Он заметно прибавил скорость. Машина мчалась по магистрали «М 40». Довольно долго оба мы молчали, затем Джерард спросил:
— Вопросы есть?
— О… целая дюжина, полагаю.
— К примеру?
— К примеру, почему это у них все время пропадает виски, а не джин? Один и тот же водитель и одна и та же цистерна или нет? К слову, о водителе. Как он все это объясняет? Где затем находят пустую цистерну? И, наконец, каким образом вам удалось увязать все это с Зараком?
Он усмехнулся. Блеснули белые зубы, в улыбке читалось восхищение.
— Что еще? — осведомился он.
— К примеру, откуда начинает свой путь виски, куда идет, сколько жуликов вам удалось обнаружить на этом пути? Доверяет ли Кеннет Чартер своим сотрудникам, и чем, интересно, занимаются его службы безопасности?
Я умолк, а он с сарказмом заметил:
— Может, хватит? А то я совсем запутаюсь. Попробуем по порядку. Нет, водители были разные, а вот цистерна — одна и та же. Цистерну всякий раз находили пустой в Шотландии, на стоянке для грузового автотранспорта, возле кафе. Но на счетчике было накручено столько лишних миль, что ее за это время вполне могли свозить в Лондон или Кардифф и обратно.
Снова пауза, затем он добавил:
— Водители не помнят, что с ними произошло. Я удивился.
— Не помнят?
— Нет. Помнят, как выехали в дорогу. Помнят, как доехали до границы Англии, где обычно останавливаются на станции техобслуживания пописать. Они останавливались на двух разных станциях. И после этого никто из них ничего не помнит. Кроме, разве что того, что, проснувшись, обнаруживали, что лежат в канаве, — он улыбнулся. — После третьей кражи Кеннет Чартер установил для водителей новое правило — не есть и не пить в кафе по пути. Брать все необходимое с собой. Однако останавливаться им все равно приходится, по нужде. Полиция считает, что грабители, должно быть, садятся им на хвост и выжидают именно такого случая. И стоит водителю выбраться из кабины, как они тут же суют в нее открытый баллон с газом… Возможно, с закисью азота, который не имеет запаха и действует быстро… Ну, знаете, веселящий газ, типа того, что используют зубные врачи. И, вернувшись, водитель почти тотчас же теряет сознание, даже не успев прикоснуться к рулю.
— И как часто совершаются эти рейсы? — спросил я.
— Обычно два раза в неделю.
— И цистерна всегда одна и та же?
— Нет, не совсем. Четыре цистерны Чартер использует исключительно под питьевые жидкости. Это одна из них. Остальные три тоже выезжают в рейсы, но их почему-то не трогают. Возможно, случайность, возможно, нет.
— И как давно была последняя кража? — спросил я.
— Три недели назад, в среду.
— А до этого?
— Первая в апреле, вторая в июне.
— Три за полгода? — удивился я.
— Да, именно.
— Тогда не удивительно, что страховое агентство подняло шум.
— Гм… — какое-то время он молча вел машину, потом заметил: — И всякий раз виски отправлялось в одно и то же место, на разливочную фабрику в Уэт-форде, к северу от Лондона. Но поступало оно туда из разных источников. С разных складов и заводов. Все три украденные партии поступили из трех разных мест. Последняя — со склада возле Эленсбурга в Данбартоншире. Но отправили его оттуда обычным образом, и мы считаем, что источник неприятностей находится не там.
— Тогда где же? На разливочной фабрике?
— Точно не скажу, но похоже, что нет. Наводка на «Серебряный танец луны» выглядела столь убедительно, что мы решили сперва проверить там.
— Какая наводка? — спросил я.
Он помолчал секунду, затем ответил:
— Пусть лучше Кеннет Чартер сам вам объяснит.
— О'кей.
— Я же со своей стороны могу сказать следующее, — продолжил он. — Очень часто фирмы обращаются к нам, когда не хотят, чтоб об этом знала полиция. Вообще фирмы предпочитают решать свои проблемы приватно, особенно когда речь идет о мошенничестве. Меньше всего они заинтересованы в поимке и наказании злоумышленников. Им нужно только одно: чтоб кражи и обман прекратились. Публичная огласка может повредить их репутации, а следовательно — и бизнесу.
— Понимаю, — кивнул я.
— Кеннет Чартер поделился со мной весьма конфиденциальными соображениями, которые утаил от полиции и акцизной и таможенной служб. Он заинтересован в том, чтоб его фирма выжила, но только не любой ценой. Не ценой подмоченной репутации. Он разрешил мне пригласить вас в качестве консультанта, но ему решать, как много вам следует знать об этом деле.
— Хорошо, — покорно ответил я.
Мы съехали с автотрассы, и теперь Джерард вел машину по пригородному району к северу от Лондона, где один маленький городок плавно переходит в другой и отличить их невозможно.
— Вы, я смотрю, человек не слишком требовательный, — заметил он после паузы.
— А чего мне требовать?
— Ну, платы за консультации, к примеру. Определенных условий. Гарантий.
— Жизнь переменчива, как погода, — кисло заметил я. — Чему быть, того не миновать. Можно промокнуть, даже если синоптики обещают солнце.
— Да вы фаталист!
— Разве в силах человек остановить дождь?.. Тут, кажется, впервые за все время поездки он взглянул мне в лицо, хотя сомневаюсь, что мог многое прочитать по его выражению. Я говорил все это не с горечью, скорее — устало. Усталость была вызвана постоянным внутренним раздором с самим собой. Нет, нельзя сказать, чтоб меня не интересовали украденное виски и цистерны, напротив, даже очень. Но интерес этот был сосредоточен на поверхностном и малозначащем для меня внешнем уровне и совсем не затрагивал глубин.
Словно почувствовав это, он спросил:
— Так вы для меня постараетесь?
— Ну конечно, — ответил я. — По мере сил.
Он кивнул, похоже, сомнения его были на время разрешены, и, свернув с дороги, въехал в промышленную зону, где за бетонными оградами, словно грибы после дождя, расплодились бесчисленные небольшие фабрики и мастерские. Четвертую справа украшала вывеска «Чартер Кэрриз» — большие красные буквы на белом фоне; сбоку, словно поросята к свиноматке, притулились к забору серебристые пузатые цистерны. Они стояли рядом, бок о бок, рыльцами внутрь, хвостиками наружу.
Кеннет Чартер оказался совсем не таким, каким я его себе представлял — эдаким здоровяком с грубым голосом и резкими манерами, типичными для обитателей северных окраин Лондона. Нет, мужчина, вышедший навстречу нам в холл за стеклянными дверями, был высок, тонок, с ярко-рыжими волосами и улыбчивым лицом. И шотландский акцент в его речи был куда более выраженным, чем у Джерарда.