Войдя следом за мужчиной в метро в первый раз, Бокр обратил внимание, что тот не опустил жетон в прорезь турникета, а предъявил контролеру какой-то документ. Поэтому когда в метро пришлось входить в следующий раз, Бокр легко обогнал его и встал за спиной у контролера, впившись глазами в открытое удостоверение. Короткой секунды ему хватило только на то, чтобы выхватить фамилию «Вакар» и слова «Генеральный штаб». Поразмышляв минутку, пока эскалатор плавно шел вниз, Бокр решил, что нужно срочно позвонить Каменской, даже если ради этого придется прекратить наблюдение. Фамилия слишком редкая даже для Москвы, этого человека наверняка можно будет установить через адресное бюро, ведь, судя по «Генеральному штабу», он не приезжий. Тогда можно будет и наблюдение возобновить. Может быть, сама фамилия скажет Каменской больше, чем все результаты многочасовых наблюдений.
– Вакар? – задумчиво повторила Каменская, выслушав сообщение Бокра. – Вакар, Вакар… Боже мой, Андрей Вакар, 1985 год. Ему было одиннадцать лет, когда он погиб. Я хорошо помню это дело, я тогда только-только начала работать в милиции, все было в новинку, все интересно, поэтому все впечатления запомнились надолго. Неужели это его отец? Или родственник?
– Ему около пятидесяти, – заметил Бокр, – но это видно только с близкого расстояния. Стройный, подтянутый, легко ходит, по лестницам бегает. А седина и морщины – это на весь «полтинник».
– Да, я припоминаю, – согласилась она, – хотя, честно признаться, я тогда, на Тверской, его особо не разглядывала. Поблагодарила за помошь, и все. Вы правильно сделали, что позвонили мне сразу же. Но вечером я все равно вас жду.
Повесив трубку, Настя бросилась открывать сейф и тут же в отчаянии сообразила, что все аналитические справки за десять лет лежат у нее дома. После того как она переписала их в компьютер, знаменитая серая папка с розовыми ленточками так и осталась лежать в ящике письменного стола. Она посмотрела на часы: половина третьего, Колобок наверняка не разрешит сейчас уйти домой, сегодня очень много работы. Но ждать до вечера терпения не хватит. Что же делать?
Она метнулась к телефону, моля судьбу, чтобы Лешка оказался дома. Ей повезло.
– Лешик, ты работаешь?
– Так точно, товарищ майор.
– Выйди, пожалуйста, в мою директорию.
– Ну, вышел, – через несколько секунд послышался его голос. – Дальше куда?
– Дальше «СПРАВКА – АНАЛИЗ – 1985».
– Есть, загрузил.
– Включай контекстный поиск.
– Включил. Что ищем?
– ВАКАР.
– Как? – переспросил Леша. – По буквам, пожалуйста.
Она повторила по буквам.
– Есть такой.
– Читай вслух, что там про него написано.
– Тут много, – возмутился Леша. – Совесть имей, девушка.
– Нету, миленький, нету у меня совести, у меня пожар в одном месте. Ну читай же!
– «Из раскрытых убийств 16 процентов раскрыты по „горячим следам“ силами патрульно-постовой службы…»
– Это можно пропустить. Давай со второго вхождения.
– Так, второе вхождение, – повторил Чистяков. – «Потерпевший Вакар Андрей, 1974 года рождения, скончался от ножевых ранений, причиненных ему из хулиганских побуждений лицами, не достигшими к моменту совершения деяния возраста уголовной ответственности. Уголовное дело возбуждено в отношении старшего брата одного из соучастников, являвшегося подстрекателем. Убийство было совершено четырьмя подростками в виде расплаты за карточный долг: Орешкиным Юрием, 1971 года рождения, Ерохиным Игорем, 1971 года рождения, Габдрахмановым Равилем, 1971 года рождения, Закушняком Николаем, 1971 года рождения, учащимися 183-й средней школы Кировского района г. Москвы. Во время совершения преступления сестре погибшего Вакар Елизавете, 1969 года рождения, причинены легкие телесные повреждения. Подростки задержаны через 50 минут после совершения деяния и через 20 минут после того, как сообщение поступило в дежурную часть ГУВД».
– Леша, что мне для тебя сделать?
– В смысле? – удивился он.
– Проси, чего хочешь, я все сделаю, только потрать на меня еще четверть часа.
– Замуж выйдешь за меня?
– Выйду.
– Обманщица ты, – вздохнул он. – Ладно, командуй, что еще сделать.
– Выходи в «СПРАВКУ – АНАЛИЗ» и ищи файл «АННЕКС-П».
– Нашел. Загружать?
– Загружай.
– Сделал.
– Теперь опять включай контекстный поиск и ищи фамилии.
– Какие фамилии?
– Ну те, которые ты мне только что прочел. Фамилии четырех подростков, которые убили Вакара.
– Да разве я их помню? Ты что, Аська, рехнулась?
– Орешкин Юрий, – подсказала она.
– Есть такой, – подтвердил Леша. – Тут написано: 1992 Н.
– Так я и думала, – проговорила она тихо. – Закушняк Николай.
– Есть. 1993 Н. Ася, а что это означает?
– «АННЕКС-П» – это пофамильный список потерпевших. То есть убитых. Год – это год совершения преступления. Н. означает, что убийство осталось нераскрытым. Если стоит буква Р., значит, преступление раскрыто.
– А я еще видел «АННЕКС-В». Это про кого?
– Пофамильный список виновных в убийствах. Леш, не отвлекайся, а? Ерохин Игорь.
– Такого нет.
– Пока нет, – опять пробормотала она едва слышно.
– Что ты говоришь? – переспросил Леша.
– Ничего, это я так. Габдрахманов Равиль.
– Есть. 1993 Н.
– Кошмар. Теперь давай файл 1992 года.
– Ищем Орешкина?
– Догадливый ты мой.
– У тебя ума набрался. С кем поведешься…
Она плакала во сне. Ей снилась убитая Даша Сундиева и бледный, помертвевший от горя брат Саша. Почему-то на руках у него был новорожденный ребенок, и, глядя на него, она думала: «Это я во всем виновата. Если бы не мои ошибки, Даша была бы жива». Потом пришла спасительная мысль о том, что в момент смерти Даша была только в начале беременности, и, значит, это никак не мог быть ее ребенок. А если это все-таки ее ребенок, то Даша погибла из-за чего-то другого, так как… Она не успевала во сне додумать до конца, потому что на нее нахлынуло такое отчаянное, такое болезненное горе, от которого судорогой свело все тело. Ей хотелось кричать в голос, но из горла вырывался только свистящий шепот. Она изо всех сил напрягалась, думая, что ей станет хоть немного легче, если удастся громко зарыдать. И наконец ей это удалось. Она закричала и проснулась.