— Так ведь уже пять часов прошло, как она пропала. — Касуми уткнулась лицом в плечо Норико. — Разве это не подозрительно? Кто-то, должно быть, ее далеко увел.

Кто бы это ни был, его быстро поймают.

— Господи, быстрее бы. Быстрее поймайте! Бедная, бедная Юка!

— И правда, бедная девочка.

Норико заплакала вместе с Касуми, так они и стояли, обнявшись. Невозможно было заподозрить, что Норико притворяется. Исияма размышлял о сделке, которую они только что заключили с женой. Душа его по-прежнему была в смятении, он еще плохо понимал, что между ними произошло.

2

Норико сказала, что не простит его. Так ли это? После возвращения в Токио Исияма постоянно размышлял об этом. Норико вернулась к обычному образу жизни, будто ничего между ними не произошло. Из-за следствия по делу Юки они вернулись в Токио на неделю позже, чем планировали. Норико постоянно с беспокойством интересовалась, как продвигается следствие. Время шло, и она перестала задавать вопросы. Как-то незаметно они перестали обсуждать дела семьи Мориваки. Из детской памяти Рурико и Рюхэя несчастье, происшедшее с Юкой, постепенно стиралось. К началу осеннего сезона Норико назаказывала себе новых нарядов и вышла на работу. Исияма, извинившись за длительный летний отдых, тоже вернулся в компанию.

Когда Исияма думал о Касуми, оставшейся в одиночестве на Сикоцу, чтобы разыскивать Юку, глаза его наполнялись слезами. Это случалось с ним на работе, когда он, сидя на стуле в своем рекламном отделе, рассеянно смотрел на паутину электрических проводов над Гиндзой. Почему-то провода ассоциировались у него с прерванными отношениями. Иногда Исияма специально проходил мимо дешевого love-отеля, в котором они встречались с Касуми, задирал голову и смотрел на задраенные изнутри окна. Когда он вспоминал время, проведенное с ней в этом отеле, на душе становилось тяжело, а желание встретиться с ней — нестерпимым. Но ничего не происходило. Не происходило по его вине. Боясь, что он может разрушить обе семьи, Исияма предпочитал скрываться. Что будет, если и без того подавленный Митихиро узнает о них с Касуми? Не потеряет ли он голову? Исияма был уверен, что поступает так ради блага Касуми, но в конечном счете это было не чем иным, как попыткой уйти от ответственности. Его трясло от одной мысли о том, что в исчезновении Юки виноваты его иллюзии. При этом сам он никак не пострадал. Однажды он даже подумал: Норико, вероятно, не может простить того, что ему все так легко сошло с рук. Но спросить ее об этом у него не хватило духу.

Его несколько раз вызывали для дачи показаний в Эниву. Следователь Асанума пытался немного копать под Касуми, но Исияме не показалось, что полиция что-то подозревает, и с Норико тоже все обошлось. Факт остается фактом: Исияма, запретив Норико рассказывать о его отношениях с Касуми, смог защитить всех. Правда, получалось, что он защитил не себя и Касуми, а тонкую пленку, скрывавшую их связь. Будь под оболочкой то, что нуждалось в защите, тогда это, возможно, было бы необходимой мерой. Но так как они с Касуми расстались, смысла в этом никакого не было. Более того, ирония заключалась в том, что он в конечном итоге так и остался в пустоте, созданной им самим. Исияма стал думать, что, возможно, лучше бы он внял мольбам Касуми и остался вместе с ней искать Юку, до основания разрушив обе семьи.

В сентябре в Токио было пекло. Погода напоминала ту, что стояла в сентябре двенадцать лет назад, когда он впервые встретился с Касуми. В офисе «Мориваки-сэй-хан» было душно — сломался кондиционер. Изнемогающая от жары Касуми — в пупке скопился пот. Детский профиль. Та случайная встреча стала прологом этой жестокой повести. Продолжать работать стало казаться Исияме пустой тратой времени, и он твердо решил уйти из компании.

Одиннадцатого сентября Исияма набрал номер телефона дачи. Касуми взяла трубку. В образовавшейся тишине Исияма подумал о том, как печально осенью на Хоккайдо. Интересно, с какими мыслями проводит свои дни в одиночестве Касуми. Голос у нее был тихим и подавленным.

— Ровно месяц прошел. Как с поиском? Появились какие-нибудь зацепки?

— Никаких. Даже удивительно, насколько никаких. Сначала были слухи, что кто-то видел девочку, похожую на Юку, но в последнее время совсем ничего.

— А что с этими слухами?

— Асанума-сан проверил, оказались ложными.

— Понятно. Плохо.

— В Сикоцу водолазы ныряли. Ничего не нашли.

— Да не может быть, чтобы она утонула.

— Я по-прежнему надеюсь, но спать от тревоги не могу. Послушай! Неужели где-то кто-то ходит по этой земле с Юкой?!

— Юка-тян такая милая.

— Или ее уже убили?

— Не вздумай сдаваться.

— В глубине души все так считают. Мне соседи сказали, что жена Идзуми-сан говорила: «Интересно, где ее закопали?» Все так думают.

— Я так не думаю. И даже в глубине души так не думаю.

— Ну, этого я не знаю, — бросила в ответ Касуми.

Этого Исияма не ожидал от нее услышать.

— Я приеду и буду искать Юку вместе с тобой, — решительно произнес Исияма; Касуми молчала. — Ты почему молчишь? Я работу брошу.

— Не надо, уже не надо! — Голос Касуми доносился откуда-то издалека. — Я весь этот месяц думала, что умру. Юку было ужасно жалко, спать не могла. Как подумаю, что она где-то одна-одинешенька, так станет на душе тяжело, что хочется сорваться с места и бежать, бежать. Но не знаю, в какую сторону бежать. Поэтому сердце все время так и бьется, так и бьется. Тук-тук-тук-тук. А еще в груди твердый, тяжелый ком: сгусток печали и тревоги. И никак от него не могу избавиться. Такого со мной никогда в жизни не было. Боялась, что сойду с ума. Это тебе понятно?

— Понятно.

— Нет, тебе этого не понять. Тот, кто не спит со мною рядом, не прижимает меня к своей груди, — тому не понять.

— У тебя есть Митихиро.

— Ему надо деньги зарабатывать. А ты чужой муж. Ничего уж тут не поделаешь. Поэтому я и должна искать Юку в одиночку. Но…

— Что «но»?

— Мне было так тяжело. Я больше не могу.

— Мне тоже было тяжело.

— Я сломлена. Легче было бы умереть, но как подумаю, что Юка вернется, так и не могу умереть.

— Я приеду. Прямо сейчас.

— Нет, не надо. Я завтра возвращаюсь.

Оставив Исияму не столько в унынии, сколько в глубоком разочаровании, Касуми повесила трубку. Неужели на то, чтобы отказаться от нее, ему потребовался всего лишь месяц? Этот месяц был для нее сплошным адом, в котором она была одна. И с этим ничего нельзя было поделать. Он отправил свою любимую женщину в этот ад. Исияма оглянулся в прошлое. Что же было между ними? Они, взявшись за руки, смотрели нескончаемый сон. Любовь сделала их пленниками друг друга, сделала свободными. Свободными в мире, где они были вдвоем. Когда же пришло время разногласий и борьбы с внешним миром, любви оказалось недостаточно, чтобы сделать их сильнее. Требовалось что-то еще. Касуми протянула ему руку, собираясь бороться, но он струсил. Исияма, еще принадлежащий внешнему миру, был не в силах порвать с былыми привязанностями. Мир, который они создали в поисках того, чего не могли получить от своих супругов, оказался иллюзорным и хрупким. Протяни он тогда руку Касуми, вдвоем они могли бы укрепить свой мир, но Исияма эту возможность упустил. Он остался один. Впервые в жизни он понял, что значит, когда твой мир рушится у тебя на глазах.