Я оглянулся на дверь, ахнул:
– Икана! Додо, Гого, вы уже здесь?.. Ну че ж вы не сказали?
Я разблокировал двери, но они не ворвались, как старались только что, а так и остались на полу, потрясенные, раздавленные, распластавшиеся, как медузы на берегу. Икану трясло, как на сильнейшем морозном ветре. Я взял ее на руки, она слабо забросила руку мне на шею, голова бессильно упала на мою широкую грудь. Я напряг мышцы и выпятил как только мог челюсть.
Корабль ушел от планеты, экраны еще показывали катаклизм, что охватил всю поверхность. Хороший катаклизм, типа космического. Если там есть динозавры, хрен выживут.
Неделю за неделей звездолет глотал пространство, ничего не происходило, Гого научил меня играть в шахматы с их компьютером, эти наивные все еще полагают, что обыграть его невозможно, тем более что я по-прежнему варварячу в свое удовольствие, банановые шкурки ногами забрасываю на люстру с первого же броска, иногда пою свои варварские песни во весь голос, и тогда они надевают на головы шлемы с мощной акустической защитой.
Однажды остановились в космосе, Додо и Гого, голова к голове, рассматривали карту, спорили, какой тропкой проще, а какой ближе. Я засмотрелся в окно, там в черноте медленно вращается сверкающий диск, похожий на плотную уложенную по кругу длинную нить крупного жемчуга. Этих жемчужин не меньше десяти рядов, в середине вообще огромное пылающее солнце, отсюда выглядит лишь малой звездочкой. Я старался выбросить из головы, что это не звездочка, а ядро Галактики, где десятки миллионов звезд в немыслимо плотном рое, а сами «нити» из десятков миллионов звезд, и даже мельчайшая звездная пыль, что едва заметна между нитями, – это тоже звезды, миллионы звезд…
Ядро Галактики осталось белым, но дальше нити обрели оранжевый оттенок, еще дальше – пожелтели, стали алыми, а самые дальние опурпурнели. Если бы их оказалось втрое больше, возможно, там был бы представлен весь спектр по «Каждый охотник желает знать…», а так я смотрю на слегка оттопыренный сужающийся хвостик, пурпурный, переходящий в кумачовый, сердце стучит чаще, впервые вижу такую страшную красоту, величественную, сознание едва вмещает, грудь едва не лопается от восторга и волнения.
Икана подошла неслышно, указала в соседнее окно. Среди звезд проплывает исполинская полупрозрачная медуза, видно, как колышутся тонкие края, свисают короткие щупальца.
– Это… это живое? – спросил я.
Она удивилась:
– Ну конечно же!.. А ты что подумал?
– Ну… в космосе травы нет, а жратеньки все равно надо…
Она пожала плечами:
– Все на свете приспосабливается. Это вот, что называется космосом, населено плотнее, чем воздух птицами и комарами. Но это не животное, если ты так подумал. Живое, но не олень, не кабан, не медведь. Это исследовательский крейсер защиты класса «А», что позволяет ему менять форму автоматически, приспосабливаясь к условиям. К примеру, в секторе ЕН-457 он принял бы форму стального остроконечного веретена… Вы знаете, что такое веретено?
– Да, – ответил я ошарашено. – А вы?
– Ну, веретено у нас создано совсем недавно, школьники учатся с его помощью прыжкам между планетами. Неудобный пока что интерфейс, ждем пропатченной версии.
– Ага, – ответил я еще ошарашенее, – ну, это всегда выпускают с багами, а потом от глюков звереешь… Ишь, уже до веретена дошли! У вас высокая культура, почти черниховцы.
К вечеру странствующий метеорит вломился, пробив стенку в нужном месте, разбил капитанскую рубку и уничтожил все записи вычисленного курса. Экипаж в панике, готовы прямо щас выбрасываться в космос, ведь теперь дорогу домой никогда и ни за что, проще отыскать выпавшего с самолета над сельвой Амазонки муравья, но я сказал бодренько:
– Да вы че, ребята? Да я счас все сам! Вы лежите, лежите!
Все трое, придавленные чудовищной гравитацией, в отчаянье наблюдали, как эта тупая обезьяна, то есть я, села за суперкомп, начала щелкать по клавишам.
И когда корабль все-таки совершил благополучно суперпрыжок через пространство, Додо ринулся проверять курс, а Икана прошептала в изумлении:
– Но как ты… как смог?
– А че? – удивился я. – Мы ж с тобой стояли тогда за спиной штурмана, когда он получал результат!
– Ну и… что?
– Как что? Ты тоже видела, что было на экране!
Она явно вспомнила эту жуткую вязь символов, цифр и значков, что сменялись в сумасшедшем калейдоскопе, зябко повела плечами:
– Ну, видела…
– Ты отдыхала, – сказал я понимающе, – иначе бы ты сама! Но прибор что-то отключился… так я выговорил это слово?.. Ну, я набрал эту команду вручную.
Она вздрогнула:
– И что же? Ты всю ее запомнил?
– А что там запоминать? – удивился я. – Ты бы знала, сколько я помню запахов молодого оленя! А сколько знаю способов разделки дикого кабана… Хошь, покажу?
Она попятилась:
– Не надо, как-нибудь в другой раз.
Я засмеялся:
– Да ты че? Не на тебе, на Додо или на этом шустрике Гого!
Додо вскрикнул ликующе:
– Курс абсолютно точен!.. Я вижу на трассе знакомую дорогу! Вон маяки… А вон и что-то движется… Гого, дай увеличение на большой экран!
Одна из стен стала абсолютно прозрачной. Я ощутил благоговение. Сперва показалось, что через черноту космоса прет Гималайский хребет. Серые изъеденные временем седые горы, слитые воедино, щели на месте выпавших глыб, торчащие зубы скал. И тогда, когда эта громада проползла мимо, я потрясенно увидел сзади широкие черные дыры пещер, все еще сохранившие очертания исполинских дюз, каждое вдесятеро больше туннеля метро, хотя отсюда выглядят как пчелиные соты.
– Корабль переселенцев Первой Волны, – проговорил Додо с величайшим почтением. – Они все еще ломятся через пространство… судя по направлению, к звезде Канопуса. Там в самом деле три планеты, пригодные для жизни! Каково будет их удивление, когда увидят там огромные города, покрывшие всю поверхность.
– Сколько они в полете? – спросил Гого.
– Судя по кораблю, около сорока тысяч лет.
– На нем сменилось тысяча девятьсот поколений, – быстро подсчитал Гого. – Нехило! Какой у них век?
– Скорее всего, им пришлось откатиться на несколько веков, – предположил Додо. – Никто не знает, насколько верны теории… Икана, готовьтесь связаться с ними, причалить. Первым пустите Гого, он у нас еще и психолог, пусть постарается уменьшить культурный шок. Постарайтесь сперва высмотреть их одежду, скопировать ее, чтобы одеться соответствующим образом.
Двое ушли готовиться, а я указал командиру на другой экран: