Являлся ли Стантон Коллегой? Об этом, конечно, в некрологе не говорилось. И все же специфика его работы, достижения и прочее указывали, что этот выдающийся химик вполне мог быть членом Колледжа. И еще, именно в год его гибели нынешний Магистр заступил на свой пост. То есть в том году проводилась Игра.
Заскрипела лестница. Через несколько секунд должен появиться Себастьен. Так что? Закрыть подшивку и ничего не говорить? Или… Таня глубоко вздохнула.
Подошел Себастьен, посмотрел на нее и улыбнулся. Таня раскрыла подшивку, показала некролог. Он тихо присвистнул. Прочитал и кивнул:
— Значит, я предположил правильно. В Игре не обходятся без убийств.
В аэропорту было полно народа. Себастьен и Таня наконец добрались до кассы, купили ей билет на рейс в Швейцарию и направились в бар.
— Мне не хочется, чтобы ты уезжала.
Таня улыбнулась:
— Мне тоже. Но я очень устала. Как хорошо бы вернуться к прежней жизни!
Себастьен глотнул вина из бокала.
— Но это невозможно. Мы уже не Коллеги, и убит Рекс. А если и за нами тоже начнется охота? Кроме того, — он бросил в рот горсть соленых орешков, — я получаю от Игры удовольствие. А ты?
— Ну, не знаю, можно ли это назвать удовольствием. — Таня пожала плечами.
— Ладно, поезжай, поживи в моем шале. — Себастьен погладил ее руку. — Отдохни. Покатайся вдоволь на горных лыжах. Я приеду к тебе через неделю.
— Я все-таки не поняла, зачем ты остаешься.
— Хочу покопаться в библиотеке Гарвардского университета.
— Вот я и спрашиваю — зачем? — Таня резко поставил бокал на стол.
— Расскажу позднее.
— Так не пойдет. Мы же договорились работать вместе. Я тебе все рассказала.
Себастьен засмеялся.
— Не будь такой подозрительной. Я ничего от тебя не утаю. Обещаю. Просто позволь мне завершить выработку плана, как добыть двадцать миллионов.
Таня решила, что не стоит сейчас поднимать шум. Не время. У нее еще будет возможность отомстить.
Она наклонилась и прошептала ему на ухо, укусив мочку:
— Если не расскажешь, я все равно узнаю. И постарайся придумать так, чтобы все было по закону и чтобы нас не убили.
— Попробую. Я неплохо разбираюсь в финансах, а ты в компьютерах. Уверен, вместе у нас получится.
Объявили посадку на рейс. Они направились к нужному выходу. Поцеловались.
— Не знаю, где ты собираешься этим заняться, но я предлагаю Центральную Америку, — неожиданно произнесла Таня.
— Почему?
— В тамошние компьютерные системы, особенно в банках, легче забраться.
— Но где? В Мексике? Гватемале? Панаме?
Таня помахала на прощание.
— Увидимся в шале.
— Пока!
Себастьен проводил ее взглядом. Женщина, о которой можно только мечтать. Красивая, умная, чувственная. Она обязательно внесет свой вклад в дело добычи денег.
В такси, по дороге обратно в Бостон, он смотрел в окно. Где сейчас Эндрю и Горан? Знают ли они что-нибудь о Стантоне? Намного ли отстали от них с Таней? Себастьен дорого заплатил бы, чтобы знать это. Игра разворачивалась, и ему с Таней надо двигаться хотя бы на шаг впереди. Это единственный способ выжить. Сейчас, когда началось кровопускание.
Горан постоял у стойки на втором этаже зала периодики, понаблюдал за девицей в оранжевом комбинезоне. Сегодня она читала женский журнал.
— Надеюсь, вы мне поможете.
— Сомневаюсь. — Девушка взглянула на него без интереса и устало вздохнула.
Горан не был врачом, но, как и многие сотрудники спецслужб, хорошо разбирался в специфических болезнях людей и методах их лечения. Радикальным лекарством от тотальной глупости или амнезии являлась смерть. Правда, неплохой терапевтический эффект оказывали деньги. Горан предпочитал пользоваться данным методом, поскольку здесь имелась возможность проследить за ходом лечения и в случае необходимости скорректировать лекарственную дозу. С бесстрастным лицом он открыл бумажник, достал двести долларов и положил перед девушкой.
Чудо не замедлило свершиться. Она положила журнал прямо на деньги и вопросительно посмотрела на Горана:
— Так что вам нужно?
— Информация о человеке по имени Макс Стантон. Точнее, его некролог.
Девушка оживилась. Ее было не узнать.
Буквально через несколько минут Горан читал некролог.
Понятно, понятно. В Игре, где на кон поставлена огромная власть, должны гибнуть люди. Это неизбежно.
Он поднял голову:
— Вы не знаете, в последнее время кто-нибудь еще интересовался этим некрологом?
Девушка в оранжевом комбинезоне удивленно вскинула брови.
— Только вчера тут были двое. Мужчина и женщина. Они просидели весь день. Я случайно увидела, как женщина делает несколько ксерокопий именно этой страницы. Вот здесь. — Она показала на ксерокс недалеко от стойки.
— Вы говорите, она была с мужчиной?
— Да.
Девушка описала посетителей, и Горан сообразил, что это Себастьен и Таня. Оказывается, женщина сделала также ксерокопии из других газет и журналов. Из каких именно, неизвестно.
— Они не упоминали о том, что опять придут?
— Нет. — Девушке уже надоело. Она и так переработала. Хватит.
— Спасибо. Вы мне очень помогли.
Горан покинул библиотеку. Уселся за столик в кафе напротив.
«Да, Себастьен и Таня сработали хорошо. Нашли Стантона раньше меня, хотя не были в доме миссис Бун и не видели страниц из его дневника. Значит, Рекс успел рассказать что-то Тане. Что именно? Надо выяснить».
Где находятся сейчас его соперники, выяснить несложно. У Горана были возможности, какие Себастьену и Тане даже не снились. Он являлся агентом британской MI6 и имел хорошие связи в ЦРУ.
Горан допил капуччино и вышел из кафе. По его подсчетам, на все должно уйти не более двух часов.
Так и получилось. Через час благодаря любезности ЦРУ он знал название отеля, где останавливалась Таня. Вчера вечером она улетела в Женеву. Себастьен пока в Бостоне. Занимает ее номер.
Горан быстро собрался и поехал в аэропорт.
«Ну что ж, — думал он, откинувшись на спинку сиденья в салоне первого класса самолета „Суисс эрлайнс“, — через девять часов я буду в Женеве. Найти Таню в Швейцарии, если она продолжит пользоваться своей кредитной картой, труда не составит. Это самый простой способ, каким пользуются спецслужбы всех стран, чтобы выследить людей. Интересно, какую еще информацию по Стантону она накопала? Пожалуй, в знак благодарности я дам ей добрый совет. Пусть она избавится от любовника. Помогать Себастьену для нее очень опасно. Любовь, нелюбовь — значения не имеет, ведь речь идет о власти». И вот что сказал об этом великий Макиавелли: «Любой, кто помогает другому прийти к власти, делает это себе на погибель».