День уже близился к вечеру, когда со двора раздались голоса. Винт встал со своего места и подошел к окну так, чтобы его не было видно снаружи. Среднего роста мужчина с одутловатым лицом, перепрыгивая через ямы и куски арматуры, направлялся к дому. Винту не надо было заглядывать в прихваченную фотографию, чтобы узнать Суворина.
– Никитенко! – крикнул мужчина. – Исмаил!
Через оставленную открытой калитку был виден бок серебристого «Мерседеса».
Неожиданно Винт увидел Дыма. Как оказалось, подельник прятался за сложенным справа от калитки в штабель брусом. Когда декан прошел мимо него, он устремился следом. В одной руке Дым держал мешок, в другой электрошокер.
В последний момент декан, видимо, что-то почувствовал и на ходу обернулся. Однако тут же выгнулся дугой, смешно приподнявшись на носках остроносых кожаных туфель от удара разряда тока в спину. Электрошок был немецкого производства, состоящий на вооружении охраняющих заключенных полицейских.
Подхватив повалившегося на землю декана, Дым бережно уложил его на траву, завел руки за спину и замотал их скотчем. Натянув мешок на голову, обмотал его куском веревки ниже плеч. Не прошло и минуты, а Дым уже волок делягу к дому.
Винт перешел к недостроенному балкончику с торца мансарды и, словно пробуя на прочность, потрогал рукой балку подъемного механизма, при помощи которого с земли на этажи поднимали строительные материалы. Она торчала на полтора метра за пределом стены. Трос, свисавший с закрепленного на ней редуктора, приводился в движение электрическим двигателем, расположенным внизу. Там же был и пульт управления.
Вскоре послышались шаги уже двух человек. Один шел, уверенно ступая, второй, судя по всему, это был декан, шаткой походкой.
– Двигай ногами, дядя! – раздался голос Дыма.
Наконец они появились из-за угла.
Обхватив декана за пояс, Дым в буквальном смысле волочил его за собой. Бормоча что-то нечленораздельное и спотыкаясь о попадающиеся на пути предметы, тот едва двигал ногами. Подтащив Суворина к закрепленному на подъемнике корыту, Дым повалил его на землю, найденной во дворе веревкой сноровисто обвязал ноги декана, а другой конец привязал к подъемнику.
– Зачем? Что вы делаете? – жалобно запричитал декан, которому из-за надетого на голову мешка ничего не было видно. – Скажите, сколько вы хотите, и мы обсудим этот вопрос…
– Деньги нам не нужны, – пропыхтел Дым, затягивая на лодыжках узел.
– Вы даже не представляете, какие силы стоят за такими, как я, людьми. Вас найдут! – пытаясь придать голосу уверенности, взвизгнул Суворин и стал извиваться.
– Тихо! – сунул ему кулаком в живот Дым.
– Я понял, вы чем-то обиженные на меня студенты…
– Хватит гадать, тебе наверху все скажут, а если не уяснишь, так и помрешь вниз головой, – с этими словами Дым надавил на кнопку подъемника и опустил ее.
Подъемник поднялся на полметра и застыл. Дым со знанием дела поправил веревку, задрал голову вверх, посмотрел на Винта и снова надавил. Бадья поползла вверх. Вытягиваясь вслед за ней, декан дико заорал. Дым стал придерживать его рукой. Когда замотанная в мешок голова декана оторвалась от земли, он снова прекратил подъем и присел на корточки:
– Слушай меня внимательно, наверху стоит человек, который скажет тебе, как поступить в отношении одного твоего подчиненного. Если в процессе подъема будешь брыкаться, разобьешь башку о стену. С твоим весом можно и захлебнуться содержимым желудка. Так что веди себя смирно и скоро окажешься на ногах. Понял?
– Я и так все сделаю! – захлебываясь слюнями, залепетал декан.
– Так не пойдет. Ты должен знать, как в случае чего будешь умирать, – назидательно проговорил Дым. – Мы тебя привяжем за ноги и бросим в лесу, – и снова надавил на кнопку.
Когда подъемник замер напротив окна мансарды, Винт вышел на небольшой бетонный выступ и присел на корточки:
– Суворин, ты слышишь меня?
Вместо ответа декан что-то пробулькал и едва заметно дернулся. Штаны свалились до колен, обнажив бледные и тонкие ноги. Пиджак задрался, оголив вывалившийся из расстегнувшейся рубашки живот.
– Завтра ты уволишь Адоратскую Любовь Львовну. Любой ценой. Понял? – боясь, что декан не выдержал и потерял сознание, быстро сказал Винт.
Кокон что-то снова булькнул.
– Чтобы тебе была понятна серьезность моих намерений, называю адрес никому, кроме тебя, не известной виллы на Средиземном море…
Вторые сутки Андрей Денисович разрывался между прокуратурой, больницей и институтом.
Любовь Львовна за все это время в себя так и не пришла.
С утра навестив жену и переговорив с врачом, который пока ничего определенного сказать по поводу перспектив ее лечения не мог, он отправился в полицию. Поводом послужил звонок следователя, который уточнил, стоит ли оформлять официальную повестку.
Андрей Денисович едва шагнул к окошечку дежурного, чтобы решить вопрос с пропуском, как из-за турникета его окликнул молодой круглолицый парень в пестрой рубашке и джинсах:
– Мужчина!
– Вы меня? – на всякий случай уточнил Андрей Денисович, для верности ткнув себя пальцем в грудь.
– Если вы Адоратский, то да, – подтвердил парень.
– Вы мне звонили! – догадался Андрей Денисович, шагнув к пропускнику. – Фомин Станислав Игоревич?
– Оформите пропуск, и в седьмой кабинет, – показал на окошко парень и устремился вверх по лестнице.
«Никого он не найдет, – сделал вывод Андрей Денисович, провожая его взглядом. – Совсем молодой».
В небольшом кабинете было два стола. За одним сидела белокурая девушка в форме лейтенанта полиции. Стоя у сейфа, Фомин перебирал какие-то бумаги.
– Это вы? – бросив на Адоратского ничего не выражающий взгляд, он сел за стол и указал на стул. – Присаживайтесь.
– Спасибо, – поблагодарил Андрей Денисович, устраиваясь напротив.
Шевеля губами, следователь прочитал первые несколько строк какого-то документа, отложил в сторону, взял другой и углубился в его изучение.
Андрей Денисович терпеливо ждал, однако внутри постепенно закипал.
«Что этот молокосос себе позволяет? – думал он, разглядывая висевший на стене стенд. – Неужели для меня, ученого, советника генерального конструктора и заместителя председателя военно-промышленной комиссии, не нашлось более солидного следователя? Почему такое пренебрежение?»
– Извините, но я ограничен во времени… – наклонился он к Фомину.
– Да, сейчас, – кивнул следователь, торопливо пряча бумаги в папку и кладя их на край стола.
– Вы нашли машину, которая сбила мою жену? – спросил Андрей Денисович, когда следователь устроился напротив него.
– Машину-то нашли, – сложил на столе руки Фомин и внимательно посмотрел на Андрея Денисовича. – Только вот не вяжется все как-то…