Монк вгляделся в торфяник, затем, звякнув наручниками, потёр череп.
— Это вон там.
Все посмотрели туда, куда он показал. В сторону от дороги. Там виднелись камни и островки зарослей утёсника. Больше ничего примечательного. Ровная местность, поросшая травой и вереском.
— Где именно? — спросил Терри.
— Я же сказал тебе. Вон там.
— Почему не рядом с Тиной Уильямс?
— А я никогда не говорил, что это рядом.
— Так какого черта ты привёл нас сюда?
— Просто захотел посмотреть.
Терри едва сдерживался. Я никогда не видел его таким взвинченным. Но он не имел права потерять самообладание. Терри сделал над собой усилие.
— Это далеко отсюда? Пятьдесят ярдов? Сто? Полмили?
— Узнаю, когда подойду.
— Может, ты вспомнишь какие-нибудь ориентиры поблизости? — быстро спросила Софи. Терри раздражённо вздёрнул голову, но прерывать её не стал. — Большой камень, куст?
Монк перевёл взгляд на неё.
— Не могу вспомнить.
Уэйнрайт презрительно усмехнулся:
— Надо же, не помнит.
И снова бас профессора стал отчётливо слышен в наступившей тишине. А Монк развернулся к нему.
— Вспомни хоть что-нибудь, Джером, — попросила Софи. — Попытайся.
— Ладно, — процедил Терри, — закончим с этим. Пошли, покажешь.
Софи яростно посмотрела на него, но все уже двинулись вслед за Монком и окружающими его охранниками и полицейскими.
— Глупо, — проворчал Уэйнрайт, с трудом вытаскивая сапоги из вязкой жижи. — Ничего он нам не собирается показывать. Этот монстр нас просто дурачит.
— А может, хватит его дразнить? — зло проговорила Софи.
— А может, хватит перед ним заигрывать? — в тон ей произнёс Уэйнрайт. — Этим вы только показываете ему свою слабость.
— Неужели? — Голос Софи задрожал. — Так я вам вот что скажу: не надо учить меня, как выполнять свою работу, а я не буду учить вас, как копать ямы.
Профессор бросил на неё свирепый взгляд.
— Что ж, я передам ваши слова старшему следователю Симмзу.
— Самодовольный дурак! — бросила ему в спину Софи. Она понизила голос, но не настолько, чтобы он не мог расслышать. Затем обратилась ко мне: — Что?
— Ничего.
Она усмехнулась:
— Так уж и ничего?
Я пожал плечами:
— Если вы задумали перессориться со всей оперативной группой, то это не очень мудрое решение.
— Извините, но я ужасно расстроена. Какой мне толк находиться здесь, если я не могу выполнять свою работу? А что касается Терри Коннорса… — Она вздохнула и покачала головой. — Он поступает неправильно. Не следовало идти у Монка на поводу. Надо было заставить его хотя бы намекнуть, где он зарыл несчастных девушек. Как он собирается найти место, если не может вспомнить никаких ориентиров?
— Вы думаете, он лжёт?
— Трудно сказать. То он выглядит рассеянным и ко всему безразличным, а в следующую минуту собран и сосредоточен. Видите, как он уверенно шагает вперёд. Зачем ему было в такую даль нести трупы? — Она хмуро вгляделась в белёсую голову Монка, возвышающуюся над полицейскими, и добавила: — Я, пожалуй, похожу тут, а потом вас догоню.
Софи направилась обратно к дороге, ведущей к Чёрной Скале. Я понимал её сомнения, но, к сожалению, помочь ничем не мог. Идти становилось всё труднее. Ноги утопали в мокром торфе, за них цеплялись вереск и длинная болотная трава. Монк, кажется, тоже не чувствовал себя уютно. Несколько раз оступался и чуть не падал, рыча на охранников, когда они пытались ему помочь.
Я посмотрел на Роупера. Он чуть в стороне говорил по рации. Негромко, но когда я приблизился, то уловил обрывки фраз:
— …пока не уверен, сэр… да… да… конечно, сэр. Я буду держать вас в курсе.
Кому он докладывал обстановку, догадаться было нетрудно. При этом минуя Терри. Забавно. Закончив разговор, он догнал меня. Пошёл рядом, пытаясь приноровиться к моему шагу.
— Наслаждаетесь прогулкой, доктор Хантер?
Этот человек меня раздражал. Видимо, своей доброжелательностью, которая, несомненно, была фальшивой. Но не ссориться же с ним из-за этого?
— Свежий воздух для меня полезен, — ответил я.
Он рассмеялся, словно услышал удачную шутку.
— На мой вкус, его здесь многовато, но если вам нравится, то… — Он замолчал, затем вдруг спросил: — Как вам Монк? Не правда ли, красавец? Будто сошёл с картины Пикассо.
— А откуда у него ссадины? Он что, дрался?
— Не совсем. — Роупер с улыбкой посмотрел в спину Монка. — Он взбрыкнул вчера вечером, пришлось усмирять. Сегодняшнее мероприятие оказалось под угрозой. Дело в том, что иногда, когда гасят свет, у него случаются приступы смеха. Он хохочет, не может остановиться. А вскоре начинает буйствовать. Вот почему охранники прозвали его смехачом. — Роупер вгляделся вдаль. — А это ещё что такое?
Впереди возникла какая-то суматоха. Когда охранники наконец расступились, стало видно, что Монк упал и пытался встать. Полицейские и охранники сгрудились вокруг него, но поднимать не решались.
Адвокат тем временем подскочил к Терри:
— Всё это надо немедленно прекратить!
— Ничего с ним не случилось, — усмехнулся Терри. — Ваш клиент нисколько не пострадал.
— Надеюсь, что нет. Но если с ним что-нибудь произойдёт, отвечать будете вы. — Голос адвоката звенел праведным гневом. — Нет никакой нужды оставлять на нём наручники. Риск побега минимален, а идти ему будет существенно легче.
— Он останется в наручниках.
— В таком случае прошу вас вернуть его в тюремный фургон.
— Почему?
— Я не допущу, чтобы мой клиент получил травму по вине полиции. Или наручники снимут, или он перестаёт сотрудничать.
А Монк продолжал лежать на спине, вздымая вверх руки, скованные наручниками.
— Вы сами наденьте такие и попробуйте идти. Посмотрим, как у вас получится.
Терри шагнул к нему, и я испугался, что он собирается пнуть его в лицо. Но Терри остановился и замер.
— Хотите, чтобы я позвонил старшему следователю? — спросил Роупер.
Если бы я не слышал, как он только что докладывал Симмзу обстановку, то поверил бы, что он пытается помочь. Это предложение подвигло Терри на принятие решения.
— Нет. — Плотно сжав губы, он кивнул полицейскому: — Снимите с него наручники.
Полицейский выполнил приказ. Выражение лица Монка не изменилось. Он медленно поднялся и стал разминать кисти рук. Его одежда промокла насквозь.