– Тем более ты не один режиссер, вас тут целая банда, – оценил обстановку чеченец. – А я действительно один, но зато не ноль.
– Чо, ваххабит крутого врубил? Типа, по понятиям живет? – спросил писклявым голосом один из облаченных в маску, известный под погонялом Пыж. Не дождавшись ответа, злодей занес биту, ударив со всего размаха Ису по голове.
Потерявшего сознание мужа Алины бросили на заднее сиденье его же машины. Кавалькада тронулась в путь…
За два дня до нападения. Москва
– Трусливо пятиться назад! Это называется именно так. Позор! Вот что это такое… – Красс вел свою игру. Когда братва поведала, что «карлик» по прозвищу Пыж замочил гастарбайтера, вожак показательно неистовствовал: – Опять скажут, что оборзевшие от безнаказанности скины режут беззащитных киргизов и таджиков. Они не станут вспоминать, что эти косые «вьетконговцы» по ночам гопничают целыми бандами. Они скажут, что мои люди валят дворников! Точно не спалились?! Это хорошо. Я сам Пыжа накажу! Децимация! Слышали про такое?
Никто не слышал, что такое «децимация», так как практически никто из «фирмы» не разделял с Васей подобного интереса к истории Рима. Все полагались на эрудицию лидера. Крассу пришлось объяснять:
– Легионеров за бегство с поля брани, за дезертирство наказывали так: каждого десятого по жребию казнили, причем свои же, оставшиеся в живых легионеры. Ясно?
– Чо, Пыжа за киргиза валить будем? – не без иронии поинтересовался приближенный качок с татуировкой «Братства» и «коловратами» на заплечьях.
– Я придумал кое-что более продуктивное. – Красс чувствовал оппозиционные настроения в «фирме». Руки хоть и чесались, но марать их кровью никто не собирался. Никто, кроме самых оголтелых, таких, как Пыж. Остальные на самом деле были далеки от планов лидера, поэтому он и держал свои прожекты в голове…
– А что может быть продуктивнее, чем просто выгнать Пыжа с «фирмы»? Мы ж все-таки не скины, а он баламутит тут все. Братва уже про футбол не говорит, только о политике. Или мы теперь скины, Красс, ты скажи… Может, мы не знаем чего? – недовольно пробурчал еще один недоброжелатель кумира «безбашенных карликов» Толя Вездеход, тучный бодибилдер, оказавшийся в компании фанатов от скуки и неразделенной, но романтичной любви к манекенщице.
– Так, все! – пресек Красс разговоры. – Мы уже в политике, если кто-то этого не понял. Если вы тупые, идите и хавайте хлеб и зрелища для несмышленых. Скатертью дорога! Пыж не прав лишь потому, что завалил самого слабого раба. Лучше б он завалил нигера из нашей команды, что сдала прошлый матч. Это бы у меня вызвало уважение. Или влиятельного «чеха»!
– Я на это готов, в отличие от многих здесь присутствующих… – заявил Пыж, но, увидев неодобрительный взгляд вожака, замолчал.
Пыж ожидал решения с понурой головой, не скрывая при этом презрительной ухмылки. Банда стала его семьей, а Красс – единственным его авторитетом и гуру. Он записывал бы в блокнот периодически выдаваемые кумиром афоризмы, если б не самая малость: одно не разглашаемое обстоятельство – если б он умел писать. Да-да, нечему удивляться. Времена ликбеза и беспризорщины в Лету не канули. Пыж родился в полигамной семье, в том смысле, что определить отца в бесконечной череде сожителей его родная мать так и не смогла, неоднократно подчеркивая: «Москва большая, а вероятность – маленькая». При этом она никогда не слышала о теории вероятности. Иначе, по воле злосчастного рока, не переехала бы к очередному «хахалю» в тот самый дом на улице Гурьянова, который взорвали террористы.
К чеченцам Пыж испытывал лютую злобу. Лишь это неприкрытое обстоятельство послужило ему единственным проходным билетом в «фирму». Ведь он не проходил ни по одному из параметров. Ни по комплекции, ни по возрасту, ни по достатку. Красс обеспечил голодранцу шмотки-кэжуал и тренажерный зал из личных средств, имея собственные виды на всегда готового к радикальным действиям закоренелого преступника.
…Трудное детство Пыжа было омрачено не только гибелью матери. Ставший сиротой мальчик попал в детдом, откуда скоро сбежал, пренебрегая коллективным воспитанием и школой и предпочитая жить в подвалах, на вокзалах и подлежащих сносу строениях. Окунуться с головой в криминал оказалось делом техники. В шестнадцать лет он совершил свое первое убийство – это был обычный бомж. К тому времени сердце юноши ожесточилось настолько, что он не чувствовал ни раскаяния, ни сострадания. А убить мог просто так, для забавы.
Основной костяк «фирмы» двадцатилетний Пыж считал «мажорами» и втайне ненавидел, потому что завидовал. Уважал только лидера: за то, что не попрекал происхождением, не тыкал в нос несоответствующими шмотками и немускулистым телом. Красс принял его в «фирму», невзирая на протесты этих качков, которые только твердят о «пивном путче» и войне с «хачами», а реально только орут «Слава России!» да рубятся с такими же понторезами. Причем даже не на «стрелках» и в электричках, а в пивных заведениях, куда путь Пыжу был заказан по финансовым причинам. Они не ведают, что такое – ненависть. Они смотрели на Пыжа с высокомерием, осуждали его немотивированную, на их взгляд, агрессию. Но все же он был в банде, он уже имел вес у «карликов» – подрастающей околофутбольной молодежи, – а значит, он мог выдвинуться. До этого дня никто не смел его унижать…
Тем более при Вике. Викочке. Единственной фанатки в сообществе. Совсем еще юное создание, красивое и безумно теплое. Ей только исполнилось восемнадцать. И она смотрела на него не так, как другие…
– Короче! – отрезал Красс. – Нас двадцать человек. Девушка не в счет. Децимацию начинаем с Пыжа. Значит, еще один. Пыж завалил дворника… Не просто ж так он это сделал. Видимо, гастарбайтер чем-то ему не угодил, насолил тем, что работу у него забрал. Работу дворника! Получайте реквизит – две метлы и совки для снега, и вперед! Гребите чистить дворик перед спортзалом. А я пока братве политинформацию почитаю…
Пыж демонстративно сплюнул, но принял из рук вожака метлу. Совок достался невезучему бодибилдеру, который больше всех не переваривал Пыжа. Именно он извлек листочек с крестиком из вязаной шапочки с вырезами для глаз и рта, в которую Красс опустил двадцать корешков для жребия.
– Учтите, это еще не все! – заявил вожак. – Вы оба, один по воле жребия, другой – как залетчик, пойдете завтра со мной на реального «чеха» из могущественного тейпа. Надеюсь, не обосрались?
– Еще чего! – обрадовался Пыж.
– Вот я попал… – задумчиво изрек Вездеход.
– Один уже наложил в штаны! – заключил Красс.
– Я за ним подметать не собираюсь! – съязвил Пыж, и парни оценили шутку, весело загоготав. Смеялась и Викочка. Ее звонкий смех отразился в ушах Пыжа звонким колокольчиком. Она вскинула черную челку, какие носят «эмо», и подмигнула. Ему подмигнула…
Пока Пыж и Вездеход подметали двор и расчищали сугробы, Красс с упоением информировал братву о происшествии в Ставропольском крае. Для этого он распечатал на принтере заметку:
В ночь на субботу группа молодых людей города Зеленокумска решила заступиться за несовершеннолетнюю, пожаловавшуюся им на действия местных жителей – уроженцев Чечни, попытавшихся силой усадить ее в свою машину. «Заступники» получили «отпор» из салона автомобиля из травматического и огнестрельного оружия, сообщила пресс-служба ГУВД. В результате семь представителей казачества и уроженец Чечни получили ранения и травмы различной степени тяжести, одному из них проводилась операция в местной больнице.