужно признаться в этом самой себе.
В солнечном свете ее лицо выглядело усталым, вокруг глаз — черные круги. Мой желудок снова пришел в движение, и в какой-то момент я решила, что меня опять стошнит.
— Вы думаете, она вовлечена в неприятности, связанные с делом Франклина Брэнда?
— Ну разумеется.
— Харли была юрисконсультом «Мако». Она с самого начала предупреждала нас с Джесси держаться от этой компании подальше. Она понимала, что происходит. — Я потерла виски. — Говорить она не станет. Право адвоката — не разглашать информацию, полученную от клиента. — Я почувствовала приступ головной боли. — Забудьте то, что я сказала.
— Успокойтесь, Эван. Я не собираюсь пытать ее огнем и железом.
Меня охватил озноб.
— Вы думаете, это Харли подмешала наркотик в мое вино?
— Скорее всего. Она имела доступ к вашему бокалу. Впрочем, это мог сделать любой. А где вы взяли ту, последнюю, бутылку? На кухне? Она была откупорена, когда вы ее брали?
— Да.
— Вы на какое-то время оставляли свой бокал на кухне?
— Да. Пока мы смотрели дурацкий спектакль с дамским бельем, через черный ход мог войти кто угодно. — Я снова потерла виски. — Но зачем нужно было меня усыплять?
— Ну, например, чтобы нейтрализовать на то время, пока злоумышленники будут находиться в вашем доме.
— Дома все в порядке?
Я позвонила по сотовому Джесси, но попала на автоответчик.
— Если меня отравила Харли, то зачем повезла в Лас-Вегас? Вполне могла бы оставить на диване у Никки. Вам так не кажется?
— Эта мысль в какой-то степени логична.
Я приложилась к кофе и решила, что мои трансмиттеры не предназначены для дипломатических переговоров.
— Джакарта, мне кажется, вы вводите меня в заблуждение. Не знаю почему, но думаю, что вы с Тимом ведете со мной какую-то игру. А мемуары, по-моему, всего лишь благовидный предлог для знакомства со мной. Ваш альтруизм — притворство. И что отравили меня вы. — Я поставила кофе на стол. — Я уезжаю отсюда.
Я встала и повернулась, чтобы уйти, забыв добавить: «Вот только найду чистые трусики».
— Загляните в пакет, — предложила Джакарта и уточнила: — Это ханжеский презент будущей невесте.
Большой пакет был украшен надписью: «Сногсшибательное изящество». Я покопалась в нем и нашла трусики с приветом от графини Зары.
Переоделась я в ванной. Поверх платья пришлось натянуть вывернутую наизнанку тенниску, чтобы скрыть жирное пятно на груди. «Сногсшибательное изящество» вызывало ощущение, которое часто называют «цап-царап». Вернувшись в комнату, я взяла со стола сумочку.
— Присядьте на минутку, — окликнула меня Джакарта.
— Так я и знала!
Я пошла к выходу. «Заперла ли она дверь на замок? Или в холле меня ожидает Тим Норт?» Я взялась за дверную ручку.
— Я знаю, почему ФБР преследует Джесси.
Я резко обернулась.
Джакарта стояла спиной к окну.
— Все это связано с «Мако».
Я вернулась к столу и села на стул.
Джакарта подала мне рогалик и апельсиновый сок.
— Вам нужно вернуться к спокойной, уравновешенной жизни. Бурные переживания вредны как в физическом, так и в моральном плане. Обстановка становится все более опасной.
— У Черри Лопес давние грязные связи с «Мако текнолоджиз».
— И это заинтересовало ФБР?
— Ешьте и следите за ходом моих рассуждений.
Я вняла ее совету.
— Вы и представить себе не можете, в каком дерьме оказались замешаны. — Джакарта расхаживала у окна. — Исходные данные: Лопес работает с двумя мужчинами: Мики Яго и Уином Атли.
— Знаю. Их называют электронными террористами.
— Они занимаются компьютерным воровством в режиме онлайн и вымогательством. Яго в свое время торговал кокаином. Именно это помогло ему запустить лапы в «Мако».
— Вы хотите сказать, что он был поставщиком кокаина для этой компании?
Джакарта остановилась.
— Он был дилером Кенни Руденски.
Я чуть не поперхнулась от неожиданности: «Кенни? Наркоман?»
— Это было обыкновенное коммерческое партнерство. Кенни завалил работу отдела, которым руководил, и понял, что не может больше платить по счетам. Тогда он пошел с Яго на сделку. Он стал покупать со скидкой большие партии кокаина и продавать их, надеясь быстро собрать необходимую сумму.
— Просто не верится.
Джакарта иронически приподняла бровь:
— Похоже, вы плохо знакомы с темными сторонами бизнеса высоких технологий.
— Но почему Кенни пошел на такое рискованное дело?
— Боязнь скандала, отсутствие моральных устоев, стыд, что не справился с порученным делом… — Она махнула рукой. — Яго подцепил Кенни на крючок, а тот думает, что нашел спасителя. Теперь их отношения носят характер тесного симбиоза. Яго является довольно крупным держателем акций «Мако», причем выдает себя за представителя некоего филиала «Шелл».
— И как же это помогает Кенни?
— Яго покупает акции «Мако», поддерживая тем самым цены на них и обеспечивая рыночную капитализацию активов. В ответ Кенни помогает электронным шантажистам взламывать защитные системы безопасности.