– Бывает, – сочувственно кивнул водитель. – Помочь вытащить коня-то?
– Ну его! – махнул рукой Голота. – На обратном пути кум подсобит! Ты бы меня лучше к ломбарду подбросил, если не лень.
– Чего там! – пожал плечами парень. – Залезай!
У поста ГАИ ЗИЛ резко принял вправо и остановился.
– Я сейчас! – подмигнул водитель и выскочил из машины.
Андрей откинулся на сиденье, почти не дыша, и сжал ладонью ручку дверцы, готовый в любую минуту броситься вон. В окно ему было хорошо видно, как водитель о чем-то оживленно беседует с инспектором. Тот несколько раз бросил взгляд в сторону Голоты и закивал, видимо, соглашаясь со своим собеседником. Стараясь не двигать головой и не шевелиться, Андрей скосил глаза и отметил про себя, что ключ зажигания оставлен в замке. Инспектор на улице одобрительно похлопал водителя по плечу и, обернувшись, что-то крикнул своим подчиненным. В ту же секунду двое постовых милиционеров устремились к ЗИЛу, на ходу поправляя ремни с тяжелыми кобурами.
Голота скрипнул зубами и отпустил дверную ручку. В ушах бешено застучала кровь, а перед глазами поплыли радужные пятна. Он медленно перенес левую ногу через рычаг скоростей, а рукой ухватился за руль. У самого капота ЗИЛа милиционеры остановились, словно готовя себя к решительным действиям, а потом бросились к машине с той стороны, где сидел Голота. Андрей чуть наклонился вперед, ухватил руль второй рукой, а когда дверца резко распахнулась, мигом перескочил на водительское сиденье и выпрямил ногу, пытаясь найти стартер.
– Я не просил вас пересаживаться! – улыбнулся один из милиционеров. – Достаточно было просто приподнять ноги…
Он извлек из-под сиденья увесистый мешок из плотного целлофана, тяжело стащил его на землю и, кивнув своему товарищу, подхватил ношу с одной стороны. Тот взялся с другой, и оба милиционера, с трудом подняв мешок, понесли его в здание поста.
У Голоты опустились плечи. В новеньком ЗИЛе не было педали стартера, и это обстоятельство, возможно, спасло его от новых неприятностей.
– Чего там было? – небрежно спросил он у водителя, когда тот, вырулив на дорогу, продолжил путь.
– Я ж охотник, – улыбнулся парень. – А то был трофей. Сорок кило оленины в подарок шурину.
– Не объестся? – хмуро поинтересовался Голота.
– Не-е… – водитель засмеялся. – Их же там много, инспекторов… И начальство еще…
Грузовик притормозил у серого двухэтажного здания, окруженного забором из сетки-рабицы.
– Скупка! – кивнул парень. – Жены твоей не видать еще. Значит, не опоздали!
– В самый раз! – Голота поднял большой палец. – Спасибо тебе.
Он вышел из машины, поднял воротник штормовки и огляделся. На улице было немноголюдно. Двое работяг в синих спецовках, видимо, только что закончили обедать в пельменной на другой стороне дороги и теперь не спеша брели обратно на работу, лениво переговариваясь на ходу. Какая-то женщина средних лет в бордовом пальто и коричневом мохеровом берете шла по тротуару, толкая перед собой прогулочную коляску. Черный пес с обрубленным хвостом терзал грязную картонную коробку возле неработающего автомата для газированной воды.
Андрей толкнул калитку, прошагал через двор к низкому, дощатому крыльцу, потоптался у входной двери, изучая табличку, информирующую о часах работы городского ломбарда, и решительно вошел внутрь.
– Слушаю вас, – взъерошенный старичок в старомодном пенсне, похожий на Эйнштейна, поднял голову за стеклом с надписью «Приемка» и уставился на Голоту.
Тот небрежно облокотился на стойку перед окошком, извлек из кармана первую попавшуюся золотую вещицу, оказавшуюся брошкой, и аккуратно выложил ее на блюдечко перед носом «Эйнштейна»:
– Вот, жена попросила сдать…
Старичок с интересом схватил брошь, повертел в руках, рассмотрел через лупу и вернул на блюдечко.
– Забавная вещица… – пробормотал он. – Вы знаете ее цену?
– Разумеется, – с достоинством ответил Голота. – Сам покупал ее жене за девяносто рэ.
«Эйнштейн» снял пенсне и в задумчивости потер переносицу большим и указательным пальцами.
– Царскими червонцами? – спросил он лениво, не открывая глаз.
– Что? – не понял Андрей.
– Я говорю, девяносто рэ – царскими червонцами?
– Нет, советскими… – Голота растерянно пожал плечами.
Старичок водрузил пенсне обратно на переносицу и сложил руки на груди.
– Кого вы лечите, молодой человек? Я таки много чего интересного повидал в этой собачьей жизни. Но нигде не встречал такого гешефта, чтобы отдать за девяносто то, что стоит пятьсот!
Голота испуганно огляделся. Две пожилые женщины у соседнего окошка были увлечены беседой и, казалось, ничего вокруг не слышали. Высокий мужчина за столиком в центре зала сосредоточенно заполнял таблицу, похожую на билет «Спортлото», и тоже не проявлял ни малейшего интереса к происходящему.
– Эта вещь стоит пятьсот рублей? – шепотом переспросил Андрей.
«Эйнштейн» пожал плечами:
– Но я вам могу предложить за нее только триста.
– Я согласен, – быстро сказал Голота.
Старичок стряхнул брошку с блюдечка в ладонь и вынул из коробочки два чистых бланка квитанции и лист копировальной бумаги.
– Знаете… – Андрей замялся. – Вот тут… Меня жена еще попросила… – Он засунул руку в карман и выудил из него кулон, величиной с пивную пробку.
«Эйнштейн» поджал губы.
– Может быть, вы сразу приведете ко мне вашу золотую жену? Вместе со всем ее царским наследством… – Он рассмотрел в лупу второе украшение и вернул его на блюдечко: – Еще триста.
– Годится, – кивнул Голота. – Спасибо…
– Паспорт давайте, – протянул руку старичок.
– Паспорт? – Андрей вытаращился на приемщика, словно тот попросил его раздеться догола. – Я это… – Он хлопнул себя по карману. – Дома забыл! Вернее, у меня это… его украли.
– Молодой человек, – назидательно и с расстановкой произнес «Эйнштейн». – Я таки много чего перенюхал в этой вонючей жизни. И бича [17] от склеротика отличу по запаху.
– Послушайте, – Голота почти целиком просунул голову в окошко. – Я вижу, вы – порядочный, хороший человек…
– Э-э… – старичок поморщился. – Эту песню вы таки спойте прокурору.
– Поймите, – настаивал Голота, – у меня действительно нет сейчас паспорта… А деньги очень нужны…
– Моя сестра Розочка, – усмехнулся «Эйнштейн», – всегда говорила: у меня нету бюста, а муж очень нужен…