– Ты хочешь пойти к хартам?
– А что нам еще делать? Мы должны узнать все досконально – комнату Гены оставим напоследок. Тем более, ты уверена, что она еще функционирует, что она может открыться – сколько сотен лет находится на дне? Ил никто не отменял. В воде живут микроорганизмы, рыбешки, рачки – за тысячи лет дверь может оказаться под слоем ила. Не факт, что мы ее найдем. Надо рассмотреть все способы проникновения в подземную систему Саранга. «Гена, прислушивайся, я могу тебя позвать. Будь наготове».
«Я всегда наготове и всегда прислушиваюсь», – ответствовал монстр, и Славе показалось, что тот усмехнулся. Может, он и правда не такой уж идиот?
– Ну что, Лер, пойдем в лагерь этих самых хартов? Кстати, есть захотелось. Вдруг чем-нибудь покормят?
– Трупами? Как Гену?
– Тьфу! Ну ты и сказанула! Общение с Хагрой на тебя дурно подействовало. Сделало хулиганкой. – Слава ухмыльнулся и протянул жене руку. Та ухватилась за широкую ладонь сильными, будто стальными, пальцами, вскочила и, озорно улыбнувшись, сказала:
– А я всегда была хулиганкой. Вот только возможности проявить себя не было. А теперь… простор для хулиганства. Наша жизнь – сплошное хулиганство!
– М-да, что есть, то есть, – вздохнул Слава. – Пошли знакомиться с амфибиями. Интересно, как они выглядят?
Выглядели они странно, если не сказать устрашающе. Довольно крупные, не мельче Славы – на их фоне Лера казалась маленькой девочкой, глаза желтые, кошачьи, на них две пары век – одни кожистые, непрозрачные и вторые прозрачные, используемые для подводного плавания. Толстые шеи, на которые спускался ряд жаберных крышек, переходящих на грудь. Кожа лоснящаяся, темная. Ноги и руки похожи на человеческие, но явно видны перепонки между длинными пальцами.
Слава отметил для себя, что дышат они свободно и передвигаются довольно бодро: например, для того чтобы запустить два дротика подряд, им понадобилось всего одна секунда. Вж-жик! И целое облако дротиков воткнулось туда, где только что стоял Слава. И у него было отвратительное предчувствие, что дротики эти отравлены.
Пришлось подпалить парочку хартов, прежде чем они поняли, что связываться с пришельцами опасно. И бросились бежать в сторону своего городка – чего Слава совершенно не ожидал. Ведь как должны поступать аборигены? Испытать силу пришельца, получить по сусалам, потом склониться к ногам сильного Пернатого Змея и насыпать ему полные карманы драгоценностей бесценных. А тут – вначале отравленным дротиком, а потом драпать! Ну где реализм? Или все рассказы о конкистадорах лишь придумка?
Этими мыслями Слава поделился с Лерой, и она минуты две смеялась, расспрашивая, какие же сокровища хотел получить муж? Затем озаботилась вопросом:
– Ты заметил, что у них не было игловиков или другого современного оружия? Как думаешь – почему? Космодром ведь они тоже мародерят? Кстати: а куда деваются люди с Космодрома? Ну те, кого посадил на остров Хозяин?
– Это у Гены надо спросить. Почему-то мне кажется, что он знает ответ. А насчет игловиков и остального оборудования – думаю, сейчас узнаем. Смотри, какая делегация к нам бежит. Приготовься делать ноги… или валить придурков. Что-то гадкое задумали – похоже, будут домогаться комиссарского тела.
– Какого тела? – непонимающе переспросила Лера, вглядываясь в толпу хартов, перестраивающихся боевым порядком.
– Комиссарского, темнота! – хмыкнул Слава и, махнув рукой, озабоченно сказал: – Про комиссарское тело я тебе потом расскажу. Отойди-ка назад – как бы чего не вышло… да, да, подальше! Я попробую их отпугнуть!
Слава сосредоточился и пустил волны страха на группу набегающих аборигенов. Толпа, уже развернувшаяся в нечто подобное цепи, явно норовившая охватить супостатов с флангов, притормозила движение и через несколько секунд остановилась.
Их было около тридцати особей, и первое, что бросилось в глаза, их огромность. Если те, кого прогнал Слава, были размером с него самого, то эти выше на голову и массивнее раза в полтора. Они чем-то напоминали моржей, только клыков не было. Впрочем, может, и были, кто знает, что там у них в пасти?
Слава еще наддал страху, но аборигены не побежали, остались на месте. Затем из группы вышел один из них, причудливо татуированный красной краской, отчего он напоминал концертную афишу. Подойдя на расстояние метров пять до Славы, харт сказал звучным, трубным голосом на языке зеленых:
– Кто вы? Как вы посмели появиться на острове? Вы умрете. Вы будете отправлены к Хозяину Озера и упокоены в его желудке!
– А я хозяин Хозяина Озера. Мое имя Слава. У нас есть к вам дело…
Закончить фразу Слава не успел – аборигены просто-таки взвыли, как стая псов, и начали трясти руками, выкрикивая что-то на непонятном языке, напоминающем квакающую тарабарщину.
Затем татуированный злобно сказал:
– Ты врешь! Как все люди, ты врешь! Ты корм для Хозяина Озера!
Слава слегка заскучал, глядя на бесноватых гигантов, и после короткого раздумья предложил:
– Пойдем к берегу, Хозяин Озера сейчас приплывет по моему зову. И тогда мы будем разговаривать снова. Согласен?
Татуированный, обернувшись к своим, что-то проквакал, толпа замолчала, с интересом глядя на пришельцев, а предводитель снова сказал:
– Хорошо. Если ты сделаешь так, как сказал, ты смелый человек. Мы сейчас пойдем на место ритуального предложения пищи и позовем Хозяина Озера. Если он тебя не съест… Впрочем, мы не верим тебе. Но уважаем твою решимость стать жертвой. Пойдем!
Предводитель аборигенов кивнул головой в сторону небольшой бухты, вдававшейся в остров между круглыми постройками, которые служили домами аборигенам. На краю бухты виднелось возвышение с площадкой наверху, выдвинутое метров на десять в озеро. Помост был выстроен из пластика и металла, скорее всего снятых с кораблей.
Когда Слава с Лерой проходили среди домов, следуя за своими провожатыми, он внимательно смотрел по сторонам, примечая подробности жизни разумных амфибий, и, честно говоря, ничего примечательного не увидел. Если не знать, что тут живут амфибии, и не скажешь, что постройки сделаны не людьми. Обычная дорога, обычные площадки между каналами, на которых можно заниматься чем угодно. Каналы, уходящие в озеро и подходящие к каждому из домов – высоким сооружениям с коническими крышами. Они напоминали космические корабли, навечно пристроенные на Космодромах этой непонятной планеты.
Возле домов толпились их обитатели; было много аборигенов гораздо меньшего размера, чем те, кто сопровождал Славу и Леру, – скорее всего дети. Для глаз человека они ничем не отличались от взрослых кроме величины. Женщины хартов тоже не имели каких-то особых признаков, указывающих на их пол, на что Лера заметила, что, может, у них вообще нет женщин и они размножаются почкованием? Или, может, гермафродиты?
Число жителей превышало тысячу особей, это точно, так что им было чем кормить Гену. Непонятно только, чем они сами питались? Прокормить такое население в течение сотен, а может, и тысяч лет – задача не из простых.