Это замечание, как и многие другие, связанные с особой маркиза, дали повод мистеру Комину с некоторым оттенком неодобрения заключить, что время, проведенное с маркизом, и само похищение больше понравились мисс Чалонер, чем это можно было предположить.
– Признаюсь, мадам, – сказал он, – что воображал ваше отчаяние, когда вы оказались в руках самого безжалостного распутника, чье злодейство, увы, всем хорошо известно. Очевидно, я ошибался, так как из ваших замечаний и рассказов о его светлости маркизе я с удивлением узнал, что этот злодей относился к вам с уважением и любезностью, удивительными для человека столь ужасной репутации.
В глазах Мэри опять сверкнул насмешливый огонек.
– Уважением и любезностью? – повторила она. – О, нет, сэр. Маркиз был властен, нетерпим, раздражителен и все время повелевал.
– И все же, мадам, это, кажется, не отвратило вас…
– Нет, это меня не отвратило, – согласилась она задумчиво.
– Простите меня, но мне приходится сделать вывод, что вы питаете к лорду Вайделу гораздо более теплые чувства, нежели я предполагал.
Она пристально и серьезно взглянула на него своими серыми глазами:
– Вы ведь уже упоминали о том, что я к нему неравнодушна, не правда ли?
– Но я не знал, мадам, что это зашло так далеко. А если вы это признаете, то не понимаю, почему вы так поспешили расстаться с маркизом?
– Он не любит меня, – просто ответила мисс Чалонер, – и к тому же я ниже его по происхождению. Представьте раздражение его родителей, когда они узнают о его выборе. Обычно такие отцы, как герцог, за подобные поступки лишают своих сыновей наследства.
Мистер Комин был растроган:
– Мадам, благородство вашей натуры столь велико, что я преклоняюсь перед вами.
– Вздор! – последовал резкий ответ мисс Чалонер.
На следующее утро после бала у Сент-Виров мисс Марлинг проснулась поздно, в одиннадцатом часу, и нехотя пила шоколад в постели. Сон совсем не освежил ее, и маленькое личико под чепцом с острыми фестонами кружев выглядело удрученным. Камеристка, увидев госпожу печальной, сделала собственные выводы. Мисс Марлинг закапризничала, выбирая утренний пеньюар, и пожаловалась, что шоколад слишком сладкий. Она первым делом осведомилась, нет ли для нее письма или записки, и не спрашивал ли кто-нибудь ее утром. Услышав в ответ, что ни писем, ни утренних визитеров не было, мисс Марлинг недовольно отодвинула чашку с шоколадом и заявила, что не станет пить такое отвратительное пойло.
Она все еще лежала в пастели, размышляя, написать самой мистеру Комину или не стоит, когда ей доложили, что пришел маркиз Вайдел и хочет видеть ее немедленно.
Мисс Марлинг, которая втайне ждала мистера Комина, так расстроилась, что утренний гость не ее жених, что у нее даже слезы навернулись на глаза. Сердитым, сдавленным от слез голосом она ответила:
– Я не могу принять маркиза. Скажите ему, что я лежу в постели и у меня болит 'голова.
Слышно было, как лакей протопал вниз по лестнице, а через пару минут раздались чьи-то быстрые шаги наверх, и в дверь спальни резко постучали.
– Впусти меня, Джу, – услышала она громкий голос Вайдела. – Мне надо немедленно с тобой поговорить.
– Ладно, входи, —сердито отозвалась Джулиана.
Войдя, маркиз сделал знак камеристке, неодобрительно наблюдавшей за ним, чтобы она оставила его с кузиной наедине. Недовольно фыркая, камеристка удалилась, а Вайдел быстрыми, решительными шагами подошел к огромной кровати и мрачно уставился на Джулиану.
– Слуги сообщили мне, что мисс Чалонер рано утром покинула ваш дом и до сих пор не вернулась, – сказал он, не здороваясь. – Где она?
– Господи милосердный, да откуда мне знать?! – воскликнула Джулиана и, рассерженно взбив кружевную подушку, улеглась поудобнее. – Я же говорила, что она скорее сбежит, чем выйдет за тебя. И, клянусь, я не виню ее, глядя, как ты посмел ворваться в спальню к леди таким ужасным образом.
– Не будь ребенком, – нетерпеливо бросил я маркиз, продолжая хмуриться, – послушай, но я же оставил ее на твое попечение. – Ну и что? Я не могу находиться при ней все время, днем и ночью. Да она и не позволила бы мне этого.
Вайдел проницательно посмотрел на нее:
– О! Вы поссорились?
– Не воображай, что все похожи на тебя и непрерывно враждуют и ругаются, – возразила мисс Марлинг, – если люди ко мне хорошо относятся, я никогда не стану первой ссориться с кем бы то ни было.
Маркиз присел, на край кровати:
– Ну, выкладывай, детка, все по порядку, давай же! Что произошло между вами?
– Ничего, совершенно ничего! – отрезала Джулиана. – Хотя уверена, что теперь Мэри находит меня такой же отвратительной, каким считает и тебя. Но мне абсолютно наплевать, что обо мне думают другие, даже она!
– Я сейчас начну тебя трясти, – пригрозил маркиз, – лучше говори – что произошло между вами?
Мисс Марлинг приподнялась на локте:
– Я не позволю тебе запугать меня, Вайдел! Я вообще ненавижу всех мужчин и считаю их жестокими негодяями! Уходи и ищи свою противную Мэри сам, без моей помощи.
Голос у нее охрип, и Вайдел, в глубине души всегда любивший кузину, обнял ее, утешая, и с несвойственной ему лаской в голосе произнес:
– Перестань плакать, детка. Ну же, что случилось?
Уверенность оставила мисс Марлинг. Она спрятала лицо на груди кузена и, зарывшись в кружева, сказала приглушенно:
– Я хочу домой! Здесь ужасно, в этом Париже, надеюсь, что больше никогда в жизни сюда не приеду!
Вайдел осторожно освободил кружевное жабо из ее стиснутых пальцев.
– Признайся, что ты поссорилась с Коми-ном! Я прав? Ты просто дурочка, Джу! Перестань плакать. Он уехал? Хочешь, я привезу его к тебе обратно?
Мисс Марлинг отвергла это предложение и, отпустив Вайдела, полезла под подушку, выудила носовой платок и вытерла свой покрасневший носик.
– Странно, – произнес вдруг маркиз, задумчиво устремив взгляд на кроватный столбик.
Заметив, как потемнели его глаза, Джулиана быстро спросила:
– Что тебе кажется странным? Прошу тебя, не надо делать такое зверское лицо, Доминик. Ты меня пугаешь.
Он повернулся к ней:
– Я подумал – не имеет ли мистер Комин отношения к исчезновению мисс Мэри Чалонер?
– Какая глупость! – заметила Джулиана. – Зачем бы ему помогать Мэри, скажи на милость?
– Может быть, просто из проклятой услужливости, – нахмурился Вайдел. – А знаешь ли ты, что я застал его здесь вчера вечером? Они стояли рядом и держались за руки.
– Что? Здесь, с Мэри?! – воскликнула мисс Марлинг, и слезы у нее сразу высохли. – Повтори, что они делали?!