Люси была так поглощена впечатлениями от знакомства, что не сразу прислушалась, о чем говорят остальные. Наконец она сообразила, что Кэлвин посвящает всех в суть родственных отношений с Алексом. Их бабушки были родными сестрами; одна уехала в Америку, и связь между их семействами позже свелась к нерегулярной переписке.
— Да-да, я помню, что мама иногда писала какому-то двоюродному брату — кажется, в Нантакет.
Алекс никогда не распространялся насчет своих родственников, и Люси невольно стала прислушиваться к беседе.
— Совершенно верно. Бабушка познакомилась с дедом, по всей вероятности, когда он жил в Париже, а она училась там живописи или, может, совершенствовала свой французский. По общему мнению, это была любовь с первого взгляда, поскольку бабушка поехала с ним в Штаты. У деда в Нантакете была обширная родня; там до сих пор живут и моя мама, и двоюродные дядья по отцовской линии.
— А как вы оказались на Среднем Западе?
Алекс вспомнил, что Кэлвин, по словам Шан, живет в Канзасе.
— Я там учусь. В колледже.
Саймон окинул оценивающим взглядом дорогую обувь Кэлвина и костюм в духе Хэмптонс. [51] Лично у него создавалось впечатление, что перед ними — новоиспеченный бизнесмен.
— Вы учитесь?
— Да, теологии.
Кэлвин ослепительно улыбнулся, и Саймон вовремя одернул себя, чтобы не вменить ему в вину этот безупречный оскал.
Алекс, рассматривая убегающую вниз тропку, приглушенно хохотнул: оказывается, их с Уиллом кузен не чужд церкви. Это многое меняет. То же соображение, вероятно, позабавило и Саймона.
— Прелестно, — прокомментировал он, но Кэлвин не уловил скрытой в его голосе иронии.
Алекс довел компанию до стадиона «Уайт Харт Лейн» и попросил всех добираться к пабу «Корабль» пешком, собираясь подвезти Люси на машине. Ему не хотелось повторить ошибку выходного вечера и сверх меры утомить ее, но девушка запротестовала:
— Не надо обо мне беспокоиться! Вы же знаете, сколько времени я посвящаю своей «беговой дорожке», а еще прогуливаюсь до больницы из Баттерси, когда погода позволяет. Нагрузка мне даже полезна.
Ее мягкий, но решительный тон не убедил Алекса, и он возразил:
— Но в меру.
Он ни за что не соглашался уступать, и Люси пришлось смириться с его опекой. Алекс побежал за машиной.
— Вы были больны, Люси? — с неподдельным участием спросила Шан.
— Перенесла операцию на сердце около двух месяцев назад. Но когда-то же надо начинать передвигаться без посторонней помощи! Мне вовсе не нравится, что меня со всех сторон обкладывают ватой.
— А мне бы это очень подошло. — Шан взяла Люси под руку. — Алекс с большим удовольствием будет заботиться о вас, у него это прекрасно получается.
Отъезжая на машине с Алексом, Люси видела, как остальные быстро двинулись им вдогонку по направлению к реке. Через десять минут компания воссоединилась; Алекс и Люси уже удобно устроились за круглым столиком у окна с видом на воду. Он пытался убедить ее, что в тот вечер на яхте на них всех нашло помутнение рассудка.
— Замечательное местечко! — жизнерадостно заявил Кэлвин, выдвигая стул для Шан.
— Мы приезжали сюда каждый март и очень боялись, как бы братья не поубивали друг друга, — пояснила Шан. — Уилл окончил Университетский колледж Лондона, но на гребных гонках всегда болел за Оксфорд — просто чтобы позлить Алекса, который защищал диплом в Кембридже. Ты, Алекс, держался молодцом, хотя Уилл провоцировал тебя вовсю и вопил, как ненормальный, когда оксфордцы выиграли две последние гонки.
— Кэлвин просто обязан заказать билеты на это мероприятие. — Мысли Алекса только что текли в совершенно ином русле, но ему удалось выдавить из себя смешок. — Впрочем, вид Темзы прекрасно бодрит даже зимой.
Он наполнил бокалы вином из заказанной заранее бутылки, обойдя только свой, в котором была налита минеральная вода.
— Ох, Алекс, неужели тебе потом на работу?
Шан давно привыкла к его безалкогольным ланчам, хотя сам он редко сетовал на этот счет.
— Я на вызовах, а это фактически то же самое.
— Вот почему, оказывается, врачи такие выпивохи! Верно, Алекс?
Кэлвин взглядом попросил у присутствующих подтверждения, но Алекс в ответ только вскинул бровь. Принесли меню на табличке, и Алекс с Люси некоторое время обсуждали, что будет безопаснее выбрать в ее случае — ничего разогретого и никаких салатов. Наконец она остановилась на слегка обжаренном цыпленке, и, едва сделав заказ, Алекс с нескрываемым интересом обратился к кузену:
— Что же привело вас именно сюда? Что такого притягательного в мортлейкской церкви?
Кэлвин сложил перед собой ладони и в упор поглядел на собеседника, выдержав такую драматическую паузу, что Алекс чуть не рассмеялся.
— Много ли вам известно о докторе Джоне Ди?
— Об астрологе королевы Елизаветы? Очень немногое. Кажется, я припоминаю: он то ли переводил Евклида, то ли писал предисловие к переводу. Когда началось увлечение античностью, Ди первым распространил в Европе учение Евклида. И вроде бы он — прототип Просперо. [52] Чудак, сочетавший науку с магией. Я прав?
— Верно. Но знаете ли вы, что мы с ним в родстве? Говорила ли вам об этом ваша мать?
— Ни разу. Так мы с вами в родстве благодаря ему?
Саймон даже подался вперед, чтобы ничего не пропустить из их разговора, и не сводил с американца напряженного взгляда.
— По женской линии. Это должно быть только по женской линии.
Ответ Кэлвина Алексу прозвучал неожиданно резко.
— То есть анализ ДНК может это подтвердить?
Алекс насмешливо поглядел на Кэлвина, но тот, похоже, не обратил никакого внимания на его последнее высказывание. Он был погружен в раздумье, словно взвешивал некое соображение, боясь ошибиться и нечаянно о чем-то проболтаться.
— Сдается мне, ваш брат унаследовал от вашей покойной матери некую вещь, которая раньше принадлежала самому Ди, а потом — его дочери Кэтрин. Мне странно, что вы не в курсе, Алекс.
Люси заметила, что Саймон стиснул пальцы, стараясь не выдать внутреннего волнения.
— Простите, Кэлвин, о каком в точности периоде идет речь? — вмешалась она. — Времен королевы Елизаветы?
— Да. Его жизнь как раз охватывает ее долгое правление. Ди умер через несколько лет после вступления на престол Якова, но новый монарх обошел его вниманием. Своими лучшими годами Ди обязан доброй королеве Бесс. Он похоронен неподалеку, в церкви Святой Марии, — вот почему я счел уместным встретиться здесь. Мне бы хотелось потом навестить его могилу.