— Каким же образом Нил Фэллон с такой биографией получил лицензию на торговлю спиртным? — спросил Ковач, опускаясь на стул.
— А он ее и не получил, — сказал Элвуд.
— Ради бога, войди внутрь, — проворчал Ковач. — У меня шея онемела пялиться на тебя.
Протиснувшись в каморку, Элвуд протянул ему факс:
— Лицензия на содержание бара была выдана муниципалитетом Эксцельсиора на имя Черил Брустер, которая через несколько месяцев стала Черил Фэллон.
— Ага, супруга, проживающая отдельно, — догадался Ковач.
— Она скоро станет бывшей супругой, — уточнила Лиска. — Я звонила ей домой. Она сиделка, работает по ночам в Фервью-Ридждейле. Говорит, что будет счастлива, когда получит развод с этим вечно пьяным сукиным сыном.
— А мне он показался симпатичным парнем, — заметил Ковач. — Значит, лицензия на бар принадлежит жене. Что же произойдет после развода?
— Нил останется ни с чем — вот что, — ответила Лиска. — Он, конечно, может продать бар вместе с лицензией, какому-нибудь подставному лицу, но его не так просто найти. Черил говорит, что Нил пытается выкупить остальной бизнес, но не может собрать денег и на это. Впрочем, без бара он все равно не заработает себе на жизнь. Я спросила, не пытался ли он занять деньги у родственников. Она засмеялась и ответила, что Майк не дал бы Нилу даже десяти центов, хотя ей известно, что деньги у Майка были.
— В детективном бизнесе это именуют мотивом, — . заметил Элвуд.
— Интересно, обращался ли он к Энди, — пробормотал Ковач.
— Нил говорил Черил, что собирается предложить Энди инвестировать деньги в бизнес, но она не знает, сделал ли он это, — сказала Лиска. — Мы можем спросить у Пирса. Наверняка он давал Энди советы по финансовым делам.
— Но если Пирс думал, что брат Энди мог иметь отношение к его смерти, почему он прямо не сказал об этом? — спросил Элвуд.
Ковач кивнул:
— Действительно, почему не ткнуть в кого-нибудь пальцем, вместо того чтобы вести себя так, будто у тебя нечиста совесть?
— Давайте проверим еще раз сведения о соседях Фэллона. Поглядим, кого мы пропустили, сделаем несколько звонков. Может быть, кто-то узнал машину или кого-то видел… Элвуд, у тебя есть время просмотреть записную книжку Фэллона и проверить его друзей?
— Конечно.
— Все равно соседями придется заняться снова, — сказала Лиска.
— Почему?
— В первый раз этим занимались наши два малютки-эльфа — Огден и Рубел.
— Только этого не хватало! — простонал Ковач. — Представляю себе, как Огден внушает людям, что они никого не видели.
— Если свидетель видел кого-то — например, Нила Фэллона или Пирса, — даже Огдену хватило бы ума привлечь к этому наше внимание, — заметила Лиска.
— Выходит, нам остается надеяться, что патрульные кого-то упустили.
— Кто кого упустил? — осведомился Леонард, от— крыв дверь каморки, а Ковач притворился, будто ищет папку на столе, потихоньку прикрыв записи, касающиеся смерти Энди Фэллона.
— Парня, который избил Никсона, — ответил он. — Наемника Дина Кумза. Нам остается надеяться, что его люди не успели нагнать страху на каждого, кто что-либо об этом знает.
— Вы говорили снова с той женщиной, которую водитель такси видел входящей в дом, когда убегал преступник?
— Говорил пять раз.
— Поговорите еще раз! Она — ключ ко всему. Ей наверняка что-то известно.
— Безнадежно, — покачал головой Ковач. — Она унесет это с собой в могилу.
— Если Никсон желает не опознавать нападавшего сам, Чамиква Джоунс не станет делать это за него, — вставила Лиска.
Леонард нахмурился.
— Поговорите с ней снова, — повторил он. — Сходите к ней на работу сегодня же. Я не хочу, чтобы эти бандиты думали, будто они могут выйти сухими из воды.
Ковач бросил на Лиску быстрый взгляд. Логика подсказывала, что Никсон надул своего босса, Дина Кумза, в мелкой операции с наркотиками и был примерно наказан упомянутым боссом. Естественно, никто не желал об этом говорить, включая самого Никсона. Между тем окружной прокурор, стремясь продемонстрировать общественности свою жесткую линию в отношении наркодилеров, требовал, чтобы обвинение выдвинул округ, раз этого не хочет делать Никсон. Но без свидетеля не было дела, а водитель такси видел нападавшего недостаточно четко, чтобы дать подробное описание.
— Это черная дыра, — сказал Ковач. — Никто не хочет давать показания. Какой смысл этим заниматься?
Леонард скорчил одну из своих обезьяньих гримас:
— Такой смысл, что это ваша работа.
— Я делаю свою работу.
— Неужели? По-моему, вы пересмотрели ее параметры.
— Не понимаю, о чем вы.
— Дело Фэллона закрыто. Оставьте его в покое.
— Вы имеете в виду Энди Фэллона? Или, может быть, уже слышали о Майке? — спросил Ковач. Одновременно он размышлял, кто же настучал на него Леонарду. Скорее всего Сейвард. Он подобрался к ней чересчур близко, угрожая проделать брешь в стене, которой она себя окружила. Уайетт не стал бы этого делать: ему было наплевать, что творится в маленьком мирке Ковача. Он хотел только успеть на встречу со своими пиарщиками.
Леонард выглядел смущенным.
— Да, я слышал, что он покончил с собой.
— Я в этом не так уверен.
— Но ведь он выстрелил себе в рот.
— Внешне похоже на то.
— Есть пара подозрительных деталей, лейтенант, — сказала Лиска. — Например, положение тела.
— Вы хотите сказать, что самоубийство инсценировано?
— Не то чтобы инсценировано, но мы не исключаем, что ему в этом поспособствали. К тому же, он не оставил записки.
— Это ничего не значит. Многие самоубийцы не оставляют записок.
— Как бы то ни было, мне бы хотелось немного в этом покопаться, — снова заговорил Ковач. — Возможно, Майк действительно покончил с собой, но что, если это не так? Мы все перед ним в долгу и не вправе закрывать дело только потому, что самоубийство — самый простой ответ.
— Посмотрим, что скажет медэксперт. — Леонарду явно не нравилась идея превращения самоубийства в убийство, тем более что Уайетт и другие важные шишки были в курсе дела. — А пока что повидайтесь с Чамиквой Джоунс. Сегодня же. Я хочу, чтобы окружная прокуратура слезла с моей задницы из-за этого Никсона.
* * *
— Я бы предпочла исколоть себя иголками, чем ехать в Американский Молл [7] в рождественский сезон, да еще в самый час пик.
Ковач, сидя за рулем “Каприса”, бросил на Лиску взгляд через плечо.