– Не знаю, – Гуськов покачал головой. – Я уверен, что встречался с Академиком ночью, в госпитале, а затем даже коротко переговорил, когда мы перешли в нереальность. Только я подумал, что это Козерог. Он и тогда попробовал на что-то намекнуть, но я неправильно его понял. Решил, что он угрожает. Теперь я понимаю, что Академик пытался и до сих пор пытается нам что-то подсказать. Наставить на какой-то путь.
– И ты думаешь, это будет верный путь? – Стрельцов посмотрел на майора исподлобья. – Почему?
– Потому, что согласен с подозрениями Академика насчет Мазая. Навигатор считает, что Мазай неспроста появился практически ниоткуда ровно за год до катастрофы. Он каким-то образом связан с теми, кому было выгодно, чтобы люди как бы случайно нашли древние крипты и невольно запустили механизм дублирования реальности. А возможно, генерал и вовсе одно из этих заинтересованных лиц.
– Веселые дела, – пробормотал Парус. – И что делать?
– Всем уйти в Старый мир и воевать с Мазаем, – предложил Трощинский. – Чтоб он еще какой-нибудь «механизм» не запустил по дурости.
– Если он участвует в этом по дурости, один расклад, а если по злому умыслу? – возразил Парус. – Тогда, выходит, он гораздо сильнее нас и все бессмысленно.
– Значит… надо подумать, – изрек Тролль.
– Надо, – негромко согласился Стрельцов и вновь покосился на майора. – Так, командир?
Гуськов не ответил, поскольку его отвлек телефонный звонок. Вызов пришел на айфон майора Клименко. Гуськов подал товарищам знак умолкнуть и достал телефон. Номер абонента был Гуськову незнаком, но майор не стал долго раздумывать и ответил. К удивлению Гуськова, оказалось, что звонят именно ему, и звонит сам бывший владелец айфона майор Клименко.
– Слава богу, – Гуськов выдохнул с искренним облегчением. – Пришел в себя?
– Звоню же, – голос у Клименко был слабым, но майор старался бодриться, даже хмыкнул. – Только не знаю, надолго ли. Могу снова задрыхнуть, так что слушай, Алексей, и не перебивай, каждая минута на счету.
– Так, может, до завтра?
– Нет, майор. А вдруг вообще ласты склею к утру? Информация больно важная. Жалко, если пропадет.
– Лады, – сдался Гуськов. – Слушаю.
– Прав ты был, майор, насчет Козерога, каюсь, – Клименко вздохнул. – Искал я контакта с этим навигатором, хотел перед Мазаем прогнуться. Выложить ему неожиданно результаты личного расследования, всех обскакать, звездочку очередную получить. По моим расчетам, Козерогом должен был оказаться последний из мазаевских ученых, академик Абрамов.
– Не совсем так, – возразил Гуськов, – но мыслил ты в верном направлении. Академик тоже навигатором оказался. А вот самодеятельностью ты действительно зря занимался, я тебя самого едва не записал в «кроты».
– Я помню, – Клименко коротко откашлялся и продолжил «исповедь»: – Второй важный момент, Алексей. Теперь не предположение, точно знаю. Мазай не убрал Абрамова, поскольку тот применил простейший прием, подстраховался. Спрятал где-то бумажные копии всех документов по теме. В Старом мире Мазай их нашел, но в Новом нет, Абрамов их перепрятал. Потому-то ученый и уцелел.
– Подтверждаю, – прокомментировал Гуськов и кивнул, – это факт. Правда, считаю, что Академик уцелел еще и потому, что отлично освоился в нереальности. Сам видел, какие он там сальто крутит. Акробат еще тот. Там ему никакой Мазай не страшен.
– А не скажешь, – Клименко хмыкнул. – С виду-то обычная коряга из ученого болота. Ладно, это детали. Третий момент, Алексей: уничтожить меня хотел вовсе не Абрамов. Он просто приходил узнать, чего я хотел.
– Он не знал, что Мазай вот-вот спустит курок?
– Знал, но… у нас всегда были нормальные отношения с Академиком. Когда генерал начал отстреливать ученых, Абрамов именно через меня предупредил Мазая, что подстраховался и спрятал копии документов.
– Все равно он рисковал.
– Сначала и я так думал. Но потом понял, что он тоже навигатор. После того, как началось дублирование, он уже ничем не рисковал.
– Согласен, – Гуськов снова кивнул, хотя и понимал, что Клименко не мог видеть его телодвижений. Рефлексы, что поделаешь? – А когда разговора с тобой не получилось, он решил выйти на меня. Только разговаривать он не рискнул, те самые бумаги подкинул. Очень содержательное чтиво. Многое прояснилось. Однако не понимаю, почему ты его исключил? И шок у тебя случился, и мина под кроватью появилась после его посещения. И мотив у него был. Отношения отношениями, но ты ближайший подручный Мазая, ты вычислил, что Академик тоже навигатор. Что с тобой оставалось делать? Только убрать для верности. Пока ты был в строю, это представлялось делом затруднительным, а вот когда очутился на больничной койке, грех не добить, извини за цинизм.
– Насчет шока ты у медиков спроси, что за дрянь они мне вкололи. Но затрясло меня еще раньше, сразу, как только из «Скорой» выгрузили. Наверное, еще в машине что-то напутали.
– А мина?
– А ты уверен, что это меня хотели взорвать? В смысле – только меня одного? Зачем же так долго ждали? Ты в Старом мире сколько пробыл? Зачем они тянули?
– Понял твою мысль, – Гуськов задумался. – Ну и кто это все придумал? Навигаторы постарались? Я ведь для них главный охотник…
– А вот на эту тему сам соображай, майор, – голос у Клименко стал заметно слабее, и паузы в его речи стали длиннее. – Я что-то вырубаюсь. Выдохся, извини. До завтра, наверное, не помогу ничем.
– Ладно, Глеб, отдыхай. Разберусь. Спасибо тебе.
– Долг платежом… страшен, – Клименко нашел в себе силы усмехнуться. – Еще момент, на сладкое. После того, как ты… убежал за Абрамовым… заходил кто-то. Я не разглядел, кто, плыло все… перед глазами, но не сестричка. Мужчина какой-то. Зашел, потом вдруг исчез, а потом… снова появился и вышел.
– Присел, прикрепил адскую машинку под кроватью, встал и вышел, – интерпретировал слова Клименко Гуськов.
– Выходит, так.
– Жаль, что не разглядел. Но это хотя бы с Абрамова часть подозрений снимает. Тоже хлеб.
– Он не в халате был, точно, – добавил Клименко уже совсем сонным голосом. – И не в белье… хирургическом. Он…
– Глеб! В чем он был? Погоди, не засыпай, ну!
– В пижаме… был.
– Что?! В чем?! В какой еще… – Гуськов вдруг осекся.
– В пижаме, – прошептал Клименко. – Понимаешь? Это был… кто-то… из наших.
– Понимаю, – глухо ответил майор. – Глеб?
– Алло! – послышался в трубке женский голос. – Вы Алексей, да? Я жена Глеба, Оксана. Он уснул.
– Извините, Оксана, спасибо, – пробормотал Гуськов. – Не отходите от него, пожалуйста, ни на минуту.
– Я понимаю, – женщина вздохнула. – Спасибо вам, Алексей.
– Не за что. Кстати, айфон его у меня… ну я, собственно, с него и говорю. Я верну, когда…