Марк Перперна Вейентон так и не забыл, что Серторий вырвал у него власть над его армией. Он не мог смириться с естественным превосходством этого Мариева выкормыша с сабинских гор. Каждый раз, когда они сражались вместе, Перперна понимал, что у него самого нет ни таланта, ни преданности солдат — всего того, чем в избытке обладал Серторий. Так трудно для него оказалось признать, что он ни в чем не может превзойти Сертория! Кроме, как выяснилось, предательства.
С того момента как Перперна узнал о награде, которую предлагал Метелл Пий, он принял решение. То, что Серторий сам облегчил ему задачу, было удачей, на которую он не рассчитывал. Тем не менее Марк Перперна ухватился за эту возможность.
Перперна устроил праздник — чтобы как-то прервать монотонную жизнь в зимней Оске, как он весело объяснял, приглашая своих римских и италийских дружков. И Сертория, конечно. Он не был уверен в том, что Серторий придет. Он сомневался до тех пор, пока не увидел знакомую фигуру с разделенным надвое лицом у себя на пороге. Он кинулся к Серторию и проводил к locus consularis — «консульскому месту» на своем собственном ложе, приказав рабам усердно угощать главного гостя неразбавленным крепким вином.
Все присутствующие участвовали в заговоре. Атмосфера постепенно накалялась. Ощущались страх, висело тяжелое предчувствие. Неразбавленное вино щедро лилось в глотки, пока Перперна не решил, что все достаточно пьяны для того, чтобы осуществить задуманное. Разумеется, маленькая белая олениха пришла со своим хозяином — в эти дни он и шагу не ступал без нее — и устроилась на ложе между ним и Перперной. Такое оскорбление сильно рассердило Перперну. Поэтому он, как только смог, покинул lectus medius, а на свое место посадил полуримлянина, полуиспанца Марка Антония. Низкорослый человек, зачатый с крестьянкой одним из великих Антониев, этот Антоний не был признан своим отцом. И уж тем более на него не изливались отцовские щедроты. А ведь все Антонии были известны своим великодушием.
Разговор становился все вульгарнее, и Антоний возглавлял это безобразие. Серторий, не выносивший нецензурной брани и шуток, участия в веселье не принимал. Он все обнимал Диану и пил. Здоровая сторона его лица выглядела отрешенной, замкнутой. Но вот кто-то отпустил особо грубое замечание, которое понравилось всем, кроме Сертория, который откинулся на ложе с презрительной гримасой. Боясь, что он встанет и уйдет, Перперна в панике дал сигнал к действию, хотя шум стоял такой оглушительный, что заговорщик не знал, услышат ли его.
Он швырнул на пол бокал. Раздался звон, и осколки разлетелись во все стороны. Мгновенно наступила тишина. Антоний оказался куда проворнее, чем ни о чем не подозревавший, пьяный Серторий. Он выхватил из-под туники большой кинжал римского легионера, рванулся к Серторию и ударил его в грудь. Диана резко вскрикнула и отползла прочь. Серторий с трудом пытался подняться. Вся компания кинулась к нему, схватила за руки, за ноги и придавила к ложу. Серторий не кричал, но, если бы он и крикнул, никто не пришел бы ему на помощь. Его испанские телохранители, ожидавшие за дверью, были перебиты еще раньше вечером.
Все еще пронзительно крича, белая олениха вскочила на ложе, когда убийцы отошли, удовлетворенные. Она принялась быстро обнюхивать своего хозяина, окровавленного, неподвижного. Теперь настала очередь Перперны сделать то, в чем он считал себя профессионалом. Схватив нож, оброненный Марком Антонием, он всадил его в левый бок Дианы, как раз под ее передней ногой. Белая олениха рухнула поперек мертвого Сертория. А когда ликующая компания подняла труп и выбросила его из дома Перперны, как ненужную мебель, Диана последовала за ним.
* * *
Помпей узнал о судьбе Сертория. Все случилось так, как и следовало ожидать, решил он потом, хотя в тот момент это показалось ему отвратительным. Марк Перперна Вейентон прислал ему голову Сертория. Курьер бешеным галопом домчался из Оски до Помпелона. Вместе со страшным трофеем была доставлена записка, в которой говорилось о том, что Помпей и Метелл Пий должны Перперне сто талантов золотом и двадцать тысяч югеров земли. Второе такое же письмо было направлено Метеллу Пию. Перперна оповещал Помпея и об этом.
Помпей ответил от своего имени и немедленно послал с курьером копию письма Метеллу Пию.
Мне не доставило никакой радости узнать, что Квинт Серторий умер по вине такого червя, как ты, Перперна. Он был sacer, вне закона, но заслуживал смерти от руки более порядочного человека.
Я с большим удовольствием отказываю тебе в награде, которую предлагали отнюдь не за отрезанную голову мятежника. Награда предлагалась за информацию, сообразуясь с которой мы сможем решить, арестовать нам Квинта Сертория или убить его. Если в копии нашего объявления о награде, которую ты увидел, не оговаривалось, для чего нам требуется информация, обвиняй в этом писаря. Но я не видел, чтобы в каком-нибудь объявлении не говорилось об этом. Ты, Перперна, родился в семье консула, был сенатором и претором. Ты должен был понять это.
Полагаю, ты станешь преемником Квинта Сертория и возглавишь его армию. Мне доставляет огромное удовольствие сообщить тебе, что война продолжится, пока последний предатель не ляжет в могилу и последний мятежник не будет продан в рабство.
Когда Испания узнала о смерти Квинта Сертория, его испанские приверженцы скрылись в Лузитании и Аквитании. Даже некоторые из римских и италийских солдат Сертория покинули Перперну. Ничем не удерживаемый, Перперна построил в боевой порядок всех, кто решил остаться, и в мае вышел из Оски, чтобы дать бой Помпею, чей резкий ответ чрезвычайно рассердил его. Кем считает себя этот пиценский выскочка, отвечая от имени Цецилия Метелла? Хотя, следует признать, Цецилий Метелл вообще не ответил.
Сражения как такового не получилось. Перперна наткнулся на один из легионов Помпея, занимавшийся фуражом южнее Помпелона. Солдаты рассеялись, у них было несколько десятков телег, запряженных волами. Увидев остатки армии Сертория, люди Помпея укрылись в глубоком ущелье. Перперна в приподнятом настроении стал их преследовать. Только когда все до последнего укрылись в ущелье, Помпей захлопнул ловушку. С обеих сторон ущелья из укрытий выскочили тысячи его солдат. Они уничтожили остатки армии Квинта Сертория.
Легионеры отыскали Перперну, спрятавшегося в чаще, и притащили его к Авлу Габинию, который сразу же повел пленника к Помпею. Серый от ужаса Перперна пытался торговаться за свою жизнь, предложил Помпею все личные документы Квинта Сертория, которые, — скулил он, — подтвердят тот факт, что в Риме имеется много важных людей, желавших победы Сертория, дабы впоследствии он захватил власть и реорганизовал Рим по принципам Мария.
— Какими бы они ни были, — сказал Помпей с деревянным лицом и ничего не выражающими голубыми глазами.
— Кто — они? — дрожа, переспросил Перперна.
— Принципы Мария.
— Пожалуйста, Гней Помпей, умоляю тебя! Только позволь мне дать тебе эти письма, и ты увидишь сам, как я прав!
— Очень хорошо, дай их мне, — коротко бросил Помпей.
Чувствуя огромное облегчение, Перперна рассказал Авлу Габинию, где искать документы (он носил их с собой, боясь оставить в Оске). С нескрываемым нетерпением он ждал, пока посланный наряд не вернулся. Двое принесли большой сундук и поставили его у ног Помпея.