Подстреленный стражник мучительно пытался сесть, чтобы получить возможность воспользоваться оружием. Финн не дал ему выстрелить — он спокойно приблизился и приставил дуло дробовика к груди бойца.
— Давай-ка посмотрим, как там у тебя сердце кровью обливается, — сказал Финн и нажал на курок.
Доспехи охранника могли выдержать удары ножа или дубинки, но никак не выстрела в упор. На серый пол коридора веером брызнула кровь, смешанная с осколками костей.
Финн услышал снизу плеск и проклятья, полные боли, и рискнул заглянуть в люк. Оттуда прогремел выстрел и разнес световой шар у него над головой, но Финн ожидал этого и отскочил, заливаясь хохотом.
— Император тебя прокляни, Финн! — кричал Дравин. — Ты покойник! Слышишь меня? Когда выберусь отсюда, убью тебя, и плевать на инструкции!
— Да на здоровье. Хорошо тебе поплавать в кислоте, Дравин, — сказал Финн и захлопнул люк, заглушая крики стражника.
Он быстро стащил пару сапог и прочее снаряжение с погибших, до отказа зарядил дробовик и рассовал оставшиеся патроны по карманам.
Выбраться из камеры оказалось как раз легче всего. А вот теперь надо было добраться до посадочной площадки, что куда как сложнее, если весь план вообще в ближайшем времени не сорвется.
Словно по команде старые железные клаксоны на стенах завыли, сигнализируя о кислотной тревоге.
— Музыка для моих ушей, — усмехнулся Финн. — Музыка для моих ушей.
Главные коридоры Жаданока завибрировали от оглушительного воя сирен кислотной тревоги, резкие звуки застали всех врасплох. Братья Слова отреагировали первыми, они бросились по подвесным мосткам к стражникам и набросились на них быстрее, чем стихло эхо первого сигнала.
Потом раздались крики боли и грохочущие выстрелы, едва сигнал тревоги пробудил старые счеты и вспыхнуло былое соперничество. Алые Клинки добрались до Братьев Слова, Дьявольские Псы бросались на всех, до кого могли дотянуться самодельным оружием. Сотни заключенных с нижних ярусов перебирались через ограждения на главный уровень смотрового зала и беспорядочно лупили друг друга. Стражники отстреливали узников, автоматические орудия тоже открыли огонь и косили буйствующих обитателей тюрьмы.
Кровь хлестала, когда осколки стекла и заостренные железки вскрывали вены и перерезали глотки. Залпы оружейного огня отбрасывали заключенных от подвесного контрольного пункта. Отряд стражников удерживал их на расстоянии слаженными выстрелами, но с каждой атакой тела заключенных падали все ближе.
Сотни взбунтовавшихся заключенных кололи и рубили друг друга, наполняя смотровые коридоры кровью и воплями. Сверху посыпались осколки стекла — разъяренные узники взяли приступом контрольный пункт и закололи охранников. Сверху падали мертвые тела, охранники и заключенные валились с высоких мостков и разбивались о пол смотрового коридора.
В главных коридорах тюрьмы Жаданок царило психопатическое насилие, но настоящее кровопролитие еще не началось.
Юстикар Кемпер из ордена Серых Рыцарей первым сообразил, что что-то не так. Пендарева вопросительно покосился на де Зойса. Тюремщик Жаданока пожал плечами, но взялся за дробовик и щелкнул затвором.
— В чем дело? — спросил инквизитор Осоркон, останавливая процессию поднятием руки.
— Стрельба, — сказал юстикар Кемпер. — Из дробовиков.
— Откуда? — поинтересовался Пендарева. — Я ничего не слышал. Вам не померещилось?
— Я не ошибаюсь, — сказал Серый Рыцарь, и Пендарева ему поверил.
Пендарева глянул мимо сплошной стены доспехов туда, где стоял Эреб, и по его спине пробежал холодок от злорадной улыбки заключенного.
— Кого еще вы там держите? — грозно вопросил Осоркон, поворачиваясь к Пендареве.
— Финна… — сказал де Зойса, отвечая на вопрос, обращенный не к нему. — Прокляни его Император! Дело в нем.
— Кто такой этот Финн?
— Никто, — сказал Пендарева. — Убийца из какого-то гвардейского полка, заявлял, что голоса в голове заставили его убить множество жителей улья. Тот еще смутьян, но из-за него, в общем-то, не стоит беспокоиться.
Пендарева подпрыгнул от неожиданности, когда завыла сирена кислотной тревоги. Его внезапно охватил ужас.
Лорд Осоркон заглянул ему в глаза и сказал:
— Вы уверены? Что это за сирены?
— Кислотная тревога, — торопливо сказал Пендарева. — Должно быть, некоторые насосы отказали, но, думаю, это просто случайность.
— Их не существует, — сказал Осоркон, поворачиваясь к юстикару Кемперу и показывая на Эреба. — Присмотрите за ним.
— Я возьму людей и выясню, в чем дело, — сказал де Зойса, собирая вокруг себя отряд вооруженных стражников. — Если это Финн, я с удовольствием вышибу ему мозги.
Пендарева кивнул, и де Зойса увел десять бойцов в коридоры Адской Дыры на звуки выстрелов. Вокс-устройство на поясе у Пендаревы запищало.
— Пендарева слушает.
— Надзиратель, это контроль периметра.
— Да?
До Пендаревы внезапно начала доходить суть происходящего.
— Мы… ну, мы обнаружили корабль, спускающийся на низкую орбиту. Похоже, он движется к нам.
Пендарева покосился на Осоркона.
— Ваш?
Инквизитор помотал головой.
— Нет, мой корабль остается в укрытии за третьей луной.
— Контроль периметра, — Пендарева вернул внимание к вокс-устройству, — вы можете опознать это судно?
— Нет, сэр, оно не похоже ни на одно судно из наших реестров, хотя они не вполне отражают…
Инквизитор Осоркон сказал:
— Это его… — и повернулся к Эребу. — Они летят за ним. Юстикар Кемпер, где ваш корабль?
— На темной стороне, лорд-инквизитор, — ответил Кемпер. — Как вы приказывали.
Пендареве показалось, что в голосе космодесантника прозвучала нотка упрека.
Эреб усмехнулся.
— Вы все умрете.
— Знай, предатель, — сказал Осоркон, — я тебя убью прежде, чем ты дождешься спасения.
— Глупец, — произнес Эреб. — Я был жив, когда Император и Воитель владели Галактикой, твои угрозы для меня — ничто.
— Сэр, — донесся из вокса Пендаревы искаженный голос. — Мы распознали отделившиеся от приближающегося корабля сигналы.
— И что там? — спросил надзиратель.
— Я… я не знаю, сэр, — сказал офицер контроля периметра, не в силах подавить страх в голосе, — но думаю, это орбитальные торпеды.
Финн шел размашистым шагом по коридорам Адской Дыры с уверенностью человека, которого здесь вели под конвоем уже много раз. Дробовик удобно лежал в ладони, но ему недоставало привычного кривого мачете для ближнего боя, который явно должен был произойти до встречи с Братьями Слова и отлета с этой треклятой планеты.