А что, как командир имею право каждому раздать почётную должность, пусть она и окажется бессмысленной синекурой. Зато будет приятно каждому, люди будут гордиться, глядишь, и ссориться между собой меньше станут, да мне козни строить прекратят. Великое дело – иметь своих выдвиженцев, которые тебе обязаны.

Наш завхоз и в самом деле корпел, обставив себя довольно яркими лампами и выкрутив в них фитили до отказа. То есть работал, выпучив глаза, если уместно так выразиться. Ну и я к нему без лишних проволочек присоединился. Взял в руки уже тщательно очищенный, смазанный жиром вимлач и стал с ним проделывать все возможные для данной шкатулки действия. Вначале хотелось самому понять принцип работы.

Тем не менее, разговор между нами самый отвлечённый завязался:

– Что там внизу за шум был недавно? – пробормотал Ольшин.

– Да всё о том же, – в тон ему ответил я. – О символах на ладонях…

– А именно?

– Нас, наездников, всего шестеро. Но никогда бы не подумал, что мужчин будет всего трое… – Заметил сместившийся на меня взгляд, пояснил: – Двойняшки тоже обладают теми же талантами, что и Ксана. Ну да, ну да… Меня это не меньше твоего поразило.

– И что дальше?

– Знамо что: завтра разбудим ещё пять серпансов и начинаем тренировки нашей кавалерии. Скорее всего, и хотя бы один вимлач надо будет мне опробовать в работе. Успеешь отладить?

– Давай, помогай… Тогда, может, и успею.

И мы перешли непосредственно к обсуждению дивного устройства по добыче груанов.

Глава двадцать третья
Богатые трофеи

Просидели мы с Ольшином над вимлачами далеко за полночь. Но общими усилиями, а главное, после непосредственных опытов над груанами примерно догадались, как они работают. По сути, это был резко и широко открывающийся ковш этакого мини-экскаватора, который при ударе как бы присасывался, раскрывался, кусался, впивался, вынимал, вбирал, предохранял и схлопывался. А когда его приближали к «своему» груану, он начинал заметно светиться. На «чужие» он не реагировал.

Воистину, каждый вимлач представлял собой уникальный артефакт.

Чего там только не было: направляющие, шарниры, зубы, присоски… и всё это из непонятного совершенно материала, напоминающего металлизированный пластик. То есть ни пятнышка ржавчины и ни одной ямочки коррозии. Но главное, что там наличествовало, – некая сила, которую я ощущал как-то особенно, неким подспудным чувством. И по этим ощущениям получалось, пусть это и покажется смешным, что данная шкатулка не просто предмет или чисто техническая поделка, а некое одухотворённое, а то и вообще живое существо. Когда я поделился этими мыслями с Мастером, он не удивился:

– Очень даже может быть! Ибо кто бы смог аккуратно и деликатно вынуть настолько сложное существо, как груан, из тела носителя? Да ещё при этом его не повредив? И не взорвав? Только такое же, пусть и полуразумное, но живое существо. Вполне возможно, что мы сейчас держим в руках иной симбионт, который срабатывает при совместных действиях наездника и вимлача. Ну и когда рядом возникает особенная сила «ничейного» или «своего» груана.

Нельзя было с такими рассуждениями ветерана не согласиться. Поэтому мы сразу постарались к парочке наиболее подвижных на вид вимлачей приделать надлежащие по длине и прочности куски шпагата. Потом ещё немножко поругались и соорудили из подручных средств некое подобие шкатулки, идентичное по весу и размеру. Сразу три штуки. И тоже прикрепили к небольшим бухтам шпагатов. Тренироваться-то на чём будем?! С нашим минусовым опытом можем попросту разбить ценные артефакты прошлого о камни. Их ведь у нас тоже не безграничное количество.

Ну и когда уже собрались расходиться спать, к нам явился измученный Степан Живучий.

– Ты чего не спишь? – воззрился я на него. – Или дежурного проверял?

– С дежурными всё в порядке, жить хотят все, так что бдят и сменяются без излишнего контроля, – заявил он. – Но ты, наверное, забыл, что отправил меня ощупывать всю башню?

– Ах, да! Помню! Но, судя по твоему виду, ты ничего конкретного не отыскал?

– Ну да, в руках-то у меня ничего нет! – проворчал мой заместитель, раскрывая грязные и пыльные ладони. – Чего и только не перещупал… но три странных места отыскал… Когда к ним ладонь прикладываю с символом, её словно иголками колет.

Новость меня несколько взбодрила и заставила недоверчиво хмыкнуть. Я-то ведь ничего не отыскал! Правда, настойчивости Степану и кропотливости не занимать, в отличие от меня могло ему и в самом деле повезти. Да и не было у меня раньше символа на ладони. Опять-таки, если идентифицированный управляющий что дельное отыскал.

– Ну и где именно эти три места располагаются?

– Два – на первом этаже, по бокам от двери. И одно – на пятом этаже, в большом зале собраний, на стене возле выхода на балкон.

В самый низ тащиться не хотелось, усталость всё-таки сказывалась, а вот подняться всего на один этаж мы согласились. Всё равно ведь – по пути к спальне. И уже там я уставился на стену:

– Ну и где тут что?

– Вот здесь! – Степан приложил ладонь по левой стороне от выхода на балкон, откуда на нас посматривал иногда дежурящий Влад Серый. – Колется…

Приложил и я ладонь к тому же месту. И в самом деле, кололось. Потом Ольшин повторил наши манипуляции, и у него появились аналогичные ощущения. А вот сколько Влад ни прикладывал ладонь – ничего не почувствовал. «Туристу» тайны Пирамидки приоткрываться не хотели. Но и нам непонятное явление ничего толком не подсказало. Сколько я ни присматривался «оком волхва» к стене и к её внутренностям, толком ничего не рассмотрел. Ну были там вроде некие ниши, а может, и просто бетон иного состава, но и только. Каких-либо металлических предметов я внутри не увидел.

Так что мы понимали: ломать здесь стену никак не стоит. Особенно помня о легендарном на Дне утверждении: любая попытка пробить окна или иные двери в стенах приводит к полному разрушению всего строения.

Поэтому и возиться не стали.

– Утро вечера – мудренее! – провозгласил я и первым отправился спать. – Спокойной ночи!

Думал проскользнуть в кровать как мышка, стараясь не разбудить Ксану, но она словно ждала моего прихода. А может, всё-таки услышала мои крадущиеся шаги.

– Я уже собиралась отправляться на твои поиски…

– Спи, милая, спи! – шептал я, забираясь под одеяло. – Работали мы с Ольшином, вимлачи проверяли. Завтра день напряжённый, будем серпансов объезжать да учиться метать шкатулку с максимальной точностью… Спокойной…

Договорить у меня не получилось, помешал затяжной поцелуй. А потом и сонливость куда-то испарилась. Так что мои ответные ласки не заставили себя ждать… и выспаться как следует не удалось. А когда уже засыпал, меня посетила беспокойная мысль:

«Может, следует воздерживаться от настолько обильного секса? Иначе я так и останусь тощим, как велосипед…»