— Одним словом, человека нужно убить заданным способом в заданное время. Готов с тобой согласиться. Остается провести последнюю, вполне очевидную проверку.
— Понимаю, нужно убедиться, что Петухова прикончили в час почки. Поехали в библиотеку. Заодно идентифицируем номер «Совершенно секретно».
— Может быть, перекусим сначала? — робко предложил адвокат.
— Успеем потом поесть, авось не умрем с голоду. Давай ковать железо, пока горячо.
«Экий в нее боевой дух вселился», — подумал адвокат, уныло качая головой, но спорить не стал.
Поездка в библиотеку принесла Карине полный триумф. В обеих книжках по восточной медицине, которые удалось найти, было указано одно и то же время активности почек: два часа, начиная с пяти дня. Именно в этот час был убит Петухов.
— Ты оказалась кругом права, — торжественно объявил адвокат. — Кажется, в этом деле можно поставить точку. Остается написать отчет для Багрова.
— Давай, сегодня же ночью, — неуверенно предложила Карина. — Так хочется поскорее отделаться… Я думала, буду счастлива, когда мы с этим покончим, но сейчас почему-то невесело… Больно все это мрачно.
— Да уж куда мрачнее, — кисло улыбнулся Александр Петрович. — Теперь — понятно, почему коммунисты оставили власть: они разрезали своих лучших людей на части и разослали братским компартиям.
На следующий день состоялась встреча с полковником.
— Все в порядке, — сказал он, просмотрев пачку машинописных листков, над которыми Самойловы корпели до четырех утра, — концы с концами сходятся. Теперь вам понятно, почему моим людям это было не по зубам?
— Здесь отсутствует доказательная часть, — скромно заметил адвокат.
— Э, была бы кость, а мясо нарастет. Кое-что у меня есть, кое-что доберем. Кое-что из непонятного становится понятным. Вот, к примеру, за эти идеологические потроха платят не по сто тысяч зеленых, а в несколько раз дороже. Гонец, который приезжает за органом, привозит обычную сумму, для камуфляжа. А остальное переводят на счет Хуареса в португальском банке. В вашем случае ему перепало еще четыреста тысяч. За идеологию, — непонятно чему радуясь, ухмыльнулся Багров.
— Неужто банки дают вам такие сведения? — удивилась Карина.
— Ясное дело, они никому ничего не дают. Но Интерпол, когда нужно, умеет добывать любые сведения.
Адвокат решил перевести разговор в более практическое русло:
— Я полагаю, похищенная почка в данный момент у вас?
— Да, — коротко кивнул полковник.
— И была у вас с самого начала.
— Естественно. Я ведь вам говорил, что не мог понять, почему вокруг некоторых органов начинается какая-то возня. Как только мне стало известно, что за эту почку уплачено в пять раз больше, чем за обычную, я решил ее у них отобрать и посмотреть, что произойдет.
— Недурно, недурно, — одобрительно проворковал адвокат.
— Клава беспокоится и рвется в Италию, — вмешалась в разговор Карина, — нужно отдать ей почку.
— Хоть завтра, — последовал благодушный ответ, — вызывайте ее сюда. Пусть только съездит с вами за новой почкой, и до свиданья.
— Я бы не стал ее брать в «Пигмалион», — встревожился адвокат.
— Проведите с ней инструктаж, чтобы не болтала лишнего. Им будет спокойнее, если она явится собственной персоной. Не надо их зря напрягать, они и так нервничают.
— Моя работа как будто идет к концу, — сменил тему адвокат. — Когда вы их арестуете, если вам это удастся, порекомендуйте меня в качестве адвоката. Я готов защищать любого из них.
— Наслышан, наслышан, любите безнадежные дела. Не сомневайтесь, порекомендую.
Испытывая настоятельную потребность хоть немного отоспаться, Самойловы, к удивлению хозяев дома, улеглись спать сразу после ужина: рано утром предстояло встречать Клаву.
Адвокат решил, чтобы не терять темпа, прямо с вокзала отправиться в «Пигмалион», заехав по пути на аэровокзал за билетом для Клавы. В связи с этими планами Карина соорудила и упаковала для Клавы холодный завтрак, дабы та могла перекусить на ходу в машине.
Клава одобрила столь уплотненный график деятельности, но, вопреки надеждам адвоката, ухитрилась сочетать поедание завтрака с весьма эмоциональной болтовней, сопровождаемой всхлипываниями и восклицаниями. Александру Петровичу едва удалось заставить ее немного помолчать, чтобы, как выразился накануне полковник, провести инструктаж.
По предварительной договоренности, Багров их встретил на выезде из города. Карина, дабы не светиться в «Пигмалионе», пересела в машину полковника, а к адвокату переместился человек, уже изображавший однажды личного врача синьоры Торелли.
Не очень хорошо понимая, что происходит, Клава выглянула в окошко, и полковник не замедлил этим воспользоваться для проведения дополнительного инструктажа. Открыв заднюю дверцу своего автомобиля, он показал лежащий на сиденье коричневый чемодан:
— Вот твоя почка. Получишь ее через час, если будешь хорошо себя вести. Держи там язык за зубами и говори только по-итальянски. Иначе вообще никуда не уедешь. Все поняла?
— Поняла, — пролепетала Клава, и глаза ее вдруг приобрели жалкое собачье выражение.
«Боится полиции… значит, рыльце в пушку, — подумал Александр Петрович. — Нашла с кем связаться, бедная девчонка… у них там карабинеры тоже не шутят…»
В «Пигмалионе» все прошло гладко, хотя, как показалось адвокату, Хуарес, по сравнению с первым визитом, вел себя настороженно. Присутствие Клавы оказалось полезным, оно стабилизировало обстановку. Синьора Торелли подписала заявление об отсутствии у нее каких-либо претензий к фирме и получила взамен контейнер с почкой несчастного Петухова, а также ворох бумаг с печатями, необходимый для вывоза этого чемодана из России и ввоза его в Италию.
Машину Багрова они обнаружили в том же месте, где встретились с ним час назад. Произошел обмен совершенно одинаковыми с виду чемоданами, что внешне выглядело страшно глупо и напоминало сцену из шпионского фильма.
— А его можно открыть? — не могла сдержать любопытства Карина.
— Отчего же нет? Разумеется, можно. Как говорится, товар лицом. — Полковник распахнул чемодан. — Нажмите клавишу «Контроль», — предложил он Карине.
Она осторожно коснулась клавиши кончиком пальца, и на жидкокристаллическом экране возникла надпись: «Нарушений режима не было».
— А теперь — «Питание».
На этот раз появился текст «Автономия 10 суток».
— Ночью подзарядили, — пояснил Багров и, бросив косой взгляд на Клаву, добавил: — В последние сутки будет отсчитывать часы. Но до этого лучше не доводить.
— А остальные клавиши для чего? — Клава нашла в себе силы преодолеть страх перед полковником, понимая, что в конце концов ей предстоит остаться один на один с этим чемоданом.