Легко спрыгнув с подоконника, я прошла в дальнюю часть квартиры, туда, где лежали небольшой кучкой мои старые вещи. Единственное доказательство, что моя прежняя жизнь и правда была, и что когда-то я была простым неуклюжим человеком. Только теперь, научившись двигаться почти бесшумно, я поняла, насколько громоздки и неповоротливы люди, сколько шума они создают и сколько лишних движений делают. Странно было чувствовать себя другой — странно и здорово.
Я присела на подоконник у второго окна и с удовольствием прикурила. В стекло забили первые тяжелые капли, и я резко ощутила тепло своего дома: ноги утопают в ковре, незаметные батареи греют воздух… Может быть, не так все и плохо?
К запиликавшему мобильнику я бросилась со всех ног и раньше обязательно упала бы. Теперь же я просто аккуратно кувырнулась через голову и схватила трубку. Номер скрыт — ну конечно, у нас только один такой таинственный.
— Привет, — радостно поздоровался Шеф, — наш оскароносный опять на всех четырех, так что выдавать новую порцию теории придется мне. Хватай вещи, дуй сюда, машину я уже прислал.
Я едва успевала осознать все обилие информации.
— Ага, еду. А что за машина, как опознать?
Шеф легко засмеялся:
— Черный «майбах».
— Мне это ничего не говорит, — я пожала плечами, — какая у него эмблема?
— Боже-боже, дикие оборотни, не знает, как «майбах» выглядит! — засмеялся Шеф. — Две буквы «М» в треугольнике, навевает мысли об Америке 20-х.
— Ну да, как сейчас помню Америку 20-х! — пробурчала я.
Навернув по квартире пару панических кругов, я все же смогла найти приличную одежду — основную часть моих запасов составляли вещи для тренировок, то есть спортивные брюки, майки и прочие футболки. Стоит ли говорить, что они надоели мне до смерти, так что я была ужасно рада одеться во что-то поприличнее.
В холле меня уже почти поймал пухлый Ипполит, но я пролетела мимо него, кажется прожигая дорожку в ковре, и бросила ключи. «Отлично выглядите!..» — донеслось мне в спину. Хотелось бы верить, но не могу: одежда снова становилась велика и висела мешком.
Очаровательный швейцар на входе, привыкший видеть меня сонной и усталой, сейчас едва успел распахнуть дверь. Выскочив наружу, я в замешательстве оглядела тротуар перед дверью — черных машин было множество, и каждая из них могла оказаться этим самым «майбахом». К счастью, в этот момент рядом с одной из машин, стоящей несколько правее остальных, материализовался человек в черном и распахнул дверь.
На беглый взгляд, которым я успела его окинуть, он не казался очередным Затылком. Хоть глаза его и скрывали очки, это были не опостылевшие мне уже «капли», а что-то узкое, поблескивающее хромом, явно дизайнерское и дорогое, подобранное специально для него. Да и вездесущей пружинки связи не виднелось у правого уха.
— Мадемуазель, — он учтиво улыбнулся мне в зеркало заднего вида, — едем?
— Да-да, поехали, — поспешно кивнула я. Если вдуматься, я даже не могла точно сказать, почему так спешила и волновалась. Просто что-то внутри меня горело, не давая сидеть спокойно, и гнало вперед. Сердце колотилось, и совсем недавно мне бы стало плохо от волнения, но теперь я умела брать себя в руки. Хотя бы физически.
Машина рванула с места, и плавность движений шофера только усиливала контраст с нашей скоростью. Это было совсем не похоже на езду с лисичками на их «феррари». Их машины, даром что красные, будто бы кричали во все горло: «Посмотрите на нас! Мы дорогие и шикарные!» «Майбах» излучал спокойствие и самодостаточность, хоть и выглядел совершенно обычно — я бы не отличила его от десятка похожих. Так по-настоящему богатый человек в обычной жизни никогда не одевается броско, но нет-нет да и блеснет бриллиант в платиновой запонке.
Молчание мешало мне преодолеть волнение, и я, цокая зубом о ноготь, решила завязать разговор:
— Как вас зовут?
— О, простите, — он передвинул рычаг коробки передач и плавно повернул руль, обгоняя какой-то зазевавшийся «мерседес», — я не представился. Я Дэвид, мэм.
— Ой, — я поморщилась, — ради бога, оставьте это «мэм»! Мы же не в Англии!
— Я там родился, — улыбнулся Дэвид, успевая следить за дорогой и посматривать на меня в зеркало, — для меня это привычка. Но как вам будет угодно!
— А говорите совершенно чисто! — удивилась я, подаваясь вперед и совершенно неподобающим образом повисая на спинке переднего сиденья.
— Я много лет провел в России, — снова улыбнулся Дэвид, — меня привез сюда сэр Алекзандер.
Я на мгновение нахмурилась, пытаясь понять, о ком он говорит, но потом сообразила, что это очередное имя Шефа.
— Хорошая машина, — похвалила я, и мне показалось, что Дэвид снисходительно фыркнул, — я едва успеваю различать пейзаж за окном.
— Лучшая своего класса, — Дэвид кивнул, вновь переводя машину на другую полосу, — и одна из лучших в коллекции сэра Алекзандера.
Я приподняла брови:
— Коллекции?
— Ну да, он собирает машины. Поверьте, отказаться от прекрасного автомобиля просто невозможно! Но как сравнить «Салин С7» и «Порш Каррера»?! Между ними невозможно выбрать — и невозможно отказаться!
Названия мне ничего не говорили, но я на всякий случай кивнула.
— Однако собирать такие дорогие машины — это буржуйство, — поддразнила я его.
— Ну, — свет попал на его очки, и стали видны лукавые глаза, — можно не машины. Можно, как сэр Оскар, — мотобайки.
Сердце екнуло на его имени. Я подалась вперед — любая информация о нем была бесценна.
— Оскар собирает мотоциклы?
— О да, — Дэвид явно получал удовольствие от разговора, — у сэра Оскара прекраснейшая коллекция «харлей-дэвидсонов»! Печалит только, что он редко на них ездит, предпочитая передвигаться пешком.
Я уже хотела было брякнуть, что сэр Оскар на своих четырех любой мотоцикл перегонит, но прикусила себе язык: кто знает, может быть, Дэвид думает, что работает в компании по производству плюшевых игрушек!
— Заходи, садись, — Шеф поманил меня внутрь, и я осторожно вошла.
На мгновение мне показалось, что все вернулось, и я снова стою в этом кабинете, не понимая, о чем разговаривают двое мужчин передо мной, и оторопело разглядывая дикую пальму. Я подняла глаза на Шефа и попыталась понять, изменилось ли что-то в нем за это время? Нет, ничего: та же рубашка, тот же галстук, та же небрежная улыбка кинозвезды.
Я с удовольствием опустилась в одно из угловых кресел, поводя рукой по мягкой коже подлокотника — как же я по нему скучала! По простым посиделкам, по кофе и по разговорам. Тогда мне казалось, что все стало очень сложно, но только сейчас я поняла, насколько прост был мир в те дни.
— Разговор предстоит долгий, так что устраивайся поудобнее, — Шеф захлопнул какую-то папку, отложил ее в сторону и посмотрел на меня, поставив руки на стол и сведя кончики пальцев. Я с готовностью подалась вперед, приготовившись слушать очередную байку из области генетики или устройства мира, но вдруг споткнулась о его взгляд. Полушутливая улыбка прилежной ученицы мгновенно исчезла с моего лица.