Разумеется, и Бони тоже сидел на лоджии, один, на верхнем этаже дома, с бокалом виски в руке, как и все, боясь пропустить любую деталь. Впервые он не находился в центре внимания. Бони ждал появления дочери. Ждал секунды прощания с Амирой. Теперь уже навсегда.
День выдался удивительно подходящий для казни. Дул легкий ветерок. Лица палачей из взрывной команды сияли возбуждением. Знающие свое дело профессионалы, им было не впервой сносить отжившие здания, но даже и они, несмотря на свой разрушительный опыт и продуманность плана, в эти последние минуты перед подачей маленькой искорки, которая, пробежав по проводам, инициирует взрыв, заметно волновались.
Щебетали и трещали рации. Строительная площадка была готова, ожидали последнего сигнала, чтобы привести в действие электрику.
– Где же она? – проговорила Серена, стоявшая рядом со Страйдом, и беспокойно оглядела толпу.
– Приедет, – произнес Страйд. – Ее задержка – часть шоу.
Словно в подтверждение его слов толпа загудела. Со стороны одной из перегороженных улиц показался длинный черный лимузин. Он медленно проехал до центра Парадиз-роуд и остановился, мягко качнувшись. Водитель вскочил со своего места, подбежал к задней дверце и открыл ее.
Из лимузина вышла Клэр и часто заморгала, ослепленная вспышками фотокамер. Раздались приветственные голоса. На мгновение она показалась смущенной, затем на лице появилась широкая улыбка. Клэр помахала зрителям руками, точно не ожидала увидеть их. Страйд мысленно похвалил постановщика зрелища – и он, да и сама Клэр, артистка со стажем, с задачей справлялись безукоризненно. Клэр играла новую роль – холодного, уверенного в себе руководителя. Страйд разглядывал ее и думал, что актриса из нее получилась бы великолепная.
Клэр проплыла по коридору, ограниченному с боков металлическими заграждениями, тянущимися от улицы к помосту, сооруженному напротив приговоренного отеля. За ним возвели импровизированную сцену. Весь путь ее устилал красный ковер. Клэр шла по нему решительной легкой походкой. Порой кто-то, наверное, из ее давнишних поклонников, любителей кантри, выкрикивал ее имя, она поворачивала голову и одаривала всех теплой дружеской улыбкой. Со сцены, возведенной ближе к зданию, по ступенькам сбежал мужчина в темном деловом костюме, торопливо зашагал навстречу Клэр, встретил на полпути к помосту, прошептал на ухо дальнейшие инструкции. Она с безразличным видом коротко кивнула. Затем к ней приблизился бригадир взрывников и, почтительно склонив голову, сообщил, что у них все готово.
В сопровождении обоих мужчин Клэр проследовала дальше, но, увидев Страйда и Серену, стоявших отдельно от толпы, остановилась и проговорила что-то мужчине в строгом костюме. Тот взглянул на часы, и лицо у него болезненно сморщилось. Он умоляюще посмотрел на Клэр, зашептал ей, но та лишь покачала головой.
Отделившись от сопровождения, под устремленными на нее тысячами пар глаз, она направилась к Серене и Страйду.
Страйд заметил, что Клэр неотрывно смотрит на Серену.
– Спокойнее, – прошептал он.
Клэр, продолжая неестественно улыбаться, отвесила им легкий реверанс. Ее фигуру облегал элегантный темно-красный деловой костюм, на запястье и шее сверкали бриллиантами браслет и колье. Длинные белые, с малиновыми прядями, волосы были уложены в прическу и заколоты красивыми булавками.
– Как я вам нравлюсь? – спросила она.
– Бесподобно, – ответила Серена.
Клэр вспыхнула.
– Не знаю, готова ли я к этому. Все получилось неожиданно.
– Не волнуйся, ты справишься.
Атмосфера, окружавшая Клэр, была ей непривычна, но в то же время и нравилась. Она купалась во взглядах, звуках и запахах. Это был новый для нее мир. Ее мир.
– Простите, совсем не было времени как следует поблагодарить вас, – произнесла она. – До сих пор не могу понять, как вам удалось это устроить.
– Не стоит благодарности, – ответил Страйд.
– Если честно, какая-то частичка меня рвется назад, в «Лаймлайт». Там мне легче. Я пела песни. Забавно. Если бы не Блейк, я бы и сейчас продолжала выступать там.
Страйд и Серена переглянулись.
– Расскажем ей или нет? – спросил он.
Полночи они совещались, но ни к какому определенному решению так и не пришли. Наверное, лучше все оставить как есть. Клэр не обязательно знать правду.
– Что вы собираетесь мне рассказать?
Их голоса тонули в шуме толпы. Страйд всегда чувствовал себя неловко, когда оказывался в центре внимания. Неуверенности прибавляла и тема беседы, глубоко личная. Ночью они сошлись на том, что уж если на месте, спонтанно, сочтут нужным сказать Клэр правду, то сделают этого до того, как она нажмет кнопку. Прежде чем «Шахерезада» превратится в обломки. Чтобы Клэр сознавала, что теряет.
И вот теперь Серена вдруг замолчала, не находя подходящих слов. Страйд догадывался, что в ней сейчас преобладает та частичка души, которая любит Клэр и до которой ему никогда не дотянуться. Он же ничего сообщать ей не хотел, сознавая, что может очень расстроить ее. Серена вздохнула, словно собираясь переступить запретную черту, и быстро проговорила:
– Блейк не был сыном Амиры.
Клэр застыла, раскрыв рот от изумления. Она завертела головой, проверяя, слышал ли кто-нибудь еще слова Серены, затем взглянула на нее, пытаясь понять, не шутит ли та.
– Не может быть!
Страйд и Серена молча смотрели на Клэр.
– Но я же видела его глаза, – возразила она. – Нет-нет, он сын Бони и мой брат.
– Ты видела то, что хотела увидеть, – произнесла Серена. – И Блейк – тоже. Тебе не хотелось верить, что ты одинока. Он же хотел верить в то, что нашел мать, которую искал всю жизнь. Вы оба ошибались.
– Значит, мы гонялись за призраками? И Блейк убивал ни в чем не повинных людей?
– Ты находишься здесь, а вот Бони и Мики – нет. Возможно, что-то хорошее и получилось.
– Нет, вы ошибаетесь!
– Прости, Клэр, но ошибаешься ты. Мы беседовали с одной дамой, ее зовут Беатрис. Она работала медсестрой и принимала роды у Амиры. Она нам рассказала о ее ребенке. Это не Блейк.
– Тогда кто его мать?
Страйд развел руками:
– Неизвестно. Он один из множества подкидышей, без имени и фамилии. Которому очень не повезло. Он попал в ужасную семью.
Клэр задумчиво посмотрела на отель. Страйду показалось, что она стремится поскорее отделаться от него и от связанных с ним воспоминаний. Видимо, они сковывают ее, тянут в глубины, где Клэр не хотелось бы находиться.
– Это Бони рассказал вам о Блейке, послал вас в Рино. Он желал убедиться, что Блейк не сын Амиры, – проговорила Клэр.
– Да, – кивнула Серена.
– Но зачем?
– Ему было известно, что Блейк верит в свои фантазии, и это его вполне устраивало. Оставалось заставить всех остальных, и нас в том числе, поверить в легенду. Что он и сделал.