Любитель сочинять хайку Акира смотрел на все это с какой-то особенной зачарованностью и в конце концов выдал очередной экспромт:
Делают дело
Бойцы-муравьи. Им число:
Семьсот семнадцать.
Русских его экспромты давно перестали удивлять. И наслушались уже вдоволь, и думали в те часы отнюдь не о японской поэзии. Такэси был начеку. Несмотря на бессонные сутки, он следил за настроением пленников. То, что Сабурова, Плахин и Зиганиди не реагировали на творчество Акиры, было для него своеобразным знаком. Ему казалось, что они настолько обнаглели, что даже не пытались как-то маскировать свои реальные планы. Безусловно, с его стороны это было явным преувеличением. Никто из гидронавтов явным образом не выдавал намерений всей троицы. Однако старший лейтенант в который раз принялся «капать на мозги».
– Учтите, если еще не учли, – ворчал он. – Я вижу вас насквозь. Я знаю, что вы все еще надеетесь убежать. Забудьте об этом. Осуществить побег вам все равно не удастся. А из-за своего безрассудства вы можете погибнуть.
– Господин Такэси, мы не собираемся совершать побег, – от имени всех «пленников на контракте» проговорила Катя. – Да даже если бы и хотели, то как вы себе это представляете? Куда мы можем деться с судна в открытом море? Мы же не дельфины, в конце концов, чтобы своим ходом добраться до материка!
Кайко с недоверием выслушал ее и после небольшой паузы сказал:
– Собираетесь или не собираетесь, это уже мало что изменит. Вы все равно будете под нашим неусыпным контролем. А мы уж точно не позволим вам стать ни дельфинами, ни касатками. Ну, разве что только мертвыми.
Его слова звучали как никогда угрожающе. Однако русские не придавали им особого значения.
– Все будет хорошо, – снова за всех сказала Сабурова.
Работы продолжались всю ночь напролет. Большая их часть была закончена к утру. Из всех «бойцов-муравьев» не справилась с поставленной задачей лишь одна группа – та, что занималась ремонтом подъемника. Оказалось, что перебитые гидравлические шланги были нестандартными. На базе, несмотря на богатый выбор разного рода материалов и запчастей, подобных не нашлось. Шланги пришлось заказывать на стороне и ждать, когда их привезут.
Палуба «717»-го опустела. Все работники покинули борт. Ушел и Такэси. С пленниками остались только четыре спецназовца. Это были агрессивно настроенные парни, которые не привыкли шутить. Зиганиди взглянул на них и сказал товарищам:
– Этих явно науськали на нас. Они глаз с нас не сведут.
– Ну и черт с ними, – невозмутимо промолвила Катя. – Они все равно по-русски не бельмеса. Так что не сумеют ничего понять.
– А что им понимать? Видят, что мы шушукаемся без дела, и скоро сделают вывод, что это все сговор, – ответил Коля.
– Да ладно, – махнул рукой Марат Петрович. – Сделайте вид, что просто ждете меня, пока я курю. Если до сих пор не загнали в каюту, значит, явных распоряжений эти бравые ребята так и не получили.
Он достал из кармана пачку, извлек из нее сигарету и подался к тем самым суровым охранникам, попросить огоньку. Те отрицательно покачали головами, давая понять, что не курят. Плахин пожал плечами, сделал скорбное лицо и подался обратно к своим. Однако один из спецназовцев его окликнул и протянул зажигалку. Инженер поблагодарил, прикурил и побрел к товарищам.
Пленники стояли, смотря на море. Бежать отсюда было практически невозможно. Не только из-за торчавших на палубе спецназовцев, но и по причине постоянного курирования в водах патрульных катеров. Один из таких как раз поворачивал возле самого транспортника, вздыбливая волны и оставляя за собой длинный пенный шлейф.
– Проходил бы чуть ближе, можно было бы попытаться прыгнуть на него и уйти сначала в нейтральные воды, а потом и в наши, – заметил Коля.
– Слишком отчаянный шаг ты предлагаешь. Да и не факт, что катер в следующий раз вообще здесь пройдет, – отреагировала Катя. – Нам сейчас нужно не какие-то фантастические способы бегства искать, а отшлифовывать те варианты, которые уже имеются. А они у нас завязаны лишь на одном – на выходе судна в открытое море.
– Все-таки хотелось бы, чтобы имелась поддержка со стороны, – сказал Зиганиди.
– Хотелось бы, – согласилась напарница. – Однако ты сам знаешь, что в этом вопросе мы можем надеяться лишь на чудо. Мой мэйл с координатами, видимо, не прошел или попал в спам. Бутылки с записками не оказались в нужных руках. Остается полагаться только на самих себя.
– Но вы же спецы в своем деле. Так что все удастся и так, – продолжая дымить сигаретой, промолвил инженер. – А чудес не бывает. Поверьте мне.
– Хватит уже курить. Последнюю минуту даем, и чтобы все разошлись по своим каютам, – гаркнул один из охранников.
– Хорошо, – ответил ему Марат Петрович.
Русские решили не упускать даже эту минуту и остались на своих местах.
Неподалеку от «717»-го над водой показались головы аквалангистов. Это были Боцман и Баттерфляй. Русскому даже не пришлось напрягать зрение, чтобы разглядеть своих товарищей. Однако это мало что решало. У него не было возможности подать им хоть какой-нибудь знак. Следовало быстро решаться на новые действия. Виталий обменялся жестами со своей напарницей. Несколькими секундами позже оба исчезли с поверхности моря, вернувшись в подводное положение.
Вынырнули агенты уже возле самой кормы. Их по-прежнему никто не засек. Ни с борта судна, ни с берега, ни с патрульных катеров. Они синхронно сняли акваланги. Сначала кореянка, а затем и русский привязали их к винтам корабля с расчетом на то, что те им непременно понадобятся на обратном пути.
Юонг ловко, словно человек-паук, взобралась на палубу почти по отвесной части кормы. Виталий аж рот раскрыл от изумления. При всей своей натренированности повторить ее движение он не мог. Ему пришлось искать другой вариант подъема, что вскоре и было сделано.
Один из спецназовцев стоял у фальшборта и смотрел на воду, будто любовался несуществующими красотами. За его спиной возникла пробравшаяся бесшумной поступью Баттерфляй. Тот даже не успел заметить появления опасности и посторонних на судне. Кореянка резким движением опустила свои пальчики ему на шею и сдавила две точки. Охранник обмяк и тихо осел вниз, поддерживаемый Саблиным.
– Я тут подстрахую, посмотрю по сторонам, а ты к своим, только быстро, – сказала напарнику Юонг.
– Береги себя, – почти заботливо промолвил тот и рванул к товарищам.
Екатерина зашла в свою каюту и включила свет. Настроения не было. Разговоры на палубе так и оставались разговорами. Внезапно она вздрогнула. В душевой кабине что-то зашуршало. Там явно находился посторонний. Дверца кабинки распахнулась. Сабурова увидела аквалангиста, едва не вскрикнула от радости и изумления.
– Ты? – спросила она.
Саблин тут же приставил указательный палец к губам, прося не создавать лишнего шума.