Вина падет на пастыря!
* * *
— Вы просто упали. — Иероним улыбался, помогая папе подняться.
— Долго я был без сознания?
— Несколько секунд, — тихо сказал Иероним.
— Что-то взорвалось.
— Другой вертолет, — ответил Эльджидио Кальви. — Французы выслали своих людей, чтобы присмотреть и в случае чего помочь. Кроме того, они затребовали подкрепления.
— Как нам пройти?..
— Через руины старой церкви, — сказала настоятельница, стоя рядом с папой. Лицо ее было полно тревоги. — Так ближе. Но если вы хотите отдохнуть?..
— Покажите нам дорогу.
— Вашему Святейшеству следует знать…
— Да?
— Один из пленных бежал от них. Он передал мне маленького мальчика, мы отнесли его в мою комнату, там он в безопасности.
— Одной заботой меньше, — пробормотал папа. — Спасибо. Покажите нам дорогу. — Внезапно он обернулся и, глядя на Тиццани, Марвина и Барри, сказал: — А вы останетесь здесь.
— Это против нашего уговора! — запротестовал Марвин.
— Я требую послушания! — прогремел папа грозным голосом. — Я недостаточно вам доверяю! Кальви!
Телохранитель папы бросил несколько слов Тротиньону, и его люди оттеснили Марвина. Никто не обращал внимания на его ругань.
Тиццани смотрел в сторону развалин церкви вслед удаляющейся группе. Он не заметил, что Генри Марвин и Барри внезапно побежали по двору на восток.
Картезианский монастырь де ла Верне
Массив Мавров в Южной Франции
Утро среды
Горящий вертолет перегораживал путь к дороге, а если идти в другую сторону, они дошли бы только до обрыва горного плато. Оставался лишь один выход.
— Скорее отсюда! Наверх! — Крис указал на деревянную лестницу к террасам. Потом подтолкнул Джесмин, которая сжимала в объятиях свою дрожащую сестру.
Спотыкаясь, они поднялись по лестнице и заковыляли по террасе. Анна то и дело звала своего сына.
— Маттиас в безопасности! — крикнул Крис, подталкивая обеих женщин к следующей лестнице на вторую террасу.
— Где мой сын? — Анна вывернулась из объятий сестры и набросилась на Криса с кулаками.
— За ним присматривают монахини, — ответил он, перехватив запястье Анны и пригнув вниз ее занесенную для удара руку. — Мы его заберем! Мы как раз и идем к нему! Монахини нам помогут! Нам надо только перебраться на другую сторону. Идем!
Терраса переходила в квадратный двор среди монастырских строений, сложенных из камня. Эти строения располагались в средней части монастыря и создавали собой преграду на север и восток.
Они перебежали через двор и под арками свернули налево, прошмыгнули под строительными лесами через проем в свежесложенной стене и внезапно очутились перед руинами другой стены.
— Руины церкви, — пробормотала Джесмин, глядя на остатки придела на восточном конце. — С алтарем в сторону Святой земли и Гроба Господня. — Джесмин оглянулась на свежевозведенную стену: — Они ее отстраивают заново.
— Еще одна! — Крис остановился в нескольких метрах правее перед следующим зданием, отходящим на юг перпендикулярно руинам. Через запертую решетку он разглядел тамбур реставрируемой часовни.
Удивленный возглас Джесмин заставил его резко обернуться.
* * *
На восточном конце руин в разрушенный придел ввалилась группа людей.
Крис увидел светлую шапочку и белую сутану с крестом на груди. Папа выделялся светлым одеянием на фоне остальных, как солнце отличается от окружающих его планет.
По обеим сторонам от папы шли телохранители с оружием в руках; за спиной у него Крис заметил настоятельницу, которой он доверил Маттиаса. Ее светлая ряса казалась темной по сравнению с лучистой белизной папской сутаны.
Джесмин и Анна остались под прикрытием руин, а Крис поспешил в середину разрушенного церковного нефа.
Группа вошедших остановилась.
— Зарентин! Рад вас видеть! — сказал папа после того, как к нему подошел Иероним и что-то шепнул на ухо.
— Оставайтесь там, где стоите! — крикнул Крис. Он бегло оглянулся и попятился к плите из серпентина. На ее слегка наклоненную, гладкую поверхность положил чемоданчик с артефактами и пробами.
— А где остальные? — озабоченно крикнул Иероним. — Где Жак?
— Вертолет взорвался, — Крис махнул рукой назад.
Иероним кивнул:
— Мы слышали взрыв. Тем, кто еще жив, будет оказана помощь. Где Дюфур?
— Дюфур погиб. И две монахини… тоже.
— Господь да будет милостив к их душам, — папа перекрестился и замолк. Потом, казалось, он собрался с духом: — Мне нужно с вами поговорить!
— Кто вы — друг или враг? — Крис указал на Кальви и Тротиньона, которые держали его на прицеле своих пистолетов.
Папа проследил за его жестом и что-то сказал телохранителям. Тротиньон и Кальви опустили оружие. Крис презрительно фыркнул: еще двое охранников во втором ряду продолжали держать его на мушке.
— Мы не хотим вам ничего плохого… — папа призывно глянул на Иеронима, и оба выступили вперед. — Вы ведь знаете брата Иеронима… Нам необходимо поговорить. У вас есть то, на что претендует церковь.
Крис рассмеялся:
— Может, и мне позволено будет вставить словечко? Я хочу получить от вас ответы на свои вопросы, а там будет видно.
— Спрашивайте! — Папа крепче сжал свой посох.
— Мальчик в безопасности?
— Да.
— Хорошо. Только, чтоб вы заранее знали: я разговаривал с неким Антонио Понти.
Папа вопросительно глянул на Криса, потом повернулся к Кальви, и тот что-то шепнул ему на ухо.
— Теперь я понимаю. Вы имеете в виду вора. Ну, этот человек хотел продать артефакты в Ватикан. По тому, что написано на двенадцати табличках, вы тоже понимаете, что таблички должны быть у нас.
— Больше вы ничего не можете предложить?
— Чего вы хотите? Денег? Как этот Понти?
— Денег. Сейчас это интересует меня меньше всего. Я хочу знать!
Крис пристально смотрел на папу, а тот неподвижно ждал. После нескольких минут, которые могли показаться бесконечными, Крис жестом подозвал к себе Джесмин и Анну:
— Есть у вас какая-нибудь идея?
— Покажи их ему! — тихо сказала Джесмин. — Что мы еще можем сделать? Ты же сам хотел с ним встретиться. Вот и встретились… Подумай о Маттиасе.
Он увидел ее взгляд, полный сомнений, и, в конце концов, кивнул. Потом открыл чемоданчик и выложил на каменную плиту, словно игральные карты, двенадцать табличек.