Кэрри умирала от желания узнать об этой женщине, но не стала развивать тему. Как стыдно, если Анна решит, что она домогается ее босса. Кэрри быстро заговорила о чем-то другом.
Лаки понятия не имела, как ей удалось досидеть до конца обеда. Она старалась не смотреть на Ленни и знала, что он тоже избегает глядеть на нее, но все оказалось напрасно. Их глаза постоянно встречались, и тогда, казалось, комната вот-вот полыхнет пламенем от пробегавших между ними электрических разрядов.
В течение обеда оба кое-что для себя прояснили.
Лаки, которая кроме книг читала в основном только « Ньюсуик», «Уолл стрит Джорнал» и «Блюз энд Соул» и никогда не смотрела телевизор, узнала, в основном от Алисы – та трещала без умолку, – что к Ленни пришел успех и он стал известной личностью и телезвездой.
– Разве ты не читала о нашей свадьбе? – воинственно спрашивала Олимпия. – О нас писали газеты всего мира.
– Нет. Мне как-то ничего не попалось на глаза, – вежливо ответила Лаки.
Олимпия обиженно надулась.
– А как же мой Ленни на обложке «Пипл»? Уж это-то вы видели?
– Простите, нет, – виновато призналась Лаки.
– Пусть он сам просит прощения, – мрачно заявила Алиса. – Он совсем выпустил меня из интервью. Но они скоро напишут и обо мне. Возможно, я и не попаду на обложку, ведь невозможно же получить от жизни все, что хочешь, не правда ли, дорогая?
Ленни точно знал теперь, кто такая его таинственная незнакомка. Она не только замужем за отцом Олимпии, но ее звали Лаки Сантанджело – та самая Лаки Сантанджело, что пинком под зад вышвырнула его из отеля «Маджириано» два года назад.
В один миг все встало на свои места. Теперь он понял, почему ему так неожиданно указали на дверь и вынудили бежать из города, как прокаженного.
Она хотела трахнуться.
Он не оправдал ее ожиданий.
«Избавься от сукина сына». Он словно наяву слышал ее приказ Матту.
Он разозлился, и не без оснований.
– Так это тот самый Ленни Голден, который совсем недавно имел огромный успех на сцене моего отеля? – переспросил Джино.
– Да, – ответил Ленни.
«Что здесь происходит? Семейное торжество? Лаки с отцом. Алиса восседает за столом с гордым видом главы рода. Боже! Все как в дурном сне».
– Вы побили все наши рекорды сборов, – заявил Джино. – Я сказал Матту, что хочу, чтобы вы снова у нас выступили в любое удобное для вас время. Более того, я проинструктировал его заключить сделку с вашим агентом, чтобы вы на эксклюзивной основе выступали у нас, скажем, по одной неделе каждые два месяца.
Лаки и не знала, что Джино по-прежнему следит за всем происходящим в отеле. Она полагала, что он только гребет деньги, и все.
Ленни Голден имел успех в отеле, а она ничего и не знала. Она чувствовала себя полной идиоткой.
«Но это больше не твой отель, – напомнил ей внутренний голос. – Ты продала свою долю, убежала. Так почему ты должна знать? И вообще, какое тебе дело».
Да, черт побери. Какое ей дело? Разве Ленни Голден занимает хоть какое-нибудь место в ее жизни? Ну, трахнулась – велика важность. Секс есть секс, и вообще очень жаль, что они опять встретились.
Неужели? Да, конечно.
После обеда часть гостей собралась на берег в ночные клубы.
– Я хочу идти, – объявила Олимпия Ленни. Она довольно нанюхалась и чувствовала в себе силы веселиться хоть всю ночь напролет.
Он, напротив, начинал ощущать на себе действие длительного перелета, не говоря уже о напряжении, которое испытал, отсидев обед прямо напротив Лаки.
– Я – пас, – сообщил он.
– Ну уж ничего подобного! – сердито заявила Олимпия. – Ты гулял целый день, пока я здесь торчала одна. А теперь мы идем по ночным клубам, и давай-ка пошевеливайся!
– Не разговаривай со мной таким тоном, – сердито ответил он.
– Я буду разговаривать с тобой таким тоном, каким мне угодно, – фыркнула Олимпия.
Ленни уставился на женщину, ставшую его женой. Маленькие голубые глазки на пухлом розовом лице. На ее накрашенных губах играла ехидная ухмылка, светлые кудряшки растрепались и поникли. Да, Джесс определенно права. Приступ сумасшествия.
– Слушай, – сказал он ровным и спокойным голосом. – Можешь разговаривать таким образом с кем тебе угодно, но никогда не смей говорить со мной, как с куском дерьма. Уяснила?
Олимпия не собиралась сдаваться. Она откинула волосы назад.
– Как я понимаю, ты не хочешь идти, – высокомерно молвила она. – Ну так я пойду и без тебя.
– Желаю приятно провести время.
– Непременно, – бросила она и гордо удалилась.
В каюте неподалеку Лаки пожаловалась Димитрию на головную боль. Он только обрадовался, что она остается.
Франческа, конечно, была готова и полна желания и сил. Она не стала интересоваться желаниями Горация.
– Ты останешься здесь, – сообщила она ему. – Ты же сам знаешь, как ненавидишь ночные клубы.
Поскольку Алису никто не приглашал, она решила сделать хорошую мину при дурной игре.
– Я поухаживаю за Горацием, – вызвалась она.
Франческа не обратила не нее внимания – она вообще имела привычку игнорировать окружающих, за исключением Димитрия.
Дженкинс и Флафф Уайлдер решили идти. Сауд и его графиня – тоже.
Сьюзан сказала:
– Да.
Джино сказал:
– Нет.
Она с радостью бы отправилась без него, но он не предложил, и она скрепя сердце осталась. Графиня такая интересная женщина, и ей хотелось узнать о ней как можно больше.
Как только ночные гуляки удалились, Джино пожелал всем спокойной ночи и вместе со Сьюзан ушел в свою каюту. Лаки чувствовала, что Ленни как магнитом притягивает ее взгляд. Он не отвел глаз. Алиса потчевала Горация историями из жизни Лас-Вегаса. Она имела все, что ей требовалось для счастья – внимательного слушателя и неограниченный запас «гранд маринер» – ее любимого напитка.
Ленни мотнул головой в сторону двери.
Лаки кивнула в ответ.
– Спокойной всем ночи, – весело сказала она и ушла.
Ленни досчитал до десяти и тоже встал.
– Ой! – по-девичьи захихикала Алиса. – Ты что, оставляешь нас одних? Я не уверена, что смогу отвечать за свои поступки, если окажусь наедине с таким привлекательным мужчиной.
Ленни не знал, какую из ее ролей он ненавидел больше – заботливой матери или кокетливой девочки.
Выйдя на палубу, он огляделся в поисках Лаки. Она стояла, опершись о барьер, и курила сигарету. Ее темные глаза внимательно смотрели на приближающегося Ленни.