— Марк, здравствуй, милый, это Лиля.
— Здравствуй.
— Мне нужно с тобой поговорить. Ты ведь уже закончил работу?
— Да, но, видишь ли…
— Ну и чудесно. Я тут совсем недалеко и минут через пятнадцать буду у главного входа. Целую, милый.
И она отсоединилась. Марк лихорадочно тыкал пальцем в кнопочки, пытаясь определить номер девушки и как-то отодвинуть неизбежное. Но все напрасно — «номер скрыт» высветилось на экранчике. Ох, что она, интересно, хочет? Ну, не то чтобы ему и вправду было интересно, но уж лучше знать, что может свалиться на его бедную голову.
— Ну как?
От неожиданности Марк подпрыгнул на стуле.
Про Татьяну-то он и забыл!
Она стояла в дверях бокса и нервно перебирала пальцами цепочку вечерней сумочки. Марк Анатольевич вздохнул: «Если бы она не любила так своего мужа, я бы…» Все-таки платье очень много значит: милая, но ничем особо не примечательная коллега превратилась в русскую красавицу. То, что в повседневной одежде казалось полнотой, в вечернем туалете обернулось статью. Серо-зеленое, тускло блестящее платье чуть ниже колена выигрышно подчеркнуло высокую грудь. Открытые плечи сияли молочной белизной. Само собой, она стыдливо прикрыла их серебристым палантином.
Светлые волосы Таня закрутила сзади, оставив открытой красивую шею.
— Жаль, что у тебя нет бриллиантов, — пробормотал Марк.
— Что?
— Сюда бы длинные серьги… платиновые, с бриллиантами.
— Марк, что ты несешь, какие бриллианты? Как тебе платье?
Он вздохнул, сделал шаг вперед и спустил палантин с ее плеч:
— Вот так лучше. — Потом честно сказал: — Здорово. Не вздумай снять платье и явиться в ресторан в том костюме. Небось твой муж и забыл, какая ты красивая. Не лишай мужика радости. Знаешь, когда приходишь в ресторан с женщиной, на которую смотрят… Это глупо, но где-то в нас живет инстинкт собственников. И твой будет горд и счастлив, что ведет под руку такую красавицу.
Щеки Танечки полыхали румянцем, но она улыбнулась и решительно кивнула:
— Решено! Иду в платье!
Тут у нее затрезвонил мобильник: муж наконец прорвался через все пробки. Танюша похватала сумки и, сделав ручкой, убежала. Да, ее ждет праздник. «А вот что ждет меня?» — озабоченно вздохнул доктор. Он не спеша собрал вещички и пополз к выходу. А может, уехать? Просто сесть в машину и отчалить. А когда возмущенная девушка Лиля позвонит, объяснить, что у него дела и не надо впредь так резко вешать трубку. Соблазн был велик. Но неприлично так обращаться с дамой. К тому же… К тому же Марк уже некоторое время ни с кем не встречался и организм его настойчиво требовал вернуться к активной сексуальной жизни. Если Лиля не сильно изменилась, то не позже чем через час они окажутся в постели. Или на ковре. Или на заднем сиденье машины. Но все это не так плохо по сравнению с теми местами, что выбирала Алиса, и для скромного стоматолога вполне приемлемо. Марк приободрился и решил потратить время ожидания на протирание стекол своего «форда». Будем надеяться, он отвезет хозяина навстречу бурному и занимательному вечеру. Достал замшу и принялся наводить красоту. И тут сзади раздался звонкий голосок:
— Здравствуйте, Марк Анатольевич.
Обернувшись, он очутился нос к носу с Викторией. Широко распахнутые голубые глаза смотрели приветливо, тонкие пальчики сжимали небольшой кожаный портфельчик, изящная фигурка затянута в серо-стальное платье-футляр. Ножки у девочки все-таки удивительно красивые.
— Привет, — отозвался доктор. — Что ты здесь делаешь?
— Я… я с занятий ехала и тут была… недалеко. И смотрю — вы. — Она улыбалась ему как лучшему другу, честное слово.
Марк почувствовал удовлетворение — все-таки он молодец. Грамотно проведенное лечение дало прекрасные результаты — запуганный ребенок превращается в нормального пациента.
— Да, я как раз закончил работу.
— Правда? Вы сейчас домой?
— Ну… — Он замялся.
— А вы не могли бы меня подвезти?
Прежде чем Марк успел открыть рот, сзади раздался другой голос:
— Нет, детка, тебе придется еще немного подрасти. На сегодня этот мужчина мой.
Лиля была неотразима: хрипловатый, низкий голос, черные джинсы со шнуровкой, вишневый пуловер, приспущенный с одного плеча. Платиновые волосы небрежно — ах, как недешево стоит эта небрежность — разлетаются по плечам. Она была очень загорелой и невозможно сексуальной. Марк просто глаз не мог отвести от ее ярко накрашенного рта. Потом сообразил, что пауза несколько затянулась, и промямлил:
— Ты извини, Виктория, мы с моей… э-э… подругой договорились заранее, так что как-нибудь в другой раз.
Он распахнул дверцу перед торжествующе усмехнувшейся Лилей, потом нырнул за руль, и машина тронулась. Краем глаза он заметил, что девочка осталась стоять на тротуаре, глядя им вслед. Должно быть, думает, что, когда вырастет, станет такой же красивой стервой. Марк вздохнул. Очень может быть.
— Что, дружок, уже на малолеток перешел? — язвительно поинтересовалась Лиля.
Ответ дантиста был пространен, не вполне цензурен и ясно отражал намерения в отношении самой Лили. Как он и ожидал, она не имела ничего против, и они двинулись к дому Марка.
Через пару часов он ощутил некоторое удовлетворение и зверский голод. На такой случай у предусмотрительного молодого человека имеется телефон «Пицца на дом». Обычно ребята из службы доставки не возражают прикупить по дороге пакет сока и сигарет для дамы. Лиля спросила, почему бы не пойти в ресторан и не поесть по-человечески. Марк ответил честно: если она выйдет в город, то до утра будет шляться по разным кафешкам и танцулькам и потрахаться они больше не смогут. А он соскучился и после еды рассчитывает на продолжение.
Она рассмеялась и сказала:
— Ты поросенок, — приподнялась на локте, некоторое время рассматривала лежащего рядом мужчину, словно видела впервые, а потом спросила: — Скажи, все евреи такие?
— Нет, попадаются зеленые в красный горошек.
— Я серьезно.
— Что значит — такие?
— Ну… неутомимые.
— Ты мне льстишь.
— Не жадные… Не глупые.
Марк насторожился.
— Не бедные.
Ему вдруг стало ужасно смешно. Глядя, как он заливается хохотом, Лиля вздернула брови и обиженно спросила, что смешного доктор нашел в ее словах.
— Знаешь, я первый раз слышу столько комплиментов от женщины… но они все почему-то с частицей «не». Странно, да?
Она хмыкнула:
— Да, глупо получилось. Извини.
— Да ладно. Все-таки это были комплименты.
Она встала, накинула его рубашку на голое тело и пошла на балкон курить. Оттуда донесся ее низкий голос: