— Гм… — сказал я, — гм… У нас, варваров, тонкий юмор. Очень тонкий. Чтоб больше в голове укладывалось.
Сэр Генрих слегка поклонился мне, не как феодал варвару, а как воин воину, встреченному в темном лесу или на перекрестке пустынных дорог:
— Меня зовут сэр Генрих. Леди Корнелия подтвердит, что я тот, за кого себя выдаю. Принцесса Амелия — моя невеста. Наш брак был назначен через два месяца. Как я понял, леди Корнелия считает вас важным союзником. Я, со своей стороны, просил бы вас принять участие в восстановлении справедливости и наказании отвратительного животного…
К столу подошел хозяин, склонился в низком поклоне, предварительно отвесив самый низкий поклон Генриху:
— Что именно прикажете еще?
Я не успел ответить, сэр Генрих вмешался:
— Мой замок достаточно просторен, чтобы поместилось даже ваше войско. Но раз уж мы здесь, продолжим наш невеселый пир. Однако кто так заказывает: «Еды и вина»?.. Здесь не простая харчевня, а благородная Корчма. Я чую аромат хороших вин. Не так ли, хозяин?
Корчмарь еще раз склонился перед ним в низком поклоне:
— Да, благородный сэр! Прикажете… лучшего?
— Да, — согласился сэр Генрих, — но сперва принеси из разных бочек. Я выберу.
Королева поморщилась:
— Неужели даже в такой день нельзя отказаться от вина?
Генрих ответил медленно:
— От вина отказаться несложно… — Он бросил взгляд на меня, закончил: — Сложно понять, зачем это нужно.
Он в самом деле отпил по глотку из каждого кувшина, оставил один и велел принести еще, так же тщательно выбирал мясо, сыр, рыбу, даже в зелени поковырялся, как свинья в желудях, велел унести недостаточно на его взгляд свежую, потребовал самой свежей, прямо с грядки.
А потом нам подавали на стол окорока, ветчину, шейку, карбонады, жареных лебедей, печенных в своем соку гусей с множеством рябчиков внутри и обжаренными куропатками вокруг, карасей в сметане, скворцов с острой подливой и тысячи разных блюд, которых не упомнил, но наелись всласть, и после такого обеда, отяжелевший настолько, что едва не поддерживал живот обеими руками, я вышел за ворота, выбрал уединенное место, и словно из-под земли появился волк, над головой захлопали крылья, черный с металлическим отливом птах красиво снизился на свежесколотую гранитную глыбу.
— Ну, — сказал я бодро, — какие новости? Со своей стороны, сообщаю, не дожидаясь расспросов масс, что завтра с утра выступаем в поход на крепость тролля.
Волк прорычал:
— Прекрасно…
Ворон каркнул, почистил перья, заговорил важно, даже не усидел на месте, а начал прохаживаться взад-вперед для солидности по плоской вершине камня:
— Я в первую очередь изучил местоположение замка. Так, на всякий случай. А вдруг мы восхотим его взять штурмом?.. Словом, земля этого барона является, можно сказать, островом. Или полуостровом. Мы подъехали с единственной стороны, откуда можно приблизиться, а с юга берега скалисты и обрывисты. К тому же из воды в часы отлива высовываются острые зубья подводных скал, но и во время прилива их не миновать, пробьют дно любого корабля, и самые отборные войска пойдут на дно, как стада баранов.
Он прошелся еще пару раз уже молча, держа театральную паузу. Волк оскалил зубы, посмотрел на меня, я ответил едва заметным кивком, чтобы ворон не увидел, пусть один тешит артистическую натуру, а второй видит, что я все замечаю.
— Но, — заговорил крылатый стратег, — если высадить десант в единственно возможном месте, на севере… это где мы шли, то чем поить армию, чем поить могучих быков, а ведь им тащить осадные боевые машины, катапульты, баллисты? Вы сами видели, что последние десятки верст ни одной речушки, ни одного колодца, даже родники остались позади! Если же доставлять воду в бочках и бурдюках из ближайших портов империи, то малейшая задержка из-за бури, штиля или нерасторопности местных властей приведет к бунту страдающей от жажды армии.
Я слушал-слушал, волк первым начал позевывать, ворон смотрел сердито, я сказал наконец с чувством:
— Прекрасная работа!.. Уверен, что, задумай взять замок сэра Генриха, по твоему плану бы взяли. Но так как завтра с утра в поход, я просто надеюсь, что и замок проклятого тролля сумеешь так же хорошо изучить из поднебесья.
Ворон пыжился от похвал, каркнул во все вороново — не воронье, не путать, ка-азлы! — горло:
— Сделаю!.. Ничто не ускользнет от моих зорких очей. А то все орлы, орлы, орлы… тем горбоклювым ума не хватит, чтобы понять, что видят!
Мимо нас по дороге к замку проезжали телеги, подводы и даже повозки, однажды из замка выметнулись легкие всадники, поскакали в разные стороны, что понятно, надо народ собирать. Еще проехал один весьма надменный рыцарь, по крайней мере, он мне показался таким. Естественно, я отреагировал, я же мужчина, да еще и варвар.
Волк спросил с удивлением:
— За что вы его возили мордой по земле?
Я буркнул, восстанавливая дыхание:
— Сам знает.
А ворон сказал с укором:
— Мой лорд, вы его не поняли. Этот молодой и хорошо воспитанный человек всего лишь показал вам знаками, что его зовут Хуан.
Я подумал, почесал в затылке:
— Да? У меня по языкам всегда была тройка. Ладно, отправляйтесь спать, утром выступаем.
* * *
Солнце еще не озарило стены замка, всего лишь подожгло облака в небе, а это проделало из-за темного края земли, как в замке отвратительно громко проревела боевая труба. Я сонно похлопал по столику, стараясь приглушить звонок, но труба орет, а ладонь шлепает по мягкому и теплому.
Рядом со мной молоденькая девушка, пышненькая, сочная, хоть так кусай, хоть на хлеб намазывай, таращит сонные глазки. Я приподнялся на локте.
— Ты кто?
— Сандра, — ответила она застенчиво и покраснела.
— Ага, — пробормотал я, — а чего ты здесь?
Она покраснела сильнее, прошептала:
— Хозяин прислал меня, чтобы я постелила и согрела вам постель…
Я покосился на скомканную простыню на полу, насмерть запинанную, пробормотал:
— Да, похоже, ты ее хорошо согрела.
Краска растеклась по ее ушам и шее. Она пыталась натянуть на себя несуществующее одеяло, но какое одеяло в такую жару, я сказал сонно:
— У вас всегда так рано встают?
— Всегда, — ответила она стыдливо. — Но господин Генрих уже давно во дворе, осматривает отряд рыцарей. Слышите его звучный голос?
— О Господи, — простонал я. — Угораздило же попасть в мир сплошных «жаворонков». Где мой меч?