— Мотька, а зачем мы вообще за ним ходим? Человек покупает продукты, какой тут криминал?
— Нет, давай все же проследим, куда он пойдет! — заартачилась Мотька. — Нутром чую, что-то тут нечисто!
— Ну как хочешь!
Вальчик прошел до самого конца базара, свернул вправо, там с правой стороны еще продолжался базар, а с левой тянулась огромная автобусная стоянка. Вальчик неспешно брел вдоль базара и вдруг зашел в маленькую лавчонку, торговавшую хозяйственными товарами. Мы принялись разглядывать выставленные на улице ящики со всякой хозяйственной дребеденью. Вальчик протиснулся к прилавку.
— Золотая, где твой шеф? — спросил он у продавщицы.
Та вскинула на него непонимающие глаза.
— Ну босс твой где? Босс, понимаешь? Хозяин!
Продавщица явно ничего не понимала, но тут кто-то из покупателей вмешался и перевел ей слова Вальчика. Она что-то пролепетала.
— Завтра! — сказал добровольный помощник. — Хозяин будет завтра, после одиннадцати.
— Спасибо! — сказал Вальчик, вышел из лавки и пробормотал: — Чертова жидовня!
— Какая сволочь! — задохнулась Матильда. — Фашист!
Вальчик двинулся к автобусной стоянке, мы за ним. Я уже ненавидела его. Мерзкий тип! Пройдя всю стоянку, он подошел к последней остановке, и мы увидели, что это как раз остановка нашего, 16-го автобуса.
— Слава Богу, — прошептала Мотька, — а то еще заблудились бы как миленькие.
Автобус подошел очень скоро. Мы сели и поехали. Миновав пляж, автобус выкатил на Алленби.
— Ты помнишь, где нам сходить? — спросила Матильда.
— Остановка Тахана мерказит, а до нее — х улица Левински. Но мы же хотели проследить…
— Я просто так спросила, для освежения памяти. Смотри, вот как раз остановка — Левински. Значит, следующая — наша.
Внезапно Вальчик поднялся и подошел к выходу. Отлично, значит, мы соседи!
Сойдя с автобуса, я мгновенно сориентировалась — справа гигантское здание таха-ны, а слева улочка, ведущая к нашему дому.
Вальчик решительно направился к входу на тахану. Мы поспешили за ним.
Меньше всего это походило на автобусную станцию! Тут было чисто, красиво, на каждом шагу лавчонки и сверкающие магазины, кафе, лотки. Глаза разбегались!
— Смотри, Мак-Дональдс! — воскликнула Мотька.
Я отвела глаза от толстого зада, обтянутого розовым шелком, увидела свисающую с потолка громадную куклу — какого-то парня в полосатых чулках, и, конечно, тут же потеряла Вальчика из виду.
— Мотька, где он? — спохватилась я.
— Ой, кажется, мы его упустили!
Оглядевшись, мы поняли, что найти его тут — дело безнадежное. Разве что случайно встретить…
— Аська, я с голоду сейчас помру!
— Съешь апельсинчик, — посоветовала я.
— Не могу, уже в глотку не лезет! Давай в Мак-Дональдс зайдем!
— Давай!
Мы купили себе по чизбургеру и по клубничному коктейлю и сели за столик так, чтобы видеть суетливую жизнь таханы.
— Да, похоже, тут можно заблудиться и вовсе сгинуть, — с полным ртом проговорила Мотька.
— Моть, а может, он почувствовал слежку и решил оторваться? — предположила я.
— Да ты что! Он на нас и внимания не обратил. Скажи на милость, как ему в голову может прийти, что здесь, в Израиле, какие-то девчонки за ним следят? С какой стати? Просто это мы вороны. Ничего, завтра уж мы его не упустим! Слушай, а тут и правда здорово! Пойдем пошляемся.
— Да мы же заблудимся!
— Ни фига! Вон видишь надпись — выход на улицу Левински. Туда нам и надо, а ориентироваться будем на этого болвана! — Мотька указала на парня в полосатых чулках. — Его за версту видать. Смотри, тут и русские надписи есть! Не дрейфь, подруга, не пропадем.
Мы часа три слонялись по всем шести этажам автобусной станции, попадая то на дешевый вещевой рынок, то в роскошные холлы среди элегантных магазинов, с небольшими уютными кафе. Долго топтались вокруг громадной аметистовой друзы, выставленной посреди одного из холлов. Друза была огорожена и медленно вращалась на подставке. Лиловые кристаллы завораживали. Конечно, мы сфотографировались возле такого чуда природы. Мало-помалу мы начинали соображать что к чему. На шестом этаже, помимо бесчисленных прилавков, мы обнаружили выходы к междугородным автобусам.
— Давай-ка найдем, откуда уходит автобус на Реховот, — предложила я. — Может, сами съездим к Фельдманам, а то еще пока Володька удосужится. Я предпочитаю независимость!
— Это точно! Да здравствует свобода!
Рано утром мы снова отправились на пляж, захватив с собою все наше детективное снаряжение — фотоаппараты, уоки-токи и бинокль. Еще издали мы приметили давешнюю компанию картежников и решили устроиться поодаль, чтобы не привлекать лишнего внимания. Вальчика среди картежников пока не было. Мы бросились в море. Сегодня оно было не таким спокойным, небольшие волны привели нас обеих в совершенный восторг — мы орали, скакали, качались на волнах, забыв обо всем на свете.
— Аська! В Москве сейчас еще снег, холодрыга! А мы купаемся!
— И главное — на свободе! А дома думают, что мы тут под неусыпным присмотром!
— Да, с нас просто глаз не спускают! — И мы покатились со смеху.
Мы вылезли, позагорали, потом снова искупались, а Вальчик так и не появился.
— Ась, давай-ка наведаемся в ту лавочку, где вчера Вальчик хозяина спрашивал, — предложила Матильда.
— Зачем?
— Сдается мне, что там какой-то криминал, печенкой чую!
— А мы ее найдем?
— Конечно! Надо пройти насквозь весь базар, свернуть вправо, и первый же хозяйственный магазинчик наш! Все просто! Сейчас начало одиннадцатого, а ему вчера сказали, что хозяин придет после одиннадцати, так что мы прекрасно успеем. И даже еще сочку попьем. Нам ведь велели почаще пить!
Действительно, Женя все время напоминает нам, чтобы мы побольше пили. Так полагается в здешнем климате.
Сказано — сделано. Мы быстро натянули шорты и майки, подхватили сумки и бегом бросились к шуку. Часы показывали половину одиннадцатого.
— Давай спокойненько тут погуляем! Уж больно интересно! — предложила Матильда.
Мы купили по стакану грейпфрутового сока и, не спеша, с удовольствием потягивая сок через соломинку, побрели вдоль торговых рядов.
— Знаешь, Матильда, надо будет потом обязательно купить побольше фруктов и еще чего-нибудь в дом. А то неудобно.