Требование было адресовано мужчинам, которые проявили редкостное равнодушие к обмороку, видно, привыкли. Но один подошел и сунул под нос Олесе тампон – в воздухе запахло нашатырем.
Нашатырь заставил бедняжку вздрогнуть, она отвернула лицо от руки с тампоном, слава богу, не рухнула на пол, залитый кровью. На всякий случай Леля поддерживала ее, косясь в сторону Рудольфа. О ужас! Даже для такой крепкой нервной системы, как у Лели, два окровавленных тела сразу – многовато.
– Давайте покинем гараж, – предложил Крайний.
– Ты можешь идти? – спросила подругу Леля.
Олесю душили слезы, подбородок дрожал, да и вся она жутко тряслась, как после переохлаждения, и неотрывно смотрела расширенными глазами на бездыханное тело мужа. Леля насильно развернула ее к выходу, обняла за плечи и буквально вытащила на воздух. Олеся едва добрела до автомобиля, рухнула на заднее сиденье, после чего дала волю истерике. Она не рыдала, а буквально кричала.
Леля зажала сигарету зубами, нервно прикурила от зажигалки, потом лихорадочно затянулась раз пять подряд, словно от количества затяжек зависела ее жизнь. Только один человек выражал нетерпение – Крайний. Он прохаживался вдоль автомобиля, поглядывая на вдову, кажется, ловил момент, когда будет удобно задать ей тьму бестактных вопросов, Леля не выдержала и раздраженно бросила ему:
– Ну, что вы все ходите, ходите? Не видите, человеку плохо?
Проигнорировав ее выпад, Крайний резко подошел к Олесе и так же резко задал вопрос:
– Что за девушка в гараже, она вам известна?
– Это… Ия… – сквозь рыдания вымолвила Олеся. – Зовут ее так… Она работала… у мужа…
– Кто ваш муж? – был следующий вопрос.
– Биз… бизнесмен…
– Как он сюда попал? В багажном отделении чемоданы, у гаража тоже стоят чемоданы…
Леля выручила Олесю, которой говорить было невмоготу:
– Рудольф вчера вечером срочно собрался в командировку, вероятно, девушка должна была поехать с ним, поэтому вы нашли его здесь. Судя по всему, не только вы, убийца тоже. Послушайте, видите, в каком вдова состоянии? Можно ей хотя бы в себя прийти? Завтра я обещаю привезти ее, Олеся ответит на все ваши вопросы.
– А вы? – он уставился на нее, как гипнотизер.
– А что я?
– Вы ответите на мои вопросы?
– Хоть на сто.
Разрешил. Леля села за руль, не без облегчения выехала на улицу, проворчав:
– Какой противный дядька. Нет чтоб подготовить как-то… Олеся, ты как? М-да… поверить сложно в то, что мы увидели. Искренне тебе соболезную. Я побуду с тобой, Олеся.
– Не стоит…
Она еще деликатничает! Несмотря на внешнее спокойствие, Лелю тоже трясло. Неожиданный поворот. И необъяснимый.
Ничего у нее не получалось. «Мерс» не заводился, о чем Глеб сразу догадался, стоило взглянуть на Саньку в конце дня, когда он заехал за ней. В парке ни слова не сказал, зачем ронять авторитет, которого и так нет? Ну, не любит сильный пол, когда на его территорию вторгаются женщины, не любит. И это нужно учитывать, а не в позу становиться с первых шагов. В машине Глеб отчитался, что в больнице побывал два раза, Жанна отлично себя чувствует, просила привезти кое-какие лекарства, показал рецепты. Санька полностью игнорировала его, вынудив Глеба прочесть ей нотацию:
– Не надо было начинать с рекламы. Вначале скромность, потом дело, в последнюю очередь реклама, и то! Лучше, когда тебя рекламируют другие, это вызывает больше доверия.
– Ну, знаешь! – пыхнула она. – Скромными пусть будут бездарные и дилетанты, а я кое-что умею. Жаль, тебе неизвестно, что реклама – двигатель торговли, посмотри телек: все себя продают! И я продавала. Но кто знал, что твой начальник прямолинейный, как шпала?
– Наумыч?
– Он, он. У него нет чувства юмора.
– Ты несправедлива.
– Он ретроград, консерватор и рутинер! Вообще-то, вас, мужчин, отличают эти качества всех поголовно, вы же не терпите рядом с собой умных женщин, вам подавай дуру, чтоб в рот заглядывала. Запомни, я сделаю вас всех! «Мерс» поедет, ты понял?
– Понял. Ты никогда не выйдешь замуж.
– Ну и подумаешь! – фыркнула она.
– А вас, женщин, отличает упрямство. Даже если знаешь, что не права, все равно будешь стоять на своем.
Он махнул рукой и ничуть не расстроился из-за размолвки, все равно надолго Саньки не хватит, ведь атмосфера натянутости никому не в кайф. Приехав домой, Глеб вышел из машины, чтоб открыть гараж, достал ключи, как вдруг его окружили трое мужчин, один из них осведомился:
– Глеб Валентинович Нефедов?
От Санькиной обиды и следа не осталось, почуяв опасность, она очутилась рядом с мужем сестры и наехала сразу на троих:
– Э, в чем дело? Вы кто такие?
– Старший лейтенант Сергиенко, – представился молодой человек, показав удостоверение. – Гражданин Нефедов, вы задержаны.
– Я?! – вытаращился Глеб. – С чего это вдруг?
– Вы подозреваетесь в убийстве.
Саньку оттеснили одновременно двое, не успела она и глазом моргнуть, как на руках Глеба защелкнулись наручники. Девушка закрыла его собой, словно амбразуру, не давая увести:
– Вы с ума сошли? Какое убийство?!
– Двойное, – сказал Сергиенко. – С особой жестокостью.
Она развернулась лицом к бледному Глебу (да, в такой ситуации у кого хочешь застынет кровь в жилах), ее глаза молча спрашивали его: правда?
– Нет, – ответил он. – Санька, клянусь, это неправда.
– К сожалению, в гараже, где найдены два трупа, обнаружены ваши отпечатки, – добил его лейтенант и приказал коллегам: – В машину его.
– Санька, – на ходу говорил Глеб, она семенила следом, – Жанне не сообщай, нельзя ей… ты же знаешь. Все выяснится, это недоразумение… Ты поняла?
– Поняла, поняла… – Глеба затолкали в машину, а она бросила лейтенанту: – Я вам не верю, ясно?
– Как хочешь.
– Какие отпечатки? – взвилась она, покрутив растопыренными пальцами перед его носом. – Вы их что, сравнивали? Когда вы их брали у Глеба? Вот так сразу и узнали, что отпечатки его? Не смешите.
– У всех, кто когда-либо отбывал срок наказания, берут отпечатки пальцев, стало быть, и его пальцы есть в базе данных, компьютер сразу выдал информацию. Он ведь отсидел два года.
– Глеб?! – изумилась Санька. – Сидел?! Когда!
– Прошлое своих парней, девушка, надо знать. Но раз ты такая грамотная, завтра привези ему спортивный костюм, носки, кроссовки. Зубную щетку, пасту, мыло… Сигареты. Он надолго застрял.
– Куда привезти?