Я сморщился и поставил чашку на стол.
— Что? — спросил Кнут.
— Бог знает.
— То, что я упустил, — мрачно сказал он.
— Почему они решили, что я увижу, если вы не увидели?
— Потому что вы умеете смотреть. И Арне знает об этом.
Арне... Мой друг Арне.
— Почему он сам не убил вас после неудачи в фьорде? — спросил Кнут. — Почему в фьорде он просто не ударил вас по голове и не сбросил за борт?
— Это не так легко — ударить человека по голове, когда сидишь напротив него в маленькой лодке. И кроме того, сдать быка на бойню или самому зарезать — тут большая разница.
— Не понимаю.
— У Арне хватало жестокости желать моей смерти, но он не собирался убивать меня сам.
— Откуда вы знаете?
— Потому что он не убил. В течение последних нескольких недель у него было больше возможностей, чем у любого другого. Но он этого не сделал.
— Вы не можете быть уверенным, что он не пытался.
— Арне сложная личность, но его отношения к людям очень устойчивы... Если он чего не сделал в первый раз, то не будет делать и потом.
В молчании прошло еще несколько минут. Я пытался сосредоточиться на том, что же упущено. Вчера я не знал, кто манипулирует информацией «Интерпетро ойл». Сегодня знаю. Ну и что из этого?
— Бог мой! — воскликнул я и чуть не упал со стула.
— Что случилось? — вздрогнул Кнут.
— Я безмозглый дурак.
— Что вы имеете в виду?
— Помните бомбу?
— Конечно.
— Такой нерасчетливый способ убийства. Она могла взорваться раньше, чем мы пришли... Бомба не убила нас, и мы решили, что их план провалился. Но он не провалился. Ни капельки. Это был потрясающий успех. Бомба выполнила свою задачу.
— Дэйвид...
— Вы помните, куда я собирался во второй половине дня? И не пошел, потому что помешала бомба... Проклятый тупица... Я должен был встретиться... С кем?
Кнут недоуменно вытаращил на меня глаза.
— С Миккелем Сэндвиком!
Я позвонил в Гол и поговорил с директором колледжа.
— Миккеля нет. В воскресенье утром позвонил его отец и сказал, что умирает тетя и хочет с ним проститься. Так что Миккель поехал к тете.
— Где живет тетя?
— Не знаю. Мистер Сэндвик сам разговаривал с Миккелем. — Директор поговорил с кем-то в комнате и добавил:
— Моя жена помнит, как Миккель сказал ей, что умирает тетя Берит, и что он спешил, чтобы успеть на поезд в Берген. С тех пор мы ничего не знаем о нем... Почему бы вам не спросить у мистера Сэндвика?
— Хорошая мысль, — согласился я.
— Что теперь? — спросил Кнут.
— Думаю, надо поехать к миссис Сэндвик, не знает ли она, где Миккель.
— Хорошо. А я пойду все устрою, чтобы продержать здесь ночь мистера Сэндвика. — Кнут вздохнул. — Ведь нельзя такого человека... посадить в камеру.
— Не позволяйте ему уйти, — сказал я.
— Ox, нет.
Эрик уже давно уехал домой, но Кнут решил, что я выполняю работу полиции и отправил меня в дом Сэндвиков на полицейской машине. Я прошел под аркой, повернул направо и нажал кнопку звонка хорошо освещенного импозантного подъезда. Дверь открыла полная женщина средних лет в старомодном платье и без косметики на лице. У нее были уверенные, немного отстраняющие посетителя манеры.
— Ja? — вопросительно произнесла она.
Я объяснил, кто я, и сказал, что хотел бы видеть миссис Сэндвик.
— Я миссис Сэндвик. Я разговаривала с вами по телефону несколько дней назад.
— Правильно. — Я проглотил удивление и подумал, наверное, она знает, что муж задержан в полицейском участке. Хотя, может, он еще не сделал свои два звонка. Когда я уходил, Кнут говорил, что надо перенести телефон в комнату для допросов и включить его там, а на это понадобится время. Вряд ли они сломя голову кинутся выполнять желания подозреваемого, даже если это Пер Бьорн Сэндвик.
Но, как бы то ни было, мне это облегчало задачу.
— Войдите. В открытую дверь идет холод, — сказала миссис Сэндвик.
Я перешагнул порог, дальше она не пригласила.
— Миккель? — удивилась миссис Сэндвик. — Он в школе. Я же говорила вам.
Пришлось объяснить про тетю Берит.
— У него нет тети Берит. У-у-у.
— Но он знает кого-нибудь, кого зовут Берит?
— Это важно? — Она удивленно вскинула брови.
— Простите, но я не могу вернуться в Англию, не встретившись с Миккелем.
Она пожала плечами и надолго задумалась.
— Берит имя старой няни мужа, — после паузы неуверенно произнесла она. — Не знаю, есть ли у Миккеля другие знакомые, которых зовут Берит. Не знаю.
— Где живет няня вашего мужа?
— Не знаю.
Миссис Сэндвик не могла вспомнить фамилию няни и не была уверена, что она еще жива. Она заверила, что муж все объяснит, когда вернется домой, и открыла дверь, показывая, что мне пора уходить. И я трусливо ушел, ничего не сказав ей о муже. Пер Бьорн разрушил ее благополучный мирок, пусть он сам и сообщит ей об этом.
* * *
— Миккель может быть у старой няни отца, — сказал я Кнуту, — а может и не быть.
Он задумался.
— Если он сел на поезд в Берген, наверно, кассир в Голе помнит его, — решил Кнут.
— Стоит спросить. Но сейчас он может быть где угодно. В любой точке мира.
— Ему только что исполнилось семнадцать.
— В наши дни это взрослый человек.
— Как миссис Сэндвик восприняла новость об аресте мужа?
— Я не сказал ей. Решил, пусть Пер Бьорн сделает это сам.
— Но он же сообщил ей!
— Она не знала, — вяло возразил я.
— Но я точно знаю, что он сделал свои два звонка полчаса назад, — удивился Кнут.
— Черт возьми! — Других слов у меня не нашлось. Кнут пулей выскочил из кабинета и в коридоре закричал что-то своим несчастным подчиненным. Он вернулся с озабоченным, извиняющимся и мрачным видом одновременно, держа в руках лист бумаги.
— Этим парням, хотя они и в форме, трудно было не подчиниться распоряжению человека с таким престижем, — виновато объяснил Кнут. — Он велел им подождать за дверью, пока переговорит с женой и адвокатом, потому что оба звонка носят личный характер. И они выполнили приказ. — Кнут взглянул на лист бумаги, который держал в руках. — Слава богу, что у них хватило ума зарегистрировать и записать номера телефонов. Это телефоны в Осло. — Он протянул мне листок.