– Тебе повезло.
– Да, повезло. Они несли какую-то тяжелую сумку.
– Сумку, говоришь… Сделаем вот что, понаблюдай пока за ними. Может, еще что-нибудь всплывет. А я потом тебе человека в помощь подкину.
– Хорошо, понаблюдаю, – отозвался Вадим, стараясь не показать своего неудовольствия.
– Утром подойдет группа захвата. Надеюсь, до утра они никуда не денутся?
– Не должны. Вели себя очень спокойно. Не нервничали.
– Вот и договорились. Если будет еще что-нибудь интересное, звони!
* * *
– Как ты думаешь, сколько стоит шифр фрейлины? – спросил Лозовский у Назара, отрезав кусок шницеля. Людмила молодец, постаралась! Ужин получился великолепный. Особенно удался борщ, до которого Владлен был весьма охоч. – Изумруд очень большой, невероятной чистоты, он наверняка должен стоить больших денег.
– Можно спросить у оценщика, – подсказал Назар.
Прожевав кусок мяса, Владлен возразил:
– К оценщикам идти не стоит. Чего посвящать в свои дела еще каких-то посторонних людей. Любой из них может быть наводчиком. Можно будет спросить у Таранникова. Все-таки с подобными вещами ему приходилось иметь дело. – Расправившись с ужином, сказал: – Я ему прямо сейчас позвоню, договорюсь о встрече. Скажу, что у меня для него есть одна историческая вещь.
Таранников не отвечал. Отправив сообщение о том, что у него имеется кое-что интересное, Владлен стал ждать, однако ответа так и не последовало.
– Странно, это на него не похоже, – удивился Лозовский. – Ради стоящей вещицы он готов оставить все остальные дела. Ладно, попробуем позвонить попозже.
Связаться попозже с Алексеем Таранниковым также не получилось. Не отозвался он и через несколько часов.
– Как ты думаешь, где он может быть? – спросил удивленный Лозовский.
– А какая тебе разница? – сказал Назар, разместившись перед телевизором. – Деньги мы получили. Осталось их только переправить за бугор, так что все в порядке.
– Знаешь, у меня какое-то дурное предчувствие, хотя ты можешь смеяться. А тебе не кажется, что его могли элементарно грохнуть! Ведь у него вещь на миллионы долларов! А если это так, то что мешает этим людям наведаться к нам?
Назар призадумался.
– Знаешь, в твоих словах есть правда. Я об этом как-то не подумал.
– Мне кажется, его нужно разыскать.
– И как ты думаешь это сделать? Пойти к нему домой?
– Если бы Таранников был дома, так наверняка бы откликнулся. Его нужно искать через Гришу с Кешей, они ведь на него работают.
– Ты знаешь, где они живут? – удивился Назар.
– Знаю. Помнишь, моя сестренка вписалась в «Бентли» Кеши?
– Помню… Да, угораздило ее, – посочувствовал Назар.
– Это не ее угораздило, а меня! Мне пришлось за нее расплачиваться. Денег-то у нее нет! Кеша назвал адрес, и деньги мне пришлось нести туда. Кстати, вместе с Иннокентием там был и Гриша.
– И что это за адрес?
– Недалеко отсюда, на Ярославской. Поехали? Спросим у него, где их шеф болтается.
– Я с вами, – подскочила Людмила.
– Ты дома посиди, у тебя дел, что ли, нет? – отмахнулся Владлен и, заметив, как девушка нахмурилась, добавил, смягчив интонации: – Мы быстро, ты даже соскучиться не успеешь.
– Уже ночь на дворе, могли бы и до завтра потерпеть.
– Ну что ты с ней будешь делать! – в сердцах воскликнул Лозовский. – Ладно, давай одевайся. Поехали!
– Хорошо, я быстро, – обрадованно пискнула Людмила. – Только сумочку соберу.
* * *
Вадим Кузнецов хмыкнул, легко сказать: «Понаблюдай за ними!» Он ведь не сторожевой пес, что обязан стеречь покой своего хозяина. На предстоящий вечер у него планировалась перспективная встреча с одной милой барышней, а вместо этого приходится пялиться на чужие окна, изображая филера. Барышне в связи со сложившимися обстоятельствами придется дать отбой, а особа она весьма тонкая, невероятно чувствительная и может не оценить служебного рвения. И тогда ставь крест еще на одной кандидатуре.
Кроме того, Вадима Кузнецова преследовали мелкие неудобства, вот, например, кончились сигареты, а без них каждая минута превращается в час. Посмотрев на светящиеся окна, Вадим увидел, что за ними ничего не происходило – лишь однажды он увидел худенькую фигурку девушки, задержавшуюся всего-то на мгновение, а потом вновь предстала безрадостная картинка из прозрачной тюлевой ткани. Так что, если он сходит в соседний киоск за сигаретами, то ровным счетом ничего не изменится.
Неожиданно на площадке второго этажа раздались мужские голоса – кто-то спускался по лестнице. Кузнецов невольно напрягся. Дверь распахнулась, из подъезда вышли два парня и, о чем-то энергично разговаривая, заторопились вдоль дома.
Вадим Кузнецов посмотрел им вслед, выбросил в урну пустую пачку и направился за сигаретами.
* * *
Владлен с Назаром вышли в темный пустынный двор, следом, помахивая сумочкой, торопилась Людмила. Лампа, горевшая у подъезда, тускло освещала припаркованные автомобили. Старенький внедорожник «Тойота» стоял у обочины дороги, взобравшись правыми колесами на бордюр. Разблокировав сигнализацию, Назар уверенно устроился на водительским кресле и, подождав, пока Владлен с Люсей займут пассажирские места, запустил двигатель.
– Езжай пока прямо, – проговорил Владлен, – дорогу я тебе покажу.
– Договорились, – ответил Назар и аккуратно съехал на проезжую часть.
До Ярославской доехали кратчайшим путем: через неприметные узкие переулки и сквозные дворы, о которых Назар даже не подозревал. Выбравшись на широкий проспект, Назар притопил газ (благо движение было небольшим, встречались лишь отдельные машины, точно так же летящие), и через каких-то двадцать минут уже были на месте, подле пятиэтажного дома.
– Давай к третьему подъезду, – сказал Владлен, махнув рукой.
Когда до подъезда оставалось метров двадцать, дверь широко распахнулась, и из нее вышло несколько мужчин.
– Притормози! – выкрикнул Лозовский, узнав в выходящих Григория и Кента.
Назар притерся колесами к бордюру и выключил свет.
– Что за дела, – невольно ахнул Владлен, рассмотрев в ладони у замыкающего пистолет. – Они что, взяли их в плен, что ли?
– Так получается… – неопределенно протянул Назар. – Ты знаешь остальных?
– Впервые вижу.
– Представляю, что было бы, если бы мы заявились на несколько минут раньше.
– Думаешь, грохнули бы?
– Без никаких! Ты посмотри на эти уголовные рожи! Да у них у каждого за плечами по пятнадцать лет тюрьмы!
– Чего же они не поделили?