Во рту у Зака пересохло, когда ведущий объявил, что после блока рекламы покажут те же фотографии и компьютерные обработки внешности убийцы, которые были использованы в передаче «Разыскивается преступник».
«Мне нельзя здесь оставаться! — мгновенно заключил Лэннинг. — Если этот придурковатый портье увидит мой портрет, ему больше не захочется сравнивать меня с шурином! Но перед дорогой надо убедиться, что мой фургон — вне подозрений. Также неплохо бы выяснить, свел ли Генри Линк оба конца этой истории и не связался ли он с полицией».
Выбрав SIM-карту из своего арсенала карт с предоплатой, Зак выяснил номер Генри Линка по справочнику, поскольку, купив фургон, сразу же выбросил объявление. К счастью, номер оказался не скрытым, и Лэннинг набрал его, нервно покусывая губы. Тогда, при встрече с Генри, он представился Дугом Брауном и за весь субботний день, посвященный покупке машины, из предосторожности ни разу не снял ни солнечных очков, ни бейсболки.
На том конце взяли трубку.
— Алло.
Зак узнал скрипучий голос Генри.
— Здравствуйте, Генри. Это Дуг Браун. Хочу сообщить вам, что сегодня утром получил в дорожном управлении все бумаги. Я отправлю их по почте, а к вам они дойдут, наверное, через несколько дней. Ваш фургон классно катит!
Однако Генри Линк, судя по интонации, не разделял его радости.
— Зять устроил мне настоящий разнос за то, что я позволил вам уладить все дела. Он говорит: пока не произошла... как ее, бишь... передача права собственности, вы можете попасть в аварию, а я потом доказывай, что не садился за руль нетрезвым! И что с номерами? Зять меня ругает, что я сам должен был их сдать! Еще он удивился, что вы заплатили наличными...
Зак еле сдерживался, стараясь не сорваться. У него было такое ощущение, что на него накинули ловчую сеть.
— Генри, сегодня в дорожной управе у меня совершенно не возникло проблем. Я сдал номерные знаки, и они переоформили машину мне в собственность. Передайте вашему зятю, что я действовал из лучших побуждений: мне все равно нужно было идти туда регистрировать фургон на свое имя, поэтому я был рад оказать вам услугу. Мне стало жаль вас из-за жены, ведь она в доме престарелых... — Зак облизал губы и продолжил уже увереннее: — Генри, я специально захватил с собой наличку, чтобы у нас не возникло затруднений. Вы сами знаете, что многие не соглашаются брать чеки... А еще скажите вашему зятю, что если он такой недоверчивый, то почему не пришел продавать фургон вместе с вами?
— Дуг, не обижайтесь, — искренне огорчившись, попросил Генри. — Я не сомневаюсь, что вы прекрасный человек. Просто с тех пор, как Эдит попала в дом престарелых, моя дочь с зятем считают, что мне уже нельзя ничего доверить. Мы с вами хорошо сторговались, вы взяли на себя хлопоты по бумажным делам и даже позвонили меня предупредить — в наши времена такую вежливость встретишь нечасто. А своему зятю я еще объясню, что почем.
— Рад был вам помочь, Генри. Перезвоню денька через два-три, чтобы убедиться, дошли ли по почте документы.
«Ну, дня два с фургоном проблем не возникнет, — стал рассуждать Зак, когда захлопнул мобильник. — Никаких документов за это время они не получат, и зять Генри отправится за разъяснениями в дорожное управление, а оттуда сразу в полицию. Может, удача уже отвернулась от меня... Но прежде чем меня схватят — если, конечно, схватят, — я все же вернусь ради своей Эмили».
У Белл Гарсия на душе скребли кошки, ведь ей предстояла ссора с мужем. За тридцать пять лет семейной жизни они лишь несколько раз серьезно повздорили, и то из-за ее непреодолимого упрямства. Но сейчас дело было совсем в другом, и Белл это хорошо понимала... Однако мысль о том, что она собственными руками ввергает мужа в беду, была для Белл хуже всякой пытки.
В пять часов она услышала, как заскрежетал замок входной двери, и на пороге возник Сэл. Вид у него был измотанный.
«Он столько трудится», — жалостливо подумала Белл.
— Привет, милая, — буркнул Сэл, целуя жену в щеку.
Он устремился на кухню, достал из холодильника баночку пива и направился в гостиную. Вскрыв банку, Сэл устроился в своем любимом кресле и поведал жене о ближайших планах:
— После ужина немного посмотрю телевизор — и на боковую.
— Сэл, — осторожно начала Белл, — я понимаю, что ты сегодня сильно устал... Но ты должен быть в курсе... я кое-что сделала утром. Меня так мучил вопрос, нанимал ли ты когда-нибудь Джимми Истона или нет, что я решила порыться в твоих коробках, которые ты держишь в подвале.
— Что ж, Белл, — с покорным видом отозвался Сэл. — Нашла что-нибудь?
— Сам знаешь, что да. Я нашла записную книжку с номером Истона и квитанцию на доставку в квартиру Олдрича с датой как раз накануне убийства Натали Райнс...
Белл смущало, что муж прячет от нее глаза.
— Сэл, вот они, взгляни... мне кажется, ты давно вспомнил, что Джимми Истон работал у тебя и доставлял разные вещи на квартиры.
Протянув мужу квитанцию и для большей убедительности ткнув в нее пальцем, Белл требовательно спросила:
— Тебе известно про эту доставку? Был там Истон или нет?
Сэл закрыл лицо ладонями.
— Да, известно, — дрогнувшим голосом ответил он. — Мы были там вместе. Мы входили в квартиру. И он мог воспользоваться случаем и открыть столик.
Белл поглядела на обветренные натруженные руки мужа и ласково промолвила:
— Сэл, я понимаю, что тебя тревожит. Понимаю, чего ты боишься. Но как ни крути, мы должны сказать правду. Иначе нас совесть замучает.
Она поднялась со стула, подошла к мужу и крепко обняла его, а затем сняла телефонную трубку. Номер «Судебных кулуаров» был у нее записан заранее. Дозвонившись до передачи, Белл сообщила:
— Меня зовут Белл Гарсия, а моего мужа — Сэл Гарсия. Он управляет фирмой по перевозке грузов. У нас есть свидетельства, что два с половиной года назад, третьего марта, в тот самый день, когда Джимми Истон якобы встречался с Грегом Олдричем в его квартире, он на самом деле помогал моему мужу доставлять по этому адресу антикварную лампу.
Сотрудник телестудии попросил не вешать трубку, а затем добавил:
— Миссис Гарсия, на случай, если нас вдруг разъединят, не назовете ли вы ваш телефонный номер?
— Конечно, — согласилась Белл и скороговоркой протараторила цифры.
Не прошло и минуты, как в трубке раздался знакомый голос.
— Миссис Гарсия, это Майкл Гордон. Мне передали, что вы располагаете ключевой информацией по делу Олдрича.
— Да, — подтвердила Белл и повторила то, что уже поведала другому сотруднику программы.
В заключение она созналась:
— Мой муж платил Джимми в обход бухгалтерии, поэтому до сих пор молчал.