— Когда Гэвин вам ее представил?
— После того, как я ему сказала, что больше с ним трахаться не собираюсь.
— После аварии?
— Много после. Это было… пару месяцев назад. Я уж решила, что Гэвин прекратил преследовать меня, поскольку какое-то время от него не было ни слуху ни духу, но потом он снова стал звонить. Я ожидала, что Гэвин как бы сдастся и станет просить, понимаете? Потому что он заявлял, что на самом деле в меня влюблен. Но он просто звонил и звал пойти с ним куда-нибудь. Вот вам и доказательство, что Гэвин лгал, на самом деле он не был влюблен в меня. Правильно?
— Нетипично для Гэвина.
— Что вы имеете в виду?
— Так легко сдаться. Я слышал, что он мог быть довольно настойчивым.
— Ну, он сначала мне звонил как бы по двадцать раз на дню. Заходил, не отставал от моего отца. — Едва заметная улыбка. — Потом он бросил это дело.
Потому что занялся преследованием Бет Галлегос.
— А куда Гэвин вас звал?
— Он хотел поехать куда-нибудь, остановиться в укромном месте и засунуть своего петушка мне в рот. Мне было его жаль, и однажды я ему уступила. Но больше никогда.
— Больше никакого скоростного секса, — кивнул я.
— Вы заставляете мои слова звучать вульгарно. — Она собрала болтающиеся пряди и попыталась запихнуть их под кепку — безуспешно. Тогда она стащила кепку с головы и принялась ее мять. — Вам следует извиниться.
— За что?
— За то, что сочли меня вульгарной особой и потаскушкой.
— Ничего подобного. Вы сказали, что вам было жаль Гэвина…
— Именно. Я была добра. После аварии он стал каким-то… не хочу сказать, заторможенным, потому что это звучит так вульгарно, но на самом деле так и было. Так вот, мне было его жаль и хотелось как-то помочь.
— Значит, Гэвин стал туго соображать?
— Как бы. Прежде он мог быть противным, но он был сообразительным. А теперь… он был… — Она языком потрогала щеку изнутри. — Как бы задумчивым.
— В тот раз, когда вы поехали с ним…
— Это было лишь однажды. Я его пожалела.
— Где вы припарковались?
— Вверх по Малхолланд… — Ее губы застыли, сложившись в маленькое "о". — Это ведь там… о Боже мой!
— Это было у вас с Гэвином постоянное место? В прежние дни? — — Когда-то да. — Она заплакала. — Это могла быть я. — — Расскажите мне о блондинке.
Она вытерла глаза, улыбнулась:
— Чересчур вытравлена, видны корни.
— Где вы познакомились с ней?
— Я вовсе и не знакомилась с ней, на самом деле мы как бы столкнулись. Мы с Элли пошли в кино, а позднее пошли к Кейт Мантолини на овощное ассорти. Иногда туда ходит Джерри Сейнфилд. — Ее глаза скосились в боковое окно, поменяли направление и остановились на знаке парковки. — Надеюсь, я не превышу разрешенное время.
— Вы с Элли пошли к Кейт Мантолини…
— Ага. Мы как бы углубились в вегетарианскую еду, и тут входит Гэвин с этой замухрышкой. Блузка из бутика "Одежда-за-бесценок" и юбка по самое не хочу. — Ее взгляд передвинулся на сандалии. — Правда, на ней были классные туфли. Черные, с открытой пяткой. Прямо "Наоми Кемпбелл".
— "Джимми Чу".
— Откуда вы знаете?
— Они были на ней в ночь убийства.
— Это были классные туфли. Я подумала, что она их своровала в магазине. — Кайла хихикнула. — Шучу!
— Итак, Гэвин вошел с ней…
— И притворился, что не заметил меня, ну а я притворилась, что не заметила его. Потом ему пришлось пройти мимо нас, чтобы добраться до своего столика, и он сделал вид, что внезапно увидел меня и как бы удивился типа "а, это ты. Кайла!".
— Что сделали вы?
— Я подождала, когда он подойдет к самому столику, в смысле прямо к столику, чтобы как бы нельзя было не обратить на него внимания.
— Потом что?
— Потом я сказала: "Привет, Гэв", — а замухрышка подходит и типа "ты кто?". Как бы по-дружески. Но не тут-то было. А замухрышка стоит себе в своих "Джимми" будто звезда всемирного масштаба! Ну прямо голливудский сценарий или вроде того.
— Вы не помните ее имени?
— Не-а.
— Попытайтесь.
— Я как бы и не слушала.
— Попытайтесь вспомнить.
— Это важно?
— Важно.
— Почему?
— Потому что она мертва.
— Гм-м. — Кайла приподняла верхнюю губу указательным пальцем, отпустила ее так, что она слегка хлопнула по зубам. Повторила это несколько раз, издавая едва слышные хлюпающие звуки. Смяла кепку и стала смотреть, как мягкая материя подрагивает словно амеба, восстанавливая свою форму.
— Кайла?
— Я думаю. Мне кажется, Крис. Или Криста. Что-то вроде Крис-си.
— А фамилия?
— Нет. Точно нет. Гэвин ни разу не упомянул фамилии. Это не было похоже на официальное представление. Гэвин держался типа "Ты мне не нужна, смотри, чего я отхватил".
— Он это сказал?
— Нет, но это же было видно. Позже он подошел и рассказал, какая она клевая.
— Позже — это когда?
— Когда замухрышка отправилась в туалет и оставила Гэвина в одиночестве. Она там пробыла долго — я думаю, наркотики… Она выглядела как наркоманка. Худющая. Никак не похожа на меня. Но Гэвин… — Она скосила глаза и постучала по лбу.
— Она оставила Гэвина в одиночестве, и он подошел к вашему столику…
— Ага, а Элли типа: "Кто твоя новая ле-еди, Гэв?" А Гэвин типа: "Криста"… Мне кажется, что имя было Криста, что-то вроде этого, может, Кристал. А Элли типа: "Ничего из себя, Гэв". Но она так не думала, просто издевалась, понимаете? А я не проронила ни слова, я занималась своим шпинатом, приготовленным на пару, который был самой клевой частью овощного ассорти. Потом Гэвин как-то болезненно улыбается, отодвигается от Элли, наклоняется и шепчет мне на ухо: "Она проделывает все это, Кайла. Бесконечно". А я типа: "Скорее бесконечно скучно и бесконечно примитивно". Правда, я только подумала это, не сказала вслух. потому что Гэвин был ненормальным и это было бы то же самое, что издеваться над тормозом. Но еще и потому, что в этот момент он пошел назад к своему столику. Ему как бы было все равно, что я скажу.
— Что еще вы можете рассказать о Кристе?
— Может быть, ее звали Кристал. Думаю, скорее Кристал.
— Она так и не сказала вам ни слова?
— Нет, а вот Гэвин наговорил. На самом деле он сказал больше, чем я только что рассказала вам.
Я подождал продолжения.